Стервы большого города - Кэндес Бушнелл

— Я думала об этом, — отозвалась Виктория, вливаясь в поток движущихся машин, — но в душе я очень практичный человек. По-моему, машина — вопрос престижа, не так ли? Это не вложение — она обесценивается, если ты много ездишь на ней. Ты не продашь машину за те же деньги, что купил, в отличие от ювелирных украшений, мебели или ковров.

— Мой маленький магнат, — проговорил Лайн, ухватившись за приборную доску, пока Виктория маневрировала в потоке транспорта.

— Мне нравится уделять внимание серьезным вещам.

— Как и всем женщинам. Это одно из скучных женских правил. Почему не уделять внимание чему-то легкомысленному?

— Для этого у меня есть ты, — усмехнулась Виктория. Лайн начал тыкать в кнопки на средней консоли. — В чем дело? — спросила Виктория.

— Хотел узнать, есть ли в этой машине кондиционер.

— Есть, но я его терпеть не могу. Даже если на улице тридцать пять градусов, еду с открытым окном.

В подтверждение своих слов Виктория опустила стекло, и в лицо Лайну ударила струя теплого воздуха.

Все шло почти нормально до вечера субботы. Лайн изо всех сил старался показать, что и он умеет расслабляться. Возможно, это следовало отнести на счет того, что в округе на тридцать миль отсутствовала сотовая связь. В субботу утром они поехали на местную сельскохозяйственную ярмарку, но вместо кроликов и петухов Лайн постоянно смотрел на свой мобильный телефон.

— Как так здесь нет связи? — ворчал он. — Я пользовался этим телефоном на каком-то острове у берегов Турции, но не могу позвонить из Коннектикута.

— Дорогой, твои жалобы на отсутствие сотовой связи так утомительны. Придется тебе смириться с этим.

— Ладно. — Лайн храбро сунул палец в клетку к петуху, и тот мгновенно клюнул его. — Господи! — воскликнул Лайн, тряся пальцем. — Что это за место? Нет сотовой связи, зато есть петухи-убийцы.

— Пойдем посмотрим на состязание на тракторах, — предложила Виктория.

— В этих туфлях? — Лайн поднял ногу в дорогой итальянской обуви.

— Поберегись! — крикнула женщина в экстравагантном платье, сидевшая верхом на лошади. Лайн отскочил в сторону и наступил в помет, который Виктория определила как коровий. Лайн мужественно улыбнулся, но секунд пятнадцать разглядывал свою туфлю.

— А сейчас первую попытку протащить четыреста фунтов предпримет Джон, хозяин садового трактора мощностью пять лошадиных сил, — объявили по громкоговорителю.

— Мне все это очень нравится, а тебе?

Виктория посмотрела на Лайна, но тот вдруг исчез. Черт бы его побрал, подумала она. Совсем как ребенок, который вечно куда-то убегает и теряется. Искать Лайна незачем, он взрослый человек, а она ему не мать.

Виктория наблюдала за тракторами, а ее раздражение и тревога за Лайна нарастали с каждой минутой — что такое с ним случилось? Потом она услышала, как ведущий произнес:

— А теперь Лайн, или Линн, я не понял, как точно произносится имя этого парня, делает первую попытку протащить четыреста фунтов…

Не может быть! Но так оно и было. Сидя на тракторе, Лайн переключал скорости, пытаясь провести машину по грязной дороге. Он добрался до финишной черты, и Виктория приветствовала его радостными возгласами, размышляя о том, как силен в нем дух соревнования: он не может удержаться от участия в любом конкурсе.

Лайн вышел в полуфинал, но его сняли с соревнований, когда из трактора, тянувшего восемьсот фунтов, пошел дымок.

— Ну, ты видела, детка? — невероятно довольный собой, спросил Лайн. — Я показал этим сельским фермерам, что почем, а?

— Но где ты раздобыл трактор?

— Купил у одного фермера за десять тысяч долларов.

— А что ты теперь будешь с ним делать?

— А как по-твоему? Отдам ему обратно. Теперь он мой новый лучший друг. Я сказал ему, что, когда приеду сюда в следующий раз, загляну на ферму покататься на тракторе.

В тот вечер Виктория жарила на ужин курицу. Лайн не умолкая говорил о соревнованиях и о том, как он обставил кое-кого из местных. Поначалу это забавляло Викторию, потом она помрачнела. Лайн, все еще захваченный своим выступлением, заявил, что знает отличный рецепт соуса, который готовила его мать. Он налил в кастрюльку красного вина, а затем вустерского соуса. Внезапно Виктории все это надоело. Она рявкнула на Лайна, и он удивленно замолчал. Потом швырнул ложку в раковину.

— Как ты смеешь? — Виктория схватила ложку и потрясла ею перед носом Лайна. — Ты не имеешь права так вести себя в моем доме.

— Отлично. Ты все равно хочешь остаться одна, так что я, пожалуй, уеду. Позвоню Бампи, чтобы забрал меня.

— Полагаю, это хорошая мысль.

Бампи понадобилось два с половиной часа, чтобы добраться до них. Все это время они почти не разговаривали. Виктория попыталась есть курицу, но мясо показалось сухим и застревало в горле. Это был момент, когда им следовало помириться, когда один из них должен был попросить прощения, но они не сделали над собой усилия.

— Наверное, так лучше, — сказала Виктория, когда он наконец вышел за дверь.

— Тебе виднее, — холодно ответил Лайн.

— Вы поссорились из-за подливы? — воскликнула Венди, когда позже Виктория позвонила ей.

— Повод всегда бывает мелким, — заметила Виктория, оглядев свой домик. Теперь, когда порядок восстановлен, здесь должен бы царить блаженный покой, но она ощущала пустоту и подавленность. — О, Венди, я такая дрянь! Я вела себя как последняя идиотка. Не знаю, что на меня нашло. Я сорвалась, я просто не могла видеть его в своем доме…

— Почему ты ему не позвонишь?

— По-моему, не стоит. Теперь уже слишком поздно. Уверена, он ненавидит меня. Или считает ненормальной. И у него есть для этого все основания.

Однако Виктория надеялась, что Лайн в конце концов позвонит ей. Прежде он всегда так делал. Но только не в этот раз. Прошло два дня, потом четыре. К этому времени Виктория решила забыть его. Это уже не имело значения.

И все же ее ужаснуло, что она так быстро порвала с мужчиной и забыла о своих чувствах к нему. С глаз долой, из сердца вон. Именно так — легко.

А как ведут себя другие женщины? Несмотря на свой роман, Нико «влюблена» в Сеймура. Но когда у тебя за спиной много связей, а значит, столько же разрывов, с тобой что-то происходит. Сначала тебе очень больно и кажется, что ты никогда не переживешь этого. Затем ты приучаешься к осторожности. Ты испытала боль только потому, что этот человек разрушил твою мечту. Ты понимаешь, что задето лишь самолюбие и опровергнута эгоцентричная мысль, что каждый твой мужчина должен любить тебя. Но любовь нельзя назвать неотъемлемым правом человека. Нередко женщины за всю жизнь не встречают ни одного мужчины, который по-настоящему любил бы их. И мужчины — тоже! И она, возможно, принадлежит к числу таких женщин. С этой горькой правдой следует смириться. Никто никогда не обещал ей легкой жизни. Она примет данное судьбой, выстоит. И ведь у нее есть карьера.