Человек боя. Поле боя. Бой не вечен - Василий Головачев

– Их предположительно восемь, пятеро расставлены вокруг лагеря, трое где-то у лошадей. Все вооружены. Предлагаю аккуратно захватить одного из них и допросить.

– Они сейчас на взводе, ждут нашего появления.

– Вот поэтому сделаем таким образом: ты отвлечешь их внимание, пойдешь один, поближе к одному из них, шумно, пусть думают, что мы возвращаемся и ни о чем не подозреваем. Но одного тебя трогать они не станут, будут ждать меня.

– Понял. Как я узнаю, что ты его взял?

– Пойдешь с рацией в руке и ружьем в другой. Пару раз демонстративно окликнешь меня, якобы для выяснения, где я и куда выйду. Поскольку сам ты пойдешь с юга, то я должен соответственно выйти с севера, что ты им и сообщишь. Тогда все внимание они переключат на то направление.

– Поехали, – сказал быстро схватывающий ситуацию Сергей.

Через несколько минут они подобрались к сидящему в засаде человеку – он выбрал вершину небольшой пологой сопочки, даже не сопочки – шестиметровой высоты холма или бугра с зарослями ерника, – и Корнеев, поднявшись в рост, направился мимо бугра в распадок, где они разбили палатку. Вид его был живописен и необычен – идет по тайге мужик в рубашке и босиком! – но Сергей догадался об этом сам и начал на ходу раздеваться, имитируя разговор по рации с напарником, жалуясь на жару и предлагая искупаться в ближайшем ручье.

Федотов, переместившись левее, уловил шевеление на вершине бугра и поймал тусклый металлический блик – это из кустов высунулся ствол винтовки. Екнуло сердце: лишь бы сидящий в засаде не выстрелил!

Корнеев не торопясь миновал сопочку, прошагал метров двадцать под дулом винтовки и присел на сломанную лиственницу, снял носки, делая вид, что решил дать ногам отдых. Ираклий, подобравшись к холму вплотную, явственно услышал щелчок предохранителя и, не раздумывая, тенью вынесся наверх, на вершину бугра, сразу увидев лежащего за камнем, спиной к нему, мужчину в камуфляже. Среагировал тот на удивление быстро, обучен был действовать в таких ситуациях – вскочил, повернулся, бросая нож за спину кистевым вывертом, но промахнулся и выстрелить не успел, нож Ираклия вонзился ему в руку, заставив выпустить винтовку (отечественная «СВУ» со ствольной насадкой, соединяющей в себе глушитель, пламегаситель и дульный тормоз), а затем Ираклий в прыжке сбил его с ног, перехватил вторую руку с еще одним ножом и специальным приемом сломал ее в кисти. Парень вскрикнул и обмяк.

Через минуту прибежал Корнеев. Они подхватили потерявшего сознание незнакомца на руки, забрали его рацию новейшего образца – в виде дужки за ухом и каплей микрофона у губ, такие микрорации назывались «невидимками», а также оружие и бинокль с насадкой для ночного слежения, и понесли подальше от места действия, в уремную чащобу, где можно было спрятаться целому батальону солдат, по пути забрав свои вещи.

Камуфлированный спецназовец очнулся спустя десять минут, застонал, забился в руках носильщиков, пришлось уговорить его вести себя тихо. Дальше он пошел уже сам, бережно придерживая сломанную руку. Парень, в общем-то, был ни в чем не виноват, и никаких чувств к нему Ираклий не испытывал, поэтому, как только они добрались до скал Чулышманского водораздела, вправил ему кисть и сделал шину из плоского обломка дерева. Усадил под скалой. Корнеев подал ему документ парня, найденный во внутреннем кармане куртки. Ираклий развернул малиновую, с тисненым золотым двуглавым орлом книжечку, прочитал: «РЛ ЛООС. Юрий Зиновьевич Демчин, поручик II Контрольного управления», – посмотрел на хмурое лицо Сергея.

– Легион?

Корнеев кивнул, натягивая сапоги и куртку.

– Что такое ЛООС? – подошел Федотов к пленнику, по лицу которого медленно разливалась бледность.

Тот поднял голову, увидел вблизи горящие глаза Ираклия и, видно, что-то в них прочитал, потому что попытался отодвинуться. Сказал глухо:

– Особое подразделение…

– Расшифруй. И не играй в героя-партизана, поручик, начальники твои все равно этого не оценят.

– Отделение по ликвидации особо опасных свидетелей. – Демчин снова встретил взгляд полковника и вдруг стал бледнеть, буквально позеленел, закатил глаза, начал задыхаться, хватаясь здоровой рукой за горло, и Федотов два раза сильно треснул ладонью ему по щекам.

– Прекрати!

– Что с ним? – подошел Корнеев.

– Боюсь, он зомбирован. Как только кто-то пытается выяснить у него секретные сведения, срабатывает программа самоликвидации. Мы с таким эффектом уже сталкивались в Жуковке.

