Ночная школа - Кристи Доэрти

— Справедливо, — сказала она. — Но все твои замечания будут приниматься во внимание лишь до тех пор, пока ты будешь защищать меня от всяческого зла.

— Договорились.

Она позволила ему поймать себя у кафедры проповедника и усадить на деревянную скамью.

— Потрясающее место, — сказала Элли, окидывая взглядом придел, а Картер, приподняв короткий рукавчик ее футболки, гладил большим пальцем ее нежную кожу. — В жизни не видела таких прекрасных фресок.

— Полагаю, что в прошлом большинство церквей выглядели точно так же, как эта часовня. — Его губы находились совсем близко от ее ушка, и она прикрыла глаза, чувствуя, как начинает содрогаться от желания. — Но со временем они изменились.

— И очень жаль, — прошептала девушка.

— Действительно…

На этот раз их поцелуй был напитан страстью куда больше, чем прежде. А в следующее мгновение Картер поднял девушку и посадил к себе на колени. Затем потянул за ленту, стягивавшую на затылке ее волосы, а когда она соскользнула и Элли потянулась к его губам, на лицо Картера ароматным водопадом упали ее волосы.

Через несколько минут поцелуев и ласк девушка неожиданно выскользнула из его объятий и выставила перед собой руку ладонью вперед, словно запрещая ему к себе прикасаться, после чего со вздохом сожаления пересела на лавку.

— Что-то мы слишком долго изгоняем романтическую идею из предстоящего разговора о мрачных и серьезных вещах.

— Я же предупреждал: не вводи в искушение…

Она рассмеялась:

— Ну как я могу ввести тебя в искушение — маленькая потная бегунья?

Он потянул ее за прядку:

— И это тоже искушение…

Впрочем, через секунду он вздохнул и произнес:

— Но ты права. Пора обсудить то, что здесь происходит.

После этих слов все тепло и нежность, казалось, покинули тело Элли, и она содрогнулась, словно от холодного озноба.

— Ты уверен, что здесь никого, кроме нас?

— Мы здесь в полной безопасности, — уверенно сказал он. — Давай для начала обсудим твой файл.

Она согласно кивнула:

— Он какой-то странный. Вначале идут стандартные бумаги из серии «Элли не слишком хорошо себя ведет и весьма посредственно знает английский язык», а потом бумаги, не имеющие ко мне никакого отношения.

Картер одарил ее озадаченным взглядом:

— Например?

— Например… Школьные дневники, характеристики преподавателей и прочие документы, касающиеся моей матери. — Она со значением посмотрела на него. — И что интересно, все эти бумаги — они отсюда!

— Неужели Киммерия?

— Именно. Судя по дневникам, мама тоже не слишком хорошо училась в моем возрасте. И посещала Киммерию, хотя и твердила мне, что ничего о ней не знает. На самом же деле знает эту школу так хорошо, что позволяет себе в частном письме называть директрису «Иззи».

— Иззи? — удивленно переспросил Картер. — Что за чертовщина?

— Говорю же, я ничего об этом не знала. Но в моем личном деле мне попались еще более странные бумаги. К примеру, записка от женщины по имени Люсинда, адресованная Изабелле и датируемая июнем этого года. Ну так вот: эта самая Люсинда в приказной форме пишет Изабелле немедленно принять в Киммерию ее внучку и защищать ее.

Картер от удивления даже присвистнул.

— И что, у тебя нет бабушки с таким именем?

— Одна из моих бабушек умерла еще до моего рождения, а вторая — только два года назад, — сказала Элли. — Ее звали Джейн.

— Итак?… — протянул Картер.

— Итак, кто такая Люсинда? Интересно, что в старом письме Люсинда обращается к какому-то человеку, которого называет «Г», и у которого расспрашивает об успехах своей дочери в вечерней школе. Очень старое послание.

Картер задумчиво взъерошил густую темную шевелюру.

— Элли, родители хоть раз в жизни говорили тебе правду?

У девушки на глазах неожиданно выступили слезы.

— Не знаю, — сказала она, изо всех сил стараясь не разрыдаться.

Картер взял ее за руку.

— О’кей. Давай попробуем суммировать полученные нами сведения. — Каждый пункт он отмечал легким хлопком по ее ладони. — Ты не слишком сильна в английском. Твоя мать, вероятно, посещала эту школу. Люсинда — или вправду твоя бабушка, или так считает. В любом случае, твои родители забыли сообщить тебе о ее существовании. Или не захотели. И держали тебя в неведении на этот счет всю жизнь. Но кем бы Люсинда ни была, она весьма важная особа, поскольку позволяет себе отдавать приказы Изабелле. — Казалось, он закончил, но, минуту помолчав, добавил еще одну фразу: — Да, у Изабеллы еще очень забавное прозвище.

Элли улыбнулась уголками губ.

— Вот, пожалуй, и все.

— Да… Не слишком много.

— Не слишком, — согласилась Элли.

— О’кей. Отложим пока эту информацию. Необходимо обдумать, как можно ее использовать. — Он посмотрел на тис, изображенный на стене часовни. — Теперь поговорим о письме.

Письмо, найденное им на столе Изабеллы и написанное директрисе неким Натаниэлем, датировалось несколькими днями раньше. Оно было коротким и злым. «Инцидент в ночь летнего бала является лишь пробным камнем. Я могу устроить нечто куда более значительное, — в частности, говорилось в нем. — Дайте мне то, что должны, или я уничтожу Киммерию собственными руками». В письме также указывались дата и время «парлея в обычном месте». Если верить письму, указанный «парлей» должен был состояться завтра в двенадцать часов ночи. Но о месте встречи не упоминалось ни единым словом.

— Что это за парлей такой? — спросила Элли.

— Военный термин, — ответил Картер. — Обозначает переговоры о прекращении огня или временном приостановлении военных действий.

— Понятно, — сказала Элли. — Значит, встреча определенно будет неприятной.

Потом, сидя рядом с Картером на деревянной церковной скамье, она задала ему свой главный вопрос.

— Ну так что? Мы склоняемся к мысли, что Рут убил Натаниэль?

Картер серьезно на нее посмотрел:

— Не знаю. У нас ровно столько информации, сколько Натаниэль посчитал нужным дать. Никакие имена не упоминаются. Но меня вот что еще интересует: зачем он сделал то, что сделал? Почему угрожает? И что именно должна Изабелла ему передать, но не хочет? И почему «это» настолько для него важно?

Элли намотала на палец прядку и перевела взгляд на то самое изображение тиса, которое перед этим рассматривал Картер.

— Я где-то читала, что большинство жертв знали своих убийц. Часто это члены семьи или сексуальные партнеры. — Она отпустила прядку и посмотрела на Картера. — Чего бы я только ни дала, чтобы пролистать файл Рут Дженсен. Я это к тому, что Натаниэль может оказаться ее отчимом, дядей или кем-нибудь в этом роде.