Рейд к звездам - Альфред Ван Вогт

Реактор был запущен на полную мощность, и мощность эта далеко перекрывала все расчетные параметры. Преобразователь энергии тоже выдавал чудовищные показания. Если верить приборам, то корабль сейчас пронзал пространство с ускорением в сотни g.

Взгляд Хэвита сместился к показателю скорости. Его пробила дрожь.

Цифры были совершенно невероятные: 198700 миль в секунду, выходило так, что звездолет двигался с относительной скоростью, ПРЕВОСХОДЯЩЕЙ скорость света! И продолжал ускоряться.

«Боже мой! — подумал Хэвит. — Этого не может быть!»

Он еще раз поглядел на дисплей с полетными характеристиками и внезапно осознал свою ошибку.

Звездолет не разгонялся. ОН ТОРМОЗИЛ!

Эвирайл Хэвит. Земля

Совещание Управления космических сил Запада началось на следующий день после возвращения Хэвита на планету.

Аварийная команда прекратила работу. «Надежда Человечества» неторопливо двигалась прочь от Земли. Ее сопровождал сторожевой эсминец космических сил.

Нынешнее совещание было посвящено результатам изучения корабля и дальнейшим шагам землян в отношении странной находки.

Собравшиеся заслушали отчеты всех побывавших на звездолете, в том числе и отчет его номинального владельца — Эвирайла Хэвита.

Несмотря на то что на совещании присутствовали самые блестящие ученые Запада, ничего определенного они сказать не могли. Кроме одного из них, астрофизика Питера Линдена, высказавшего любопытную гипотезу о «двуслойном времени».

Высказывались разные предложения. От — «немедленно уничтожить» звездолет до «предоставить самому себе».

— Вы, Хэвит, засунули в это опасное дело голову одним из первых! — заявил председатель совещания, возглавляющий Совет директоров НАСА. — Что скажете вы?

— Скажу, что мы столкнулись с одним из интереснейших явлений, — заявил Хэвит. — Было бы глупо уничтожить это явление только потому, что мы его не понимаем. Кроме того, я вовсе не уверен, что мы можем его уничтожить. Не забывайте: никто еще не опроверг гипотезы Джона Стрейнжбери о том, что наше Солнце относится к классу пульсирующих звезд. А «Надежда Человечества» была создана именно потому, что, согласно этой гипотезе, нашей планете угрожает серьезная опасность, и эту угрозу еще никто не отменял, дамы и господа!

— Что ж, — произнес председатель. — Я склонен согласиться со сказанным. И хочу поздравить мистера Хэвита, поскольку именно благодаря его инициативе мы увидели феномены, которые способны перевернуть наши представления о вселенной.

На этой стадии событий, — продолжал он, — мы в первую очередь должны беспокоиться не о том, как это произошло, хотя размышления об этом тоже не помешают, а о последствиях наших открытий. Мистер Хэвит видел, как приборы показывали значение относительной скорости корабля, превосходящее скорость света. Возможно, как это предположил доктор Линден, при достижении такой скорости корабль находится и перед нашими глазами, и в то же время в условиях открытого космоса. Я предполагаю, что корабль путешествует с более чем световой скоростью в своей собственной зоне существования — во времени ли, параллельном нашему, или в иной среде, но у него «другие» минуты, секунды. Конечно, дальнейшее осмысление происшедшего необходимо, но я предлагаю с этим подождать. Настало время практических решений. Я предлагаю следующее: попытаться установить контакт с экипажем звездолета. Для этого копии тщательно продуманного письма должны быть вложены в руки различных руководителей служб корабля, чтобы они, если они способны воспринимать наше пространство в той же степени, что и мы — их пространство, смогли прочитать это послание. В письме следует описать сложившиеся обстоятельства и дать определенные указания. В частности, сделать попытку, связаться с нами. Например с кем-то, кто рискнет остаться на звездолете.

Хэвит задумался над предложением. Идея показалась ему логичной.

— Я, — сказал он, — готов остаться на звездолете и вести дальнейшее наблюдение за событиями.

Хэвит вспомнил человека, закрученного вокруг прикроватной тумбочки в каюте капитана... Ему не очень хотелось возвращаться на корабль, видеть недвижные, изуродованные непонятной силой тела, но он чувствовал, что это его долг.

— Я хочу, чтобы в мое распоряжение предоставили передвижную капсулу, дооборудованную кое-какими приборами и в первую очередь устройством для запуска общей корабельной связи. Кроме того, мне потребуются пища, вода. Разница времен может сделать мою задачу весьма трудной. Я должен быть уверен, что выживу даже без внешней поддержки.

Предложение Хэвита было принято. Участники совещания внесли еще несколько предложений, например по установке дополнительного оборудования на капсуле и на самом звездолете, чтобы исследовать непонятный феномен, вести наблюдения и записи режимов работы двигателя.

Эта мысль вызвала целую бурю научных идей, которую Хэвит остановил заявлением:

— В этот раз, джентльмены, обсудим только проблему дополнительного оборудования, которое можно установить в кратчайшие строки. Тем временем будет написано и размножено письмо. Мы должны вернуться сюда как можно скорее, а потом я поднимусь на борт «Надежды Человечества».

С этим все согласились, и Хэвит оставил ученых, которые занялись дальнейшими расчетами и обсуждениями, а сам уехал. Он понятия не имел, сколько времени займет пребывание на борту звездолета, поэтому ему, как главе крупнейшей финансово-промышленной империи, следовало отдать необходимые распоряжения на случай долгого отсутствия.

Роджер Стрейнжбери. Борт звездолета

Роджер проснулся.

Он тихо лежал в темноте, словно ребенок, ни о чем не думая. Он ничего не помнил.

Потом к нему вернулась память.

— О, мой Бог! — прошептал он.

Через несколько секунд Стрейнжбери почувствовал внезапный испуг, но так же внезапно испуг прошел. Стрейнжбери еще был жив. Сверхсветовая скорость оказалась не смертельной. Опасный момент, когда корабль во время полета перешел световой барьер, остался где-то в прошлом. Стрейнжбери задумался, как долго он находился без сознания. Эта мысль заставила его окончательно пробудиться. Он понял, что должен немедленно спуститься в машинное отделение, проверить работу двигателей и перевести их в режим снижения скорости.

Еще он подумал о Гроу.

«Может, он мертв?» — Он приподнялся, повернулся к источнику света, который находился рядом с кроватью. Оказалось, свет заливает маленький потолок его тюремной камеры. Он осознал, что электромагнитные явления, световые волны, гравитация — все законы физики восстановились и все вернулось в норму.