Железный пират - Макс Пембертон

В большой гостиной я нашел доктора Грэя полулежащим на диване. Одна из женщин, помогавших нам, доканчивала перевязку его раненой ноги, под заботливым наблюдением мисс Руфь, уже возобновившей знакомство со старым приятелем своего брата.

— Надеюсь, вы позволите мне распорядиться по хозяйству, дорогой доктор? — заметила мисс Руфь с улыбкой. — Я вижу, что вы, господа полководцы, в пылу стратегических соображений совершенно забываете об одном довольно важном предмете: об интендантской части. Позвольте