– Тогда мы ничего от него не добьемся.

Ираклий понаблюдал за начавшим приходить в себя поручиком неведомого II Контрольного управления Российского легиона, еще раз ударил его по щеке и быстро спросил:

– Какое задание вы получили?

– Захватить офицеров ФСБ Федотова и Корнеева, – с трудом разлепил губы Демчин. – Зомбировать… если не удастся – физически уничтожить…

Лицо поручика снова начало зеленеть, его стала бить мелкая дрожь, и Федотов со вздохом отошел, сел на камень. Рядом примостился угрюмый Корнеев, и они встретились взглядами.

– Плохи наши дела, полковник. Эти ребята не отстанут, пока не выполнят задание. Но какого черта?! Мы же не собирались ни с кем воевать или выяснять отношения!

– Теперь придется, – пробормотал Ираклий, начиная вдруг раскачиваться, будто у него заболел зуб. – Так хотелось пожить нормальной жизнью, без тревог и волнений, так хорошо все начиналось, ах вы собаки бешеные, секретчики поганые, киллеры вонючие, властители безмозглые, что же вы заставляете мирных людей прятаться… – Так же внезапно он прервал себя, перестал раскачиваться и, посмотрев на озабоченно разглядывающего его Корнеева, усмехнулся. – Что, майор, думаешь, свихнулся командир? Видит бог, не хотел я драки и крови, но лучше бы меня не трогали!

– Что будем делать? – успокоился Сергей.

– Есть только два пути: бегство и сопротивление. Оба бесперспективны. Выбирай любой.

– Бегать я как-то не привык.

– Я тоже. Итак, выбираем второе?

– Умирать – так с музыкой. Хоть поживем без страха и упрека да пару десятков сволочей прихватим с собой на тот свет. Хорошо, что я не женился, горевать по мне будет некому.

«Лучше бы было кому», – подумал Ираклий, но вслух сказал:

– Есть предложение: пока нас пасут здесь, быстренько захватить их транспорт, – по-моему, километрах в шести отсюда их ждет вертолет, – и мотануться в Бийск.

– Хорошо бы захватить их аппаратуру. Он сказал – они готовы нас зомбировать.

– Да, «глушак» бы нам не помешал, но дождемся другого раза. Итак, в Бийске разделимся. Ты пойдешь в Дягилевский монастырь к протодиакону Димитрию, расскажешь о наших проблемах и согласишься на предложение возглавить службу церковной безопасности.

– Если они не передумают, узнав, что за мной тянется «хвост» Легиона.

– Не передумают и защитят, если что.

– А ты?

– А я подниму родственные связи. Ты же знаешь, во мне течет и грузинская и тюркская кровь, а это кровь горячая и древняя. Воевать мы будем на своей территории, а дома и стены помогают.

Корнеев по привычке достал флягу, отвинтил колпачок, глотнул воды и подставил ладонь под удар ладони Ираклия.

– Повоюем, командир. Что с ним будем делать?

– А ничего, оклемается – сам доберется до своих.

Через час они отыскали вертолет – новейший «Ка-60» с опознавательными знаками МЧС – Министерства чрезвычайных ситуаций – на галечном берегу Чулышмана, обезоружили и связали охранника, никак не ожидавшего появления «дичи» вблизи вертолета и загоравшего на травке над обрывом в одних штанах, связали также пилота и, оставив обоих у реки, стартовали на запад, к Бийску. Лететь им предстояло всего ничего – чуть более пятидесяти километров.

ТВЕРСКАЯ ГУБЕРНИЯ,

ГОРОД ОСТАШКОВ

ВОРОБЬЕВ

Свет торшера не доставал до стен комнаты, и она была погружена в уютную полутьму. Тихо и размеренно качался маятник старинных настенных часов в футляре из темного дерева. Чтобы они не будили детей по ночам, механизм боя Панкрат вынужден был остановить в первую же ночь, как только они поселились в этом доме на берегу Селигера. Дом принадлежал бабе Ольге, родной бабушке Панкрата по материнской линии, которая без долгих разговоров переехала жить к внучке в трехкомнатную квартиру в центре Осташкова, когда пришлось решать проблему поселения новой семьи: Панкрат приехал не один – с Лидой, сестрой Крутова, и ее двумя детьми, пятилетним Антоном и семилетней Настей.

Адаптировались они на удивление быстро. Лида устроилась на работу в горздравотделе, Панкрат же на базе бывшего спортзала СКА организовал Школу выживания для бизнесменов, где начал обучать их приемам защиты от рэкетиров и бандитов, основам анализа целевых рисков, методам объединения и быстрой связи, а также взял на себя еще и обязанности тренера по рукопашному бою для охранников офисов и тех молодых предпринимателей, кто сам хотел научиться драться. Кроме того, раз в неделю Воробьев учил своих подопечных стрельбе из разного рода оружия в местном тире.