Порочные Фейри - Каролайн Пекхам

дал ей еще две секунды, услышав, как несколько предметов одежды упали на пол, когда она раздевалась, затем я перешел обратно в свою форму фейри. Я создал вокруг себя заглушающий пузырь, прежде чем опустить одеяло, и усмехнулся, увидев, что она стоит спиной ко мне, тихонько напевая, стягивая через голову майку.

Я натянул джинсы, соскользнул с кровати и подошел к ней сзади, пока она расстегивала темно-зеленый кружевной бюстгальтер, а я с нетерпением разглядывал ее подходящие трусики. Я должен был держать свою похоть в узде, чтобы не нарушить сделку. Я смогу это сделать, если сохраню эту ярость. И в этот момент это казалось довольно легко.

Я в мгновение ока сбросил свой пузырь глушения. — Нужна помощь? — я схватил ее пальцы, когда они задевали бретельку лифчика, и зажал ей рот рукой, когда она вскрикнула в тревоге. Я притянул ее к своей голой груди, на этот раз запустив новый беззвучный пузырь по всей комнате и отпустив свою ладонь от ее рта.

— Райдер! — выругалась она, пытаясь вырваться из моей хватки, но она явно не очень старалась. — Какого черта ты делаешь?

Я опустил рот к ее уху, проведя рукой по ее животу, чтобы удержать на месте. — Ты ослушалась меня, Элис, — шипел я. — Стоило ли оно того?

Она слегка вздрогнула, откинув голову назад и положив ее на мое плечо, чтобы посмотреть на меня. — Ты был прав… Кинг ничего не знает. Но мне нужно было услышать это самой.

— Значит, мое слово для тебя ничего не значит? — рыкнул я, увлекая ее вперед и прижимая к стене. Я заключил ее в клетку своими руками. Она даже не пыталась использовать магию, чтобы отбиться от меня, и у меня возникло ощущение, что ей это нравится. Но если она думала, что это превратится для нее в удовольствие, то она чертовски ошибалась.

— Значит, — слабо сказала она.

— Явно нет, — прошипел я, широко раздвигая ее ноги.

— Райдер, — сказала она, задыхаясь. — Что ты собираешься делать? — в ее голосе звучала надежда, но я собирался ее убить. По условиям сделки, я не мог получать удовольствие от того, что причинял ей боль. И я также не собирался доставлять это удовольствие ей.

Я потянулся к ремню, который все еще был не застегнут, и освободил его от петель. При звуке звякнувшей пряжки Элис оглянулась через плечо, и ее глаза расширились.

— Повернись. Руки на стену, — приказал я.

Она закусила нижнюю губу, и мне пришлось отвести взгляд, подавляя вспышку возбуждения, которая обожгла мой член.

Я не должен наслаждаться этим.

Я подумал об Элис, целующей Габриэля, и ярость снова вспыхнула во мне, сжигая все остальное.

Я обмотал ремень вокруг своей ладони и провел по ее позвоночнику, отчего по коже побежали мурашки.

— Разве ты не собираешься умолять меня не делать этого? — спросил я, весьма любопытно, почему она до сих пор не высказала ни слова возражения. Я никогда не порол кого-то чисто ради наказания и не видел, как он дрожит, умоляет и рассыпается на моих глазах еще до того, как бы я нанес первый удар. Боль, исходящая от меня, была безжалостной. Я не остановлюсь, пока не прольется кровь.

— Я никого ни о чем не умоляю, — легкомысленно сказала Элис, опустив голову, подняв руки и сложив их над собой на стене. — Кроме того, я плохо себя вела, Райдер. Так что я приму свое наказание, как большая девочка.

Я треснул ремнем по задней части ее бедер, и она ахнула, глядя в потолок, когда красные пятна появились на ее кремовых ногах.

— Ты уверена в этом, детка? — прорычал я. — Потому что я не буду с тобой церемониться.

— Жизнь нелегка, — сказала она, задыхаясь. — Иногда нужно принять боль.

Я снова хлестнул ее, на этот раз ударив по заднице и заставив ее резко выпрямить спину. Я питался ее болью, впитывая каждую каплю, вымещая на ней свой гнев и подпитывая свои магические резервы. Мне нужно было сосредоточиться, потому что одно неверное движение мысли могло отправить меня в небытие. Я вытрясу из нее всю жизнь, прежде чем Данте успеет добраться до этой комнаты и попытается убить меня за нарушение сделки.

— Извинись, — прорычал я.

— Нет, — немедленно ответила она. — Мне не жаль.

Я снова ударил ее, и воздух раскололся от резкого треска. Она застонала от боли, и я поглотил каждую ее каплю.

— Мне… не… жаль, — задыхалась она.

Я разрисовал заднюю часть ее бедер красными полосами, так близко к тому, чтобы прорвать кожу с каждым новым ударом. Но я знал, что какая-то часть меня сдерживается.

— Еще, — потребовала она, когда я замешкался. — Я заслужила это.

Я снова хлестнул ее, питаясь ее болью и позволяя ей успокоить ярость в моем сердце.

Еще один удар мог разорвать ее плоть, но я не дал ей опомниться, бросил ремень и двинулся вперед, чтобы вылечить ее. Я провел пальцами по ее бедрам, по выпуклости ее задницы, унимая ее боль и отдаваясь похоти, которая когтями впивалась в мой череп.

Она попятилась вперед, прислонившись головой к стене, и я сглотнул, надеясь, что не зашел слишком далеко.

— Элис?

Она повернулась ко мне, ее рот растягивала улыбка, а в глазах плавали слезы. Я нахмурился в замешательстве, когда она обвила руками мою шею и поцеловала меня в челюсть.

— Ты единственный, кто это понимает.

— Понимает что? — я простонал, мой член вздымался все больше и больше с каждым ее поцелуем. Она добралась до моего уха, затем провела ртом по шее, и я застонал, запустив руку в ее волосы и заставив откинуть голову назад, чтобы посмотреть на меня. — Что я понимаю?

— Нам обоим нужна боль, чтобы исцелиться, — вздохнула она. — Мне жаль, что я причинила тебе боль, но я всегда буду делать то, что должна, чтобы узнать, что случилось с Гаретом.

Я кивнул, видя свое отражение в ее глазах и удивляясь, как такая девушка могла разделить часть меня, которую я всегда считал сломанной. Отвергнутой. Но когда я разглядел тоже самое в ней, это совсем не