Полная история христианской церкви - Александра Бахметьева

Никогда не являлся свт. Иоанн Златоуст в таком величии, как теперь. Ни ссылка, ни телесные страдания, никакие внешние невзгоды не могли победить его души, озаренной благодатью Божией, пламенеющей любовью и верой, и потому возвышавшейся над невзгодами. Он вполне искренно мог писать: «Одно только есть зло — это грех; одно благо — добродетель. Все прочее, как бы ни называлось, счастье ли или бедствие, — только дым, призрак и мечта».

В Константинополе следствие по пожару длилось довольно долго, но не открыло ничего, хотя многие жестоко пострадали. Несправедливость и насилие отозвались тяжкими последствиями. Мир Церкви был нарушен. Верующие разделились. Очень многие не захотели признать Арзация, утверждая, что так как постановления и собора Дуба, и последующего собора не могут считаться законными, то Иоанн не перестал быть законным пастырем Константинопольской Церкви. Признавшие Арзация считали так называемых иоаннитов раскольниками. Церковные и гражданские власти употребляли против них силу, заключали их в тюрьмы, предавали пыткам, разгоняли их молитвенные собрания, как скопища раскольников и еретиков. Под угрозами требовали от верующих, чтобы они в знак своей верности Церкви произносили анафему на Иоанна. Эти меры все сильнее раздражали население, и во всех областях распри и разделения волновали Церковь.

Святитель Иоанн Златоуст Икона. Середина XVI в. Москва, Центральный музей древнерусского искусства им. Андрея Рублева

Действия против Златоуста вызвали негодование на Западе. Император Гонорий писал своему брату Аркадию в защиту Иоанна, умоляя его восстановить мир в Церкви возвращением законного пастыря. Негодовали достойнейшие епископы Запада, считавшие Златоуста честью и славой христианской Церкви. Видя, что никакие письма и увещания не действуют на Аркадия, полностью находящегося под влиянием недостойных советников, епископы Италии, собравшись на совещание, решили, что Вселенский Собор — единственное средство восстановить в Церкви тишину и порядок. Пять епископов были отправлены на Восток с письмами к Аркадию от императора Гонория, от папы Иннокентия и миланского епископа. В этих письмах предлагалось обсудить условия будущего Собора, который рассмотрел бы все дело. Но как только эти посланные вошли во владения императора Аркадия, то сразу же подверглись всевозможным оскорблениям и даже заточению недалеко от Константинополя.

Это случилось уже после смерти императрицы Евдоксии, которая через три месяца после изгнания Иоанна Златоуста скончалась, в страшных муках родив мертвого младенца. Примерно в то же время многие из участвовавших в осуждении святителя были поражены кто болезнями, кто внезапной смертью. Разные бедствия постигли Восточную империю: сильные землетрясения, необыкновенной величины град, опустошивший поля, грозы, заразные болезни. Народ видел в этих явлениях справедливую кару за гонения против праведника. Сам Аркадий, устрашенный бедствиями, прибегал к заступничеству уважаемых подвижников, которые в ответ увещевали его покаяться и исправить содеянное им зло. Между прочим, он писал знаменитому Нилу Синайскому, прося его своими молитвами отвратить гнев Божий, тяготеющий над ним и над Константинополем. Преподобный отвечал ему: «Как дерзну я молиться о городе, который столькими прегрешениями навлек на себя справедливый гнев Божий, который изгнал блаженного Иоанна, столп Церкви, светило правды, трубу Господню? Ты изгнал его, не имея на то никакого повода, легкомысленно последовав советам людей, поврежденных в разуме; ты лишил верующих святых наставлений, которые они получали от него. Подумай об этом, познай согрешения свои и покайся».

Но Аркадий не покаялся и продолжал следовать советам лиц, ожесточенных против Иоанна. Любовь и уважение, оказываемые великому изгнаннику, заступничество за него западных епископов, даже сама его благотворительность — все это раздражало их. Они легко убедили императора сослать его в еще более отдаленную местность, на берег Черного моря, в Пифиунт.[202] Вероятно, гонителям были при этом даны тайные внушения от врагов Иоанна, потому что повеление они привели в исполнение самым жестоким образом. Не обращая внимания на болезненное состояние святителя, его вели и в зной, и в проливной дождь, едва дозволяя малейший отдых. Через три месяца достигли города Команы. Иоанн был в крайнем изнеможении. Ночью ему явился святой мученик Василиск, погребенный в церкви в Команах, и сказал: «Не унывай, брат Иоанн! Завтра будем вместе». На следующий день Иоанн напрасно просил своих стражей повременить в Команах, они повлекли его дальше, но вынуждены были возвратиться, потому что он не мог продолжать путь. Чувствуя близость смерти, попросил принести светлые одежды и, причастившись Святых Тайн, со словами «Слава Богу за все» кончил жизнь, всю преданную Господу. Это было 14 сентября 407 года. Все христиане, бывшие в городе и окрестностях, собрались для погребения великого святителя.

