Го юй (Речи царств) - Автор Неизвестен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разве запись об этом событии уже не звучит в ушах чжухоу? Однако ныне вы не подражаете действиям Гуня и Юя[2108], а возводите высокие сооружения и углубляете низкие места, чем утомляете народ, занятый на постройке террасы Гусу[2109]. В результате Небо отняло у нас пищу, в столичном округе и на окраинах уже несколько лет подряд голод. Вы же хотите нарушить волю Неба и напасть на владение Ци, но это приведет лишь-к восстанию населения У и крушению нашего владения. Это сравнимо со стаей диких зверей: достаточно попасть стрелой в одного зверя, как вся стая из нескольких сот животных устремляется в бегство. Тогда вы уже не найдете способа собрать разбежавшихся воинов. Юэсцы обязательно неожиданно нападут на нас, и хотя тогда вы будете раскаиваться, но будет слишком поздно!”
Ван не послушался совета и на двенадцатом году правления (485 г. до н. э.) напал на владение Ци. Цисцы вступили в бой при Айлине[2110], но их войска потерпели поражение, а усцы одержали победу.
[232]
Одержав победу над цисцами при Айлине, уский ван Фу Ча отправил в Ци чиновника посольского приказа Си Сы разъяснить свои действия, и тот сказал: “Правитель нашего ничтожного владения встал во главе войск, и воины грубого владения У двигались вдоль реки Вэнь[2111], не смея удаляться от нее ни влево ни вправо, только потому что наши отношения были дружественны. Однако ныне ваш дафу Го-цзы[2112] поднял подчиненные ему войска для нападения на уских воинов, но если бы Небо не знало, что вина падает на владение Ци, разве оно допустило бы, чтобы наше ничтожное владение одержало победу?”
[233][2113]
Вернувшись из похода против владения Ци, уский ван стал упрекать Шэнь Сюя: “В прошлом наш покойный ван[2114] был настолько преисполнен добродетелями и сиял такой мудростью, что слава об этом дошла до Верховного владыки. Вы были подобны пашущим вдвоем земледельцам, и это позволило уничтожить росшие кругом сорняки и прославить его имя в области Цзин, и все это — благодаря вашим усилиям. Ныне вы состарились, но, несмотря на это, не живете спокойно и не предаетесь тихой радости. Находясь дома, вы думаете, как бы причинить ущерб [владению У], выезжая из дома, подстрекаете мой народ на преступление[2115] и нарушаете все существующие установления, стремясь навлечь бедствия на У. Ныне Небо ниспослало У счастье, и войска владения Ци изъявили покорность. Однако разве я смею считать, что это произошло благодаря совершенным мною многочисленным подвигам? Нет, это поистине достигнуто из-за того, что доставшиеся мне от покойного правителя колокол и барабан охраняют духи. Об этом я и осмелился сказать вам”.
Шэнь Сюй, сняв меч, ответил: “В прошлом наши покойные ваны из поколения в поколение владели слугами-помощниками, и они позволяли разрешать сомнения, предвидели дурное и предотвращали бедствия. Ныне же вы отказываетесь от согбенных старцев, приближаете к себе юнцов, с которыми строите планы,. и говорите им: “Это мой приказ, не нарушайте его!” Однако такое выполнение приказа является нарушением долга. Подобное выполнение — ступеньки, ведущие к гибели. Ведь Небо обязательно предоставляет тому, кого оно отвергает, мелкие радости и отстраняет то, что позже станет великой печалью. Если бы вам не удалось осуществить свои цели в Ци, это означало бы, что Небо хочет пробудить ваш ум, и тогда владение У могло-бы еще существовать. Когда наши покойные правители приобретали что-либо, у них всегда были для этого причины, а когда теряли что-либо, у них также были причины для отказа от имеющегося. Благодаря этому они могли поддерживать благосостояние [владения] до самой смерти и своевременно принимать меры против упадка. Ныне вы не имеете причин для приобретений, но, несмотря на это, Небо неоднократно ниспосылало на вас счастье, а это показывает, что У осталось недолго существовать. Я, Юань, не в состоянии под предлогом болезни уйти на покой, чтобы потом смотреть, как вы станете пленником владения Юэ. Прошу разрешить умереть до этого момента”. После этого Шэнь Сюй покончил жизнь самоубийством.
Перед смертью Шэнь Сюй сказал: “Повесьте мои глаза на восточных воротах [столицы], чтобы я видел вступление войск владения Юэ и гибель владения У!” Разгневанный ван воскликнул: “Я не позволю ему увидеть это!”, — приказал взять труп Шэнь Сюя, положить в кожаный мешок и бросить в реку.
[234]
После самоубийства Шэнь Сюя уский ван Фу Ча, не дожидаясь пока хлеба созреют, двинул войска в поход на север и соорудил канал с текущей водой, соединивший владения Шан[2116] и Лу. На севере [Фу Ча] соединил канал с рекой И, а на западе — с рекой Цзи, чтобы встретиться в Хуанчи[2117] с цзиньским гуном по имени У[2118].
В это время юэский ван Гоу-цзянь приказал Фань Ли[2119] и Шэ Юну[2120] выступить во главе войск вдоль моря, а затем подняться вверх по течению реки Хуай, чтобы перерезать усцам пути [возвращения]. [Другая армия] нанесла при Гусюнъи[2121] поражение сыну Фу Ча по имени Ю, после чего сам юэский ван Гоу-цзянь поднялся во главе средней армии вверх по реке[2122] и совершил неожиданное нападение на У. Он вторгся в предместья столицы, сжег террасу Гусу и захватил большую лодку [вана].
Когда между владениями У и Цзинь еще не закончился спор, кому стать гегемоном, с пограничной курьерской станции прибыл гонец, сообщивший, что владение Юэ подняло мятеж. Напуганный уский ван собрал дафу, и, советуясь с ними, сказал: “Владение Юэ совершило беззаконие, нарушив имеющийся договор о дружбе. Ныне для нас дорога [в У] далека, [хочу спросить], не выгоднее ли вернуться обратно, не заключив договора о дружбе, или же заключить договор о дружбе, предоставив правителю владения Цзинь право первым помазать губы кровью?”
Вансунь Ло[2123] сказал: “Когда [владение] в опасности, старшинство по возрасту не соблюдается, поэтому осмеливаюсь ответить первым. И то и другое не сулит выгоды. Если вернуться обратно, не заключив договора о дружбе, слухи о [мятеже] владения Юэ широко распространятся, народ[2124] испугается и побежит, нам, находящимся
