Смерть, принесенная Золотым Дождём (СИ) - Лир Утау

— Я планировала подождать тебя ещё три дня.

— Три дня? — переспросил он. — Хорошо.

С этими словами он отошёл в сторону, сел в позу лотоса и погрузился в медитацию. Три дня пролетели, словно вспышка. На закате в небе вдали показался метеор. Он летел в их сторону с умопомрачительной скоростью.

— Это нужный камень! — объявила Чжисян. Она резко подскочила на ноги и помчалась к гигантскому камню. В это же время Ла Раи переместился.

Оказавшись на камне, они переглянулись. Камень тут же пробил дыру в границе этого мира и устремился в пустоту.

Юноша и девушка отправились в путешествие через бескрайнюю черноту.

Тем временем далеко впереди от Ла Раи и Чжисян практик в голубом халате с прикрепленным за спиной мечом медленно шагал через пустоту. В руках он сжимал калабас, из которого периодически делал глоток вина. Выглядел он одиноко.

— Вы спрашиваете, когда же я предстану пред вашими очами?.. Я искал тебя три тысячи лет… Где же ты? Тридцать тысяч миров, бесчисленное множество рабов моста. Я побывал в двадцати тысячах мирах моста и повстречал мириады рабов моста. Но ты… где же ты? Сюэ’эр, ответь мне! Я заберу тебя отсюда. Кто бы ни попытался меня остановить. Даже если я погибну самой страшной смертью. Даже если моё тело и душа будут уничтожены. Я… заберу тебя отсюда!

Глава 28: Хань Шань!

В чернеющей пустоте царил неописуемый холод. Настолько суровый, что мог в считанные мгновения превратить Зарождённую Душу практика в кусок ломкого льда. Любого человека с физическим телом, но без защищающих от холода сокровищ ждала смерть. Только кто-то с божественными способностями, связанными с огнём и подходящими магическими предметами мог выжить здесь достаточно долго.

В данный момент Чжисян сидела в позе лотоса на большом камне. Она посмотрела на Ла Раи своими глазами в форме феникса. Сегодня был уже десятый день их путешествия через пустоту. За это время они не перекинулись даже парой слов. Каждый сидел на своём конце камня в достаточной удалённости друг от друга.

Ла Раи окружал сияющий барьер, который препятствовал проникновению холода. Поначалу барьер работал стабильно, но чем глубже камень забирался в пустоту, тем больше начинало казаться, что барьер скоро не выдержит. Даже свечение пяти маленьких белых камней начало бледнеть. В прошлых вылазках юноша всегда проводил больше десяти дней в чернеющей пустоте. Но это путешествие разительно отличалось от предыдущих. Холод здесь был во много раз страшнее. К тому же чем глубже они улетали, тем ужаснее был холод. Настолько сильный, что даже с защитными сокровищами он становился практически невыносимым.

Ла Раи давно заметил, что их камень превратился в белую глыбу. Сперва он покрылся инеем, но за время пути на нём постепенно нарастала толстая корка льда. Чжисян, судя по всему, не испытывала проблем с холодом. В окружении леденящего холода она сидела в позе лотоса совершенно без защиты. Она просто вращала культивацию и, казалось, поглощала весь окружающий её холод.

Увидев такую странную технику, Ла Раи стал вести себя ещё настороженнее. От него не ускользнул брошенный невзначай на него взгляд. Он открыл глаза, и их взгляды встретились. Как вдруг защитный барьер юноши с характерным звуком начал трескаться. Трещины постепенно расползались по поверхности, пока полностью не покрыли барьер. Он пока ещё держался, но быть в таком состоянии ему осталось недолго. Как только он падёт, холод тут же устремится к Ла Раи.

Чжисян задумчиво смотрела на него, размышляя:

— «Возможно, я слишком его переоценила. Совсем забыла про холод. Если он не сможет самостоятельно пересечь пустоту, тогда придётся пересмотреть условия нашего сотрудничества. Всё-таки сила — это фундамент любой кооперации, а также основа, на которой строится уважение».

Несмотря на это, она улыбнулась. Чжисян не сводила глаз с Ла Раи и его потрескавшегося барьера. Ей даже в голову не могло прийти, что он оказался не готов для путешествия через пустоту.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Собрат даос Ла, против этого холода простому практику стадии Зарождения Души не устоять. У тебя, может быть, странная культивация, но, боюсь, тебе не выжить здесь. Почему бы тебе не сесть рядом со мной? В радиусе десяти метров от меня ты будешь в безопасности.