Нелегко было восстановить мир в Церкви. Иоанниты, не признавшие Арзация, долго не хотели признать и его преемника и составляли свои отдельные молитвенные собрания. Западные епископы также не имели общения с Церковью на Востоке с 407 по 415 г.

Второй преемник Златоуста, архиепископ Аттик, сделал шаг к примирению, внеся имя Иоанна в диптихи, что было равносильно признанию его правоты. А через тридцать лет после смерти святителя патриарх Прокл[203] убедил императора Феодосия Младшего перенести в Константинополь мощи святого страдальца. Это было сделано с великой торжественностью. Император выехал навстречу в Халкидон и, упав на землю, молил святителя простить родителям его, Аркадию и Евдоксии. Весь Константинопольский залив опять покрылся освещенными ладьями, и народ с благоговейной радостью встретил останки великого пастыря. Торжество происходило 27 января 438 года и положило конец волнениям.[204]

Десница Иоанна Златоуста, хранящаяся в Филофеевском монастыре на Афоне

Едва ли когда-нибудь еще проповедник имел на своих слушателей такое сильное влияние, как Иоанн Златоуст. Каждое его слово, изливавшееся из души, полной любви и благоговения, имело неотразимую власть над людьми. Число его бесед — свыше восьмисот. В них заключаются толкования на многие книги Священного Писания: на книгу Бытия, на псалмы, пророчества, на Евангелия от Матфея и Иоанна и почти на все послания Павла. Кроме того, сохранилось много бесед, произнесенных по особенным случаям, как, например, на низвержение статуй в Антиохии, на праздники мучеников, против лжеучения и другие. Святому Иоанну Златоусту обязаны мы чином литургии, которая совершается почти во весь год. Из снисхождения к слабости человеческой он несколько сократил литургию свт. Василия Великого. За исключением некоторых молитв и тропарей, прибавленных впоследствии, литургия свт. Иоанна Златоуста совершается теперь так, как он ее установил.[205]

Иоанн Златоуст. Икона. Конец XIX в.

Православная Церковь чтит великого Вселенского учителя и совершает память его 13 сентября, 13 ноября; 27 января празднуется перенесение его мощей, а 30 января он опять вспоминается вместе с великими святителями Василием Кесарийским и Григорием Богословом.

Глава VI

Блаженный Августин

В конце IV века обратился к Христу язычник, который под именем блаженного Августина вошел в историю как один из великих учителей Западной Церкви. Он сам рассказывает о своем обращении в книге «Исповедь», раскрывая в ней свою внутреннюю жизнь, страдания и томление души, жаждущей истины и увлеченной страстями и заблуждениями, он повествует, какими дивными путями Господь вел его от тьмы к свету и помог понять и полюбить истину.

Августин родился в нумидийском городе Тагасте, в Африке, в 353 году.[206] Отец его был язычником, но мать, Моника, христианкой. Она являет нам чистейший образец христианской добродетели. В ранней молодости, выданная замуж за Патриция, человека безнравственного, вспыльчивого и раздражительного, она сумела внушить ему любовь и уважение своей кротостью и непоколебимой твердостью правил поведения. Не столько словами, сколько примером своей жизни обратила она наконец к Христу и мужа, а своих детей старалась воспитать для служения Богу. Много страданий и слез причинил ей старший из них, Августин, которого она, по его словам, вторично возродила к жизни молитвой и слезами, когда он блуждал во мраке неверия.

«С самого раннего детства, — пишет Августин, — слышал я о жизни вечной, дарованной нам смирением Сына Твоего, Господи, Которому угодно было снизойти до нас. Вскоре после моего рождения мать моя, для которой Ты был единственной надеждой, начертила на челе моем знамение креста; дала мне вкусить таинственной соли Твоей».[207]