Просто мы научились жить (2010-2012) - Александра Соколова

После урока все вместе тащили доски в школу, мокрые, возбужденные, усталые. Громко обменивались впечатлениями, смеялись. И снова Лека шла позади всех – обессиленная, едва передвигающая ноги, и почему-то вдруг счастливая.

В школе она встала под струю пресной воды, бьющей из крана, и с наслаждением закрыла глаза. Вода смыла соль с кожи и оставила лишь легкую усталость.

– Кто хочет, приходите вечером на йогу, – услышала она, – занятия йогой очень помогают подготовить тело к серфингу.

Лекины мышцы отозвались на это сообщение сладкой болью. Она сдала одежду и, ни с кем не прощаясь, ушла.

То, что эти мысли были ошибкой, она поняла, едва переступив порог школы. Никакой толпы не было, на диване сидели две девочки, и еще одна, перегнувшисьлш через стойку ресепшена по пояс, что-то искала на полке.

– Готовы? – девушка из-за стойки перегнулась обратно, и Лека с неудовольствием узнала в ней Диану. – Разбираем коврики, и вперед.

И снова умолимое желание сбежать чуть было не сорвало Леку с места, и снова она сдержала порыв. Взяла резиновый коврик, следом за девочками обогнула здание школы, и оказалась на зеленой, спрятанной среди деревьев, полянке.

За свою жизнь Лека ни разу не видела такой красоты – белые цветы магнолий украшали сочные зеленые листья деревьев, трава была словно ковер – ни единой сухой травинки, только зелень и свежесть. Запах стоял такой, что умереть можно было от сладости с легкой кислинкой.

Диана, а следом за ней и девочки, расстелили свои коврики и встали рядом с ними.

– Тянемся к солнышку.

Все подняли руки вверх и начали тянуться. Затем Диана показала несколько ассан, и Лека послушно выполняла их вместе со всеми. Мышцы растягивались, легкая боль не мешала, а лишь добавляла удовольствия.

Краем глаза она посматривала на Диану, и против воли восхищалась ее гибкостью – казалось, что ее тело сделано из каучука, и способно согнуться как угодно, да хоть в два раза сложиться.

Учителем она оказалась хорошим – мягко исправляла ошибки, помогала, и все с улыбкой, с теплом.

– Нагибаемся, тянемся к ногам, глубоко дышим. Когда будете серфить на больших волнах, это будет хорошим подспорьем. А кто не собирается серфить на больших волнах, сможет поразить гибкостью своего мужчину.

Когда пришло время ассаны, в которой нужно было лежа на животе обхватить лодыжки ладонями и тянуться, Лека уже выдохлась. Диана помогла и ей – взяла за голени и потянула.

– Давай, давай, – подбадривала, – тянись сильнее.

Лека старалась изо всех сил. И в какой-то момент вдруг почувствовала: получилось! Мышцы расслабились, боль ушла, и по телу разлилось блаженное тепло.

– Молодец, – сказала Диана, похлопала Леку по бедру и отошла к другим девчонкам.

С этого дня йога прочно вошла в Лекину жизнь. А серфинг стал ее основой.

Теперь каждое утро она делала зарядку и шла на занятия. Училась правильно грести, различать волны, вставать на доску. Инструктора постоянно менялись, но почему-то только Диана неизменно привлекала Лекино внимание и заставляла испытывать эти странные волнующие чувства от любого прикосновения.

А прикосновений было много. Если на серфинге инструктора менялись, то йогу неизменно преподавала она, Диана. И, исправляя ошибки, то и дело касалась то ноги, то руки, а то и бедер и талии.

Лека не думала об этом, и не искала смысла – она просто жила, стараясь не размышлять о будущем, а оставаться в настоящем.

Хуже становилось ночью, когда она лежала без сна в своей узкой кровати, и рассматривала комнату под визги варанов и шебуршание невидимых глазу животных снаружи. Обычно взгляд ее останавливался на плетеной цыновке, висящей на стене, с красивым орнаментом и торчащими травинками соломы.

Она смотрела и погружалась снова и снова в свою горечь, свою боль, свою память.

Тяжело было простить. Еще тяжелее было простить себя.

Женькино лицо – не то, каким она видела его последний раз, а другое, юное, любимое, постоянно вставало перед глазами. Лека сползала с кровати, вынимала из сумки альбом с фотографиями, и перелистывала его снова и снова.

Единственное фото с Сашей пролистывала, закрыв глаза. С этой виной она не готова была встречаться.

Как-то вечером получила смс от Ксюхи. Та писала, что они с Асей едут в Гоа, и предлагала после этого приехать к ним в гости. Лека ответила пространной смс и отказалась.

Через две недели занятий Лека впервые отправилась в серф-трип, на настоящий большой спот. Диана говорила, что набережная Куты, где они занимались все это время, это рай для новичков, но настоящие волны надо ловить не там. И ранним утром группа из пяти человек загрузилась в школьную машину с тем, чтобы отправиться на Серанган.

Из окна машины Лека смотрела, как Диана надевает смешной красный шлем с бабочками, садится на свой скутер, и, заложив вираж, первая выезжает на дорогу.

Ехали долго. В окно были видны балийские красоты – рисовые поля, огромные, словно терассы, океан вдали, леса и маленькие деревеньки.

Чем ближе подъезжали к Серангану, тем меньше было видно местных, и тем больше – серферов, едущих на байках, с привязанными сбоку досками.

Машина миновала шлагбаум, доехала до маленького кафе и остановилась на обрыве, под которым – величественный и ласковый – разливался океан.

Пока инструктора снимали доски и раскладывали оборудование, Лека любовалась волнами. Они были гораздо больше, чем в Куте, и немного пугали.

– Боишься? – Неслышимо подошла Диана и встала рядом. Лека посмотрела на нее и ничего не ответила.

Разобрали доски, сделали разминку, и, наконец, поплыли. Лека гребла последняя, ориентируясь на пятки впереди плывущего. За две недели занятий мышцы ее окрепли, и грести было легко. На лайнапе она привычно села на доску и опустила ноги в воду. Океан приподнял ее случайной волной и опустил снова. Здоровался.

Диана одну за другой оседлала две волны. Ученики жались в кучу и ощутимо трусили. Лека же всем сердцем глотала соленый воздух, широко раскрывала рот и скользила взглядом по берегу вдалеке. Ощущение счастья снова пронзило ее насквозь.

– Лека, давай! – Услышала она Дианин голос, обернулась и увидела большую волну, идущую прямо в ее сторону.

Все мысли ушли, уступив место сосредоточенной четкости движений.

Она развернулась вместе с доской, легла, проверила положение ног и начала разгребаться. Почувствовав, как волна подняла доску, сделала еще несколько сильных гребков, и почувствовала, как быстро скользит вниз. Отжалась, выкинула ногу вперед, и встала в стойку.

Все, что она чувствовала до этого, показалось детским лепетом по сравнению с пьянящим ощущением скорости и полета. Она неслась над океаном, крича от счастья, и не помня саму себя. Брызги волны ореолом светились вокруг ног, в ноздри бил ветер, и развевающиеся волосы щекотали шею.