Крылья богов - Марьяна Ярош

Отдала принцу тонкий полупрозрачный, но оттого не менее прочный, лист бумаги, украшенный тонкой золотистой рамкой, с вензелями по углам.

— Читайте, принц…, - тот взял письмо аккуратно, двумя пальцами, как будто боясь неожиданного подвоха, вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула в знак согласия. Читайте принц, читайте, если вам так необходимо знать, что мне может написать драгнаирский офицер и по совместительству, муж. — Вслух читайте, пожалуйста…

Но он мельком просмотрел написанное, поднял на меня поторясённый взгляд, вчитался внимательней.

— Лисси, я могу вам всё объяснить…

— А вы уверены в том, что мне нужны ваши объяснения? Вам мало того, что вы влезли в мою жизнь, вам ещё нужно было влезть ко мне в душу? Вполне достойно будущего императора, не правда ли, принц Норвей? Вы и дружбу предлагали мне для того, чтобы узнать, что в письме?

Он дёрнулся, как будто я его ударила, мигом ощерился и прошипел:

— А вы хотели бы, чтобы с вами беседовали в казематах Службы безопасности? Не каждый в империи может похвастаться, что лично знаком с главой имперской Службы внутренней безопасности, Лисси. Можете собой гордиться.

Ни удивляться, ни восторгаться этой новостью, сил не было…

— Так что там в письме? Вы удовлетворили своё любопытство?

— Возьмите… Это слишком личное… И, если сможете, простите меня, Лисисайя. Вам не повезло оказаться камешком в жерновах айдорской политики. Ещё раз простите, и позвольте откланяться…

Принц ушёл, а я обессиленно опустилась на пол, сжимая в руках злополучное письмо.

Что вам нужно от меня, Горан Орой? Зачем приковали к себе призрачными цепями, от которых нет спасения? Зачем оставили одну на растерзание толпе, жаждущей унизить меня и растоптать? И куда мне деваться от всеобщего внимания, вызванного вашим интересом?

Невидящим взглядом смотрела на письмо и панически боялась того, что там написано… Слишком далеко упрятала я все воспоминания о влюблённом драконе и слишком тяжело постоянно поддерживать хотя бы видимость спокойствия. Странно, я ведь совсем о нём не плачу… Но ещё более странно — в последнее время совсем не смеюсь.

Свет мой, листани! Позволь прикоснуться к тебе хотя бы мысленно…

И прости сумбурность этого письма — слишком мало времени у меня для его написания.

Когда ты получишь моё послание, я буду так далеко, что, при всём желании, не смогу услышать даже твой голос. Мечты и воспоминания — это всё, что мне осталось.

А ещё сны… В них я вместе с тобой…

Прости меня, Лисисайя. За боль, что столь необдуманно принёс тебе своей любовью… Прости, что встретил столь поздно… За то, что не было времени и возможности доказать тебе свою любовь.

Мне хотелось бы окутать тебя своей любовью, чтобы не коснулись вовек тебя горечи и тревоги…

Мне хотелось бы говорить постоянно о своей любви — чтобы ты слушала только меня, листани…

Мне хотелось бы стать воздухом рядом с тобой, чтобы ты дышала только мной…

Видишь, какой я эгоист, моя девочка — хочу всю тебя только для себя… Чтобы: я и ты и больше никого…

Потому что, тихо и пусто сделалось в моём сердце без тебя. А раньше там звенели песни. И безумное счастье жило в нём.

И пусть между нами расстояния, и нет надежды на встречу — я помню твой запах… Помню атласную кожу и совершенные линии твоего тела… Помню дрожь в кончиках пальцев от одного желания прикоснуться к тебе…

Только с тобой понял я, чего был лишён всю свою жизнь.

Только теперь я отдаю себе отчёт в том, что простоял всю жизнь над пропастью одиночества, ожидая встречи с той, что послана мне свыше… И как страшно осознавать, что дар Великой матери опоздал… А крошки счастья, что были мне отпущены, есть не что иное, как мираж великой любви, непрошенной гостьей, пришедшей ко мне и навеки поселившейся в моём сердце.

