Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна (СИ) - Наталья Азимова

– Мглистым магам стоит его бояться, – кивнул Владимир. – И я знаю его достаточно хорошо. Учти, я люблю Симиона, но не позволю тебе говорить плохо о Фредрике.

– Я бы на твоем месте решила, наконец. Графство или Океания? – она вопросительно взглянула на принца. – Фредрик или он? – Колдунья указала на Симиона.

– Замолчи, – прошептал принц. Он ненавидел, когда речь доходила до этой темы.

– А как Фредрик относится ко всему этому?

– Замолчи! – на этот раз уже крикнул Владимир.

– В таком случае, сам разбирайся с братом! – ядовито сказала колдунья и выскользнула за дверь, оставив Владимира со спящим Симионом.

      Юный принц закрыл за Глэдис дверь и огляделся. В комнате какое-то время было слышно лишь ровное дыхание Симиона и свист ветра.

      Владимир склонился над Симионом, заметив: – А ты… знать бы, кому ты душу продал. И главное, за что.

      Неделя в графстве… Лундес назвала этот срок, полагая, что успеет окрепнуть, освоиться и придумать план, а также изучить магию тайны в посохе и понять, как именно действовать, исходя из новых открытий. Однако неделя пролетела довольно быстро, и все это время эльфийка безуспешно орудовала магией посоха, часами вглядывалась в пространство, но так ничего нового и не узнала.

Фредрика она почти не видела. Должно быть, они оба устали друг от друга. Граф много времени проводил в храме с небольшим отрядом стражей, порой она видела его вместе с Констаром или отцом, иногда с придворными. Бывало, что граф блуждал по территории замка в полном одиночестве. Про Лундес, конечно же, не забыли. За ней приглядывали другие, но никто не мешал ей жить. Наверное, потому, что Трифон куда-то запропастился. «Старые знакомые» избегали ее.

200 лет спустя

      «Я помню один странный вечер, – писала она Тэасу. – Под конец той самой недели. Весь день я провела за тренировками. Отрабатывала удары посохом. Конечно, было бы неплохо научиться сражаться чем-нибудь еще, но я не хотела просить кого-то учить меня. Главное, что к вечеру я была дико уставшая и рано легла в постель. Тогда меня и охватили те странные ощущения. Словно приступ необъяснимой паники. Признаюсь, я очень испугалась. Тут же подумала о магии посоха, силе врага. А ведь я старалась почти не использовать ее. Только для изучения и только под присмотром стражей.

      Снаружи шел ливень. Осенью они были не редкостью, да и кого они могли напугать? В Астании стихия, бывало, свирепствовала месяцами, так что я была привычна к этому с детства. Но тогда каждый резкий звук, будь то раскат грома или шуршание деревьев за стеной, заставлял меня вздрагивать, широко раскрывать глаза и плотнее кутаться в одеяло. Мое состояние настораживало меня. В самом деле, представь, Тэас, я стала опасаться даже теней в покоях. Ни о каком сне и речи не шло. Когда я прикладывала ладонь к сердцу, мне казалось, что оно вырвется наружу, если не перестанет биться так сильно. В конце концов, я рывком откинула одеяло, встала и решительно направилась одеваться. Мне хотелось спать. Нет ничего хуже состояния, когда ты хочешь спать, но не можешь».

200 лет назад

      Надев на себя первое попавшееся платье и завернувшись в теплый платок, Эверли подошла к двери и широко раскрыла ее. Так, чтобы свет факелов из коридора попал внутрь. Легче ей не стало. В конце концов, она не темноты боялась. Она пыталась вспомнить свои ощущения при перемещении, свои видения о прошлом, вспоминала, каково это, когда голос Фавластаса лез в ее голову, но все это было другим. В тот раз с ней происходило нечто иное. Внимательно оглядев комнату, Лундес вышла в длинный коридор, решила отыскать графа и посоветоваться с ним.

– Потерялась? – давно она не слышала и не видела Трифона и, надо сказать, не скучала по нему.

      Он замер всего в нескольких шагах от нее, а ведь она даже не слышала, как он приблизился. Мглистый маг выглядел отдохнувшим, хотя его обожженные крылья имели довольно жалкий вид.

– Ну что, на этом полеты закончились? – сдержанно спросила Лундес.

– Не думаю, что крылья настолько повредились. Есть надежда на восстановление. И потом, это только доспехи, а не часть меня. Что ты делаешь в такое позднее время в королевском коридоре?

– А ты? – спросила Лундес. Ей нужно было, чтобы он исчез. Она не хотела демонстрировать ему свое странное состояние. Он и так не доверял ей.

– Я был у Констара, – ответил Трифон. – Мы кое-что обсуждали. Некие взаимовыгодные вещи. Но тебя, эльфийка, они не касаются. Скоро ты уедешь отсюда. Твоя неделя на исходе. Думаю, всем станет спокойнее. Может, Фредрик и поверил в твою невиновность, но я до сих пор сомневаюсь. Кстати, Констар тоже не в восторге.

      Тогда Лундес подалась вперед и прошептала очень тихо, специально для мглистого:

– Фред прав, я уже не подчиненная Фавластаса, но отчасти прав и ты. Я не утратила своей внутренней силы, и я по-прежнему не выношу подобных тебе. Ты считаешь себя умнее других? Да что ты вообще понимаешь во вражеской силе? Что? Ничего? Тогда замолчи, и прочь с дороги!

– Как скажешь, – сказал он, вглядевшись в ее лицо. – Кажется у тебя опять… проблемы, а?

      Лундес оттолкнула его и поспешила скрыться. Ее трясло и без него. Как он не понимал, этот мглистый, что ей самой было страшно.

      Замок был огромен. Где искать Фредрика, Лундес не знала. Она положилась на удачу и поднялась на вершину западной башни, где находилась магическая комната. Это место было предназначено для опытов.

      Несколько минут она просто стояла на винтовой лестнице и смотрела на толстую дубовую дверь, затем обвила пальцами медное кольцо и толкнула створку. Внутри было темно, лишь пара свечей на столе, да лунный свет пробивался через окно с узорчатыми решетками. Лундес взглянула на человека в темной мантии. Он стоял к ней спиной и, на первый взгляд, был поглощен приготовлением какого-то зелья, однако он уже знал, что его идиллия была нарушена.

– Почему не спишь, Лундес? – спросил он, развернувшись к Эверли.

– Фредрик? – Эльфийка мысленно поблагодарила свою интуицию. – Я искала тебя.

      Он перестал смешивать жидкости, решил зажечь еще несколько свечей. А она вдруг стала задавать вопросы:

– Почему в Утреннем Лике ты ни разу не попытался меня убить? Почему позволяешь мне использовать магию врага в Анатаре? Почему доверяешь? Что если я до сих пор опасна и сама этого не понимаю?

– Что с тобой? – спросил Фредрик, посмотрев на нее. – Странные ощущения?