Гражданская кампания - Буджолд Лоис Макмастер

От постоянной улыбки у Айвена уже сводило мышцы. Замок Форхартунг был великолепно украшен по случаю приема, который давал Совет графов в честь комаррской делегации, прибывшей на свадьбу Грегора, которую комарриане настойчиво называли свадьбой Лаисы. Огни и цветы украшали центральный холл, большую лестницу на галерею Зала Совета и огромный салон, где и проходил ужин. Попутно отмечали и удачное прохождение – или тяжелое протаскивание, в зависимости от ваших политических взглядов, – решения о финансировании починки комаррского солнечного отражателя. На прошлой неделе Совет графов проголосовал «за». Это был императорский свадебный подарок поистине планетарного масштаба.

Празднество сопровождалось речами и просмотром голофильма, посвященного не только планам восстановления солнечного отражателя, жизненно важного для комаррской программы терраформирования, но и проекту новой пересадочной станции, которую собирался строить барраяро-комаррский консорциум, в который входили «Тоскане Индастриз» и «Форсмит Ltd». Мать приставила Айвена сопровождать на этом почти интимном суаре на пятьсот человек одну комаррианскую наследницу. Увы, наследнице было шестьдесят с хвостиком, она была давно замужем и доводилась теткой будущей императрице.

Смущенная окружением из высших форов, эта жизнерадостная скромная седовласая дама владела огромной долей «Тоскане Индастриз», парой тысяч комаррских планетных акций и имела незамужнюю внучку, за которой давала огромное приданое. Айвен, полюбовавшись ее видеоизображением, согласился, что внучка совершенно очаровательна, красавица и явно большая умница. Но, поскольку ей было всего семь лет от роду, ее оставили дома. Послушно проведя тетю Анну и ее ближайших прихлебателей по замку и показав все наиболее интересные архитектурные и исторические места этого сооружения, Айвен ухитрился подвести всю группу к основной толпе комарриан, сгрудившихся вокруг Грегора с Лаисой, и вознамерился удрать. Пока тетя Анна громогласно сообщала леди Элис, что он «очень милый мальчик», он растворился в толпе, направляясь к слугам, стоявших у стены с подносами с выпивкой.

Он чуть не налетел на молодую пару, двигавшуюся в направлении бокового крыла и смотревшую больше друг на друга, чем под ноги. Лорд Уильям Форташпула, наследник графа Форташпула, недавно объявил о своей помолвке с леди Кассией Форгорофф. Касси выглядела чудесно: глазки блестят, щечки порозовели, низкий вырез платья… Черт, она сделала что-то со своим бюстом или просто стала более зрелой за последние два года? Айвен все еще ломал над этим голову, когда она перехватила его взгляд. Фыркнув, она покрепче вцепилась в руку жениха и прошествовала мимо. Лорд Форташпула на ходу рассеянно поздоровался с Айвеном, и Кассия уволокла его прочь.

– Красивая девочка, – раздался за спиной Айвена густой бас. Айвен обернулся и увидел своего какого-то там брата графа Фалько Форпатрила, наблюдавшего за ним из-под густющих седых бровей. – Жаль, что ты упустил свой шанс заполучить ее, Айвен. Отшила тебя ради более подходящего парня, верно?

– Кассия Форгорофф меня не отшивала, – с чуть излишней горячностью возразил Айвен. – Я за ней даже и не ухаживал.

Низкий смех Фалько был неприятно недоверчивым.

– Твоя мать рассказывала мне, что Касси довольно долго сохла по тебе. Похоже, она вполне оправилась после такого разочарования. Касси, а не твоя мать, бедняжка. Хотя, судя по всему, леди Элис тоже перестала особо переживать по поводу твоих неудачных любовных связей.

Он поглядел на столпившуюся вокруг императора группу, где Иллиан с обычной ненавязчивостью опекал леди Элис.

– Ни одна из моих связей не была неудачной, сэр, – ощетинился Айвен. – Просто все они по взаимному согласию завершались. Я сам устанавливаю правила игры.