Только слова слетели с её губ, как на барьере появились новые трещины. Такими темпами ему скоро придёт конец.

— В этом нет нужды, — холодно ответил Ла Раи.

Его спокойный голос источал мрачную уверенность. Услышав его ответ, Чжисян увидела, как юноша медленно поднял руку и надавил на барьер. С треском барьер раскололся и рассыпался на куски. Пять белых камней, парящих вокруг него, взорвались. Когда барьер исчез, глаза Чжисян расширились от удивления. Она совершенно не ожидала от Ла Раи чего-то подобного. Кто в здравом уме будет разрушать свой собственный барьер?

С исчезновением барьера к юноше устремился холод. В мгновении ока он полностью окутал его. Однако Ла Раи продолжал безмятежно сидеть в позе лотоса. Он опустил руку, закрыл глаза и погрузился в медитацию, словно совершенно не ощущая давящего со всех сторон холода. Чжисян никак не могла отвести от него глаз, будучи потрясённой до глубины души поступком юноши. Как Бессмертный, она могла не обращать внимание на холод. Но Ла Раи решительно уничтожил собственный бесполезный барьер и самостоятельно начал сражаться с холодом.

В её глазах вновь вспыхнули искры восхищения, а, может, даже чего-то большего.

— «Столкнувшись с медленным разрушением барьера, простые практики до последнего будут надеяться, что он выстоит. Но этот парень не такой. Вот кому действительно решимости не занимать!»

Она мысленно сделала зарубку никогда не недооценивать его, особенно видя, как он противостоит холоду. Причём нельзя было сказать, что ему было тяжело.

Пока девушка обдумывала увиденное, Ла Раи закрыл глаза. После их короткого разговора дальше они полетели в полнейшей тишине. Следующие две недели холод продолжал усиливаться. Однажды Чжисян открыла глаза и выполнила рукой магический пасс. Ла Раи приоткрыл глаза и скосил взгляд в её сторону. Последние несколько дней юноша выглядел совершенно обычно, но эти суровые условия закаляли его культивацию. Его огненный тотем был соединён воедино с Неугасающим Пламенем. Слово «неугасающий» символизировало жизнь, а сам он был Истинным Золотым Лотосом. В этой леденящей пустоте горящее внутри его души вечное пламя резонировало с его цветочной сущностью, что делало его волю неугасимой. Несмотря на давящий холод, его дух горел вечным золотым огнём. Стоило ему пожелать, как его тело тут же восстанавливалось. Вот почему он был уверен, что сможет пересечь пустоту.

Он искоса наблюдал, как Чжисян выполняет пальцами магический пасс. Её глаза сияли мягким блеском, намекая на то, что она занималась прорицанием. Внезапно она опустила руку, желая коснуться камня. Но не успела её рука достичь каменистой поверхности, как глаза Ла Раи заблестели. По всему его телу разлился винный Ци, а с ним появился и Ци Танцующего Меча. Как бы говоря, если Чжисян коснётся камня, Ци Танцующего Меча вырвется наружу. Чжисян замерла и повернула к нему голову.

— Собрат даос Лп, в чём дело?

— Почему бы тебе самой не ответить на этот вопрос, собрат даос Чжисян?

Немного подумав, Чжисян медленно ответила:

— Прорицание показало, что мы прибыли на неустановленный перекрёсток. Я должна на время остановить наш камень. После чего мы должны прождать здесь неделю.

— И как именно ты собираешься убедить меня довериться тебе? — спокойно спросил юноша с непроницаемым лицом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Чжисян нахмурилась, а потом одарила его многозначительным взглядом. Наконец она рассмеялась.

— Собрат даос Ла, если ты хочешь научиться моей технике прорицания, почему просто об этом не скажешь? К чему все эти игры?

Несмотря на сказанное, она задумалась на секунду. Ла Раи был коварным и пугающее прямолинейным, когда требовалось. Такого человека не просто одурачить. Немного подумав, Чжисян решила, что важнее всего это не позволить их нынешней договорённости закончиться, как в первый раз. Его неподверженность проклятью сильно пригодится в будущем. Она стиснула зубы, а потом взмахнула в сторону пустоты в манящем жесте. Холод тут же устремился к её ладони, превратившись в кристальную нефритовую табличку.