Вдали от тебя я буду смотреть на звёзды — они напоминают тебя, листани. Так же прекрасны и далеки. И среди них я не так одинок…, они сверкают, как твои глаза…

Не плачь о моей судьбе, листани. Каждую минуту молю я богов и Великую мать о новой встрече с тобой. И если вдруг хоть одна слезинка скатится по твоей щеке, знай, я осушу её поцелуями. Даже, если это будут слёзы счастья…

Целую твои руки, моя девочка… Нет! Целую всю тебя… Обнимаю и не хочу выпускать из своих объятий…

Я спрячу твой образ в своём сердце и, если понадобится, буду хранить вечность…

Храни тебя Великая мать, моя листани, моя сладкая девочка…

В безумной надежде на встречу,

Демоны Бездны! Я только что испортил всё, что только можно было испортить. Я столько лет создавал при дворе имидж сердцееда и дамского угодника, что и сам запутался в своём образе. Вжился в него, порой не понимая сам, где игра, а где настоящая жизнь. В настоящий момент ни для кого не секрет, что я куртуазен и любвеобилен, что я меняю любовниц, как перчатки и устоять передо мной не в состоянии ни одна женщина. Я боготворю своих избранниц, ношу их на руках и одариваю подарками. О моей щедрости по империи ходят легенды.

Жертвой этих легенд однажды даже стал отец, решивший, что я проматываю на любовниц фамильное состояние. Истинное положение вещей стало для него, своего рода откровением, ибо я, давно и довольно успешно, имел долю не только в торговле Грайха Валсторна, но и большинства вольных торговцев Айдоры. Удивлённый моей предприимчивостью, он перестал вмешиваться в мою личную жизнь. Но через некоторое время предложил возглавить Службу внутренней безопасности.

Соответствуя легенде, я с лёгкостью расставался с женщинами, одаривая их на память так, что ни одна ещё не жаловалась на меня. Ведь все они прекрасно знали, что женюсь я когда-нибудь не по любви, а по политическим соображениям, поэтому и не устраивали истерик при расставании, по-своему понимая и жалея меня.

Всё было прекрасно отработано до мелочей и не вызывало нареканий до недавнего времени. Но даже самые блестящие из идей в один прекрасный момент дают сбой. Впервые за свою сознательную жизнь я получил мощный удар по самолюбию и, как бы парадоксально это не звучало — именно от женщины. Ею оказалась Лисисайя Эйхан. Внучка имперского архивариуса, выросшая у меня под самым носом, оказалась тем самым камнем преткновения, о который споткнулась моя самоуверенность. Невзрачная на первый взгляд полукровка, отвергла вначале моего кузена Лакрая Чегери, а затем и меня. Но то, что она оказалась замужем за драгнайром, меня просто потрясло. Следуя логике, произошло это событие в рейсе. Значит, Грайх обо всём знал и меня не предупредил! Впрочем, у нас и не было повода для подобного разговора… Хотя, общались мы довольно плотно… Помимо драгнаирской делегации, возникла проблема, которая едва не стоила нам многолетней дружбы. К счастью, она быстро и, весьма неожиданным способом, разрешилась.

Отношения с Лисси я выстраивал с нуля, используя для этого каждый подходящий момент и всё своё обаяние. Приручал потихоньку, применяя накопленный за долгие годы опыт общения с женщинами. Причём опыт исключительно успешный. Но, как оказалось, по отношению к ней, он оказался абсолютно бесполезен…

Сегодня, читая письмо её драгнаирского мужа, я чувствовал себя подлецом. Искренне чувствовал. Более того, я ощущал себя самым последним подлецом. Ни одной из своих женщин, я ни разу не посылал таких писем. И даже никогда не говорил ничего подобного. Не было необходимости. Мои женщины были согласны на всё и сразу, без лишних слов…

И я впервые позавидовал… Незнакомому драгнайру… Позавидовал дикой мужской завистью… Завистью самца, у которого из-под носа, заведомо сильный противник, увел великолепную самку. В которой есть всё, о чём только может мечтать мужчина. И для тела, и для души.

Единственная мысль, которая не давала мне покоя: как я мог проглядеть её? Почему Лакрай Чегери рассмотрел её раньше меня? И почему не прикоснулся даже за столько лет — старый наёмник не очень серъёзная защита против родственника императорской семьи. А если честно, чисто символическая защита… Но его нет… А я здесь. И никто не помешает мне получить эту женщину для себя… Так наивно полагал я ещё до недавнего времени.

Я ей не нужен. Ни в каком виде. Она отказала мне, даже не указывая причин. Её не волнует, что я — наследный принц великой империи, и, в конце концов, умён и недурён собой. До недавнего времени я надеялся побыть для неё хотя бы другом. Временно. Дать ей время привыкнуть к моему присутствию. Но она оказалась замужем. Причём за драгнайром. И не принадлежит к тем женщинам, которые ищут приключений на стороне.

И её я заставил плакать… Благая Сайке, как я мог? Всю жизнь ненавижу плачущих женщин. Это не слёзы — это лицемерие течёт у них из глаз обильными ручьями.

Не знаю, в силу чего, но она попыталась скрыть от меня свои слёзы и плакала молча. А я не знал, как себя вести… И чувствовал себя неопытным мальчишкой…