Сокровище любви - Кэрол Финч

Нолан понял, что вся жизненная философия Шандры заключена в романтической прелюдии, и так было всегда. Физическая близость с Шандрой – все или ничего. Середины здесь не бывает. Страсть обострила все его чувства. Это редкое сочетание неистового желания и беспредельной любви настолько переполняет его, что его невозможно сдержать. Чувства бурлят в нем, как гейзер. Его желание обладать Шандрой поистине нестерпимо. Когда роскошная нимфа ласкает его тело, Нолан снова желает ее так, как в их первую ночь в Натчидочесе.

Ничто не изменилось – и не изменится, понял Нолан. Шандра увлекла его за собой на берег. Если мужчина влюбляется в жизнерадостную фею, он не может любить ее чуть-чуть, не может быть нежным и терпеливым, когда страсть переполняет его. Нежность должна отступить на время, чтобы он вновь подчинился инстинкту – любить, обладать, утонуть в водовороте ощущений.

Нолан пожирал Шандру глазами – она лежала перед ним, освещенная солнцем. Густые локоны рассыпались по плечам и груди, капельки воды засверкали на ее шелковистой коже, словно алмазы. Шандра – само совершенство. Нолан задрожал в предвкушении наслаждения.

Он осторожно возлег на нее, упиваясь знакомым ощущением ее податливого тела. И вошел в нее, отдавая всего себя единственной женщине, которая была столь сильной, чтобы принять его сердце и душу, и столь страстной, чтобы исполнить его самые смелые мечты.

Нолан закрыл глаза, помня лишь о том, что он любит и любим. Шандра выгнулась ему навстречу, и наслаждение омыло его горячими волнами. Они оба испытывают сейчас одно и то же – Шандра вошла в его плоть и кровь. Она живое воплощение любви – бесконечной и бескрайней.

Мир застыл вокруг них. Вселенная излучала свет и тепло. Нолан упивался неистовой страстью и любовью, такой глубокой, что ее ничто не могло бы разрушить. Шандра – его судьба. Она его половина. Она – биение его сердца, пища для его желания.

Только подумать, как много она значит для него, а он чуть не потерял ее! Эта мысль заставила его еще крепче обнять ее. И тотчас вторая волна страсти накатила на него. Он снова падал в ее омут, забыв обо всем, кроме необходимости утолить чувственную жажду.

Едва волна отхлынула, унося с собой остатки его сил, Нолан задрожал, склонившись над Шандрой. Вот чего ему не хватало в его бесконечных связях – этого чувства полного удовлетворения. Шандра – та искра, которая каждый раз пробуждает в нем огонь. Она – колдунья, превращающая спокойное море в бурный океан. По мановению ее руки в голубом небе появляются сияющие облака, стихают бури. Но что самое чудесное – дерзкая плутовка принадлежит ему одному.

– Я не могу, – выдохнул Нолан, встряхнув иссиня-черными волосами.

Шандра слегка нахмурилась, потом улыбнулась.

– По-моему, ты делаешь это прекрасно, – пробормотала она. – Я не представляю, как можно любить лучше.

Он рассмеялся и взглянул в ее прелестное лицо.

– Я вовсе не это имел в виду, плутовка. Я хотел сказать, что, наверное, никогда не смогу быть с тобой нежным и терпеливым. – Нолан перевернулся на бок и обнял Шандру, прижав ее к своему мускулистому телу. – Мне каждый раз хочется проглотить тебя, словно я кровожадный дракон.

Сверкающие голубые глаза взглянули на него.

– По правде сказать, я не думаю, что меня смог бы удовлетворить нежный терпеливый любовник. Должно быть, дело в моем буйном темпераменте, который я унаследовала от отца. – Она провела указательным пальцем по его щеке и губам. – Я предпочитаю необузданную страсть – она ясно показывает, что мы занимаемся этим не от скуки.

Нолан негромко рассмеялся, вскинув брови.

– А откуда ты знаешь, что наша близость выходит за рамки обыкновенного, профессор Шандра Эллиот?

Шандра бросила на него долгий взгляд.

– Видишь ли, купание в реке тоже до сих пор казалось мне, занятием обыденным, пока я не познала знаменитый стиль Эллиотов, – парировала она. – Любовь в твоем стиле – тоже нечто особенное. Ты и есть главное отличие, мой обожаемый муж.

– Нет, все дело в тебе, – возразил Нолан, поймав ее руку и прижавшись губами к ее ладони. – И если ты позволишь своим кавалерам узнать, какая ты любовница, я тебя задушу!

Нолан не мог сказать, что именно заставило его произнести эту угрозу. Ревность возникла буквально ниоткуда. Возможно, он вспомнил, как она танцевала с кавалером на балу у дона Эстебана. А может, вспомнил Шандру в объятиях кавалера в открытом экипаже.

Шандра удивленно наморщила лоб.

– О чем ты? – спросила она.

– Я имею в виду твою прогулку в открытом экипаже, к примеру, – проворчал Нолан.

– Ах это! – беспечно промолвила Шандра, пожав плечами.

– «Ах это!», – передразнил ее Нолан, обиженно фыркнув. – Я почувствовал тогда, что ты предала меня. Не думаешь ли ты, что мне понравилось наблюдать свою жену с другим мужчиной?

– А мне, думаешь, приятно было узнать, что одна из жен Большого Медведя призвана была ублажать тебя, пока мы жили в поселке вичита? – отрезала Шандра.

– Я и пальцем не тронул ту скво, а вот тот ловелас в экипаже просто повис на тебе! – язвительно парировал Нолан.

Шандра с радостью увидела, как Нолан взбесился от ревности, хотя причин для этого у него не было. И она была довольна, что Нолан сохранял ей верность даже в присутствии хорошенькой индианки.

– Тот молодой человек в экипаже – мой кузен Джеффри с маминой стороны, он сын тети Дженнифер, – пояснила она. – Я взяла его с собой, чтобы разыграть перед тобой представление, а сама пыталась разузнать, не собираешься ли ты продать нас комитету.

– Больше не зови к себе этого Джеффри, – проворчал Нолан. – Я был вне себя от ревности и, наверное, разорвал бы его на кусочки, если бы поймал.

Лукавая улыбка Шандры исчезла. Она обхватила ладонями его лицо и посмотрела ему в глаза.

– Никто, кроме тебя, мне не нужен, любовь моя. Неужели ты до сих пор этого не понял? Зачем мне другой мужчина, когда у меня уже есть самый лучший на свете? Нет того, чего бы ты не умел, и ты все делаешь в совершенстве. Я знаю, Нолан, что в тебе нашла свое сокровище.

Он встрепенулся от ее признания. Комплимент Шандры дорогого стоит. С самого начала ему хотелось завоевать ее восхищение и уважение, но его сложное положение чинило непреодолимые преграды. Однако он добился ее любви и будет беречь этот божественный дар как зеницу ока.

– Я люблю тебя, Шан, – выдохнул он. – И буду любить до последнего вздоха. Ты научила меня любить, наполнила мою жизнь смыслом. Я нашел в тебе то, что не мог найти ни в ком другом. Без твоей любви я буду скитаться по свету неприкаянным странником.

Она придвинулась к нему, подчиняясь его силе. Этот человек научил ее страсти и любви.