Фалько лишь ухмыльнулся. Айвен, не желая больше попадаться на удочку, вежливо кивнул престарелому, но по-прежнему прямому как жердь графу Форхаласу, подошедшему к своему старому приятелю Фалько. Фалько можно было назвать либо прогрессивным консерватором, либо консервативным прогрессистом, поэтому его обхаживали обе партии. Форхалас же, сколько Айвен помнил, был ключевой фигурой консервативной оппозиции центристскому блоку Форкосигана. Граф не был лидером партии, но его репутация человека кристальной честности делала его образцом для подражания.

Тут появился Майлз – руки в брюки и эта его улыбочка. Он был в официальном коричневом с серебром мундире Дома Форкосиганов. Айвен вознамерился скрыться с линии огня – на тот случай, если Майлз ищет добровольцев для очередной безбожной затеи, но Майлз лишь мимоходом его поприветствовал. Он поприветствовал и обоих графов, уважительно кивнув Форхаласу. После небольшой заминки старик ответил тем же.

– Куда двинешь, Форкосиган? – небрежно поинтересовался Фалько. – Отправишься потом на прием в особняк Форсмитов?

– Нет, туда двинется вся остальная команда. Я же пойду на прием Грегора. – Чуть поколебавшись, он приглашающе улыбнулся. – Разве что, может быть, вы, господа, пожелаете пересмотреть отношение к иску лорда Доно и захотите пойти куда-нибудь это обсудить?

Форхалас лишь покачал головой, но Фалько хохотнул.

– Отвали, Майлз! Это полная безнадега. Бог знает, ты старался изо всех сил – ну, по крайней мере я последние две недели натыкался на тебя всюду, где бывал, – но боюсь, на этот раз прогрессистам придется довольствоваться победой с солнечным отражателем.

Майлз, поглядев на толпу, пожал плечами. Айвен знал, что, помимо ведения интенсивной кампании в пользу Рене с Доно, Майлз приложил немало усилий, чтобы голосование по вопросу об отражателе прошло в пользу Грегора. Неудивительно, что он выглядит выжатым как лимон.

– Тут мы все проделали очень неплохое дельце для нашего будущего. Думаю, это наращивание размера отражателя принесет империи свои плоды задолго до окончания терраформирования Комарры.

– М-м… – промычал Форхалас. При голосовании по вопросу об отражателе он воздержался, но у Грегора и так было подавляющее большинство, так что это значения не имело.

– Как бы мне хотелось, чтобы Катриона сегодня была здесь и могла полюбоваться на все это, – с тоской пробормотал Майлз.

– Кстати, а почему ты ее не привел? – поинтересовался Айвен. Он не понимал стратегии Майлза в данной ситуации. Ему казалось, что оболганной паре куда больше пошло бы на пользу публично бросить вызов общественному мнению. К тому же бравада в принципе куда больше в стиле Майлза.

– Посмотрим. Послезавтра. – И добавил вполголоса: – Хоть бы это чертово голосование поскорей прошло!

Ухмыльнувшись, Айвен тоже понизил голос.

– И это говорит бетанец? Ну, наполовину бетанец. Мне казалось, ты сторонник демократии, Майлз. Значит, она тебе разонравилась?

Майлз кисло улыбнулся, но ловиться на удочку не пожелал. Сердечно пожелав доброй ночи старшим, он с некоторой прохладцей удалился.

– Мальчик Эйрела паршиво выглядит, – заметил Форхалас, глядя ему вслед.

– Ну, его ведь уволили со службы по здоровью, – сказал Фалько. – Удивительно, что ему вообще удалось так долго прослужить. Наверное, старые проблемы дали себя знать.

Это верно, подумал Айвен, только совсем не те, которые Фалько имеет в виду. Форхалас слегка помрачнел, возможно, вспомнив о внутриутробном отравлении Майлза солтоксином и связанной с этим отравлением трагической истории семьи старого графа. Пожалев старика, Айвен пояснил:

– Нет, сэр. Это последствия боевого ранения.

И действительно, серая кожа и неуверенные движения свидетельствовали о том, что скорее всего ночью у Майлза был очередной припадок.

Граф Форхалас, нахмурившись, задумчиво поглядел на Айвена.

– Итак, Айвен. Ты знаешь о нем больше, чем кто бы то ни было. Что ты думаешь по поводу этой грязной байки: о нем и покойном муже этой Форсуассон?

– Я думаю, что все это полностью сфабриковано, сэр.

– Элис говорит то же самое, – заметил Фалько. – И я бы сказал, что у нее больше всех возможностей узнать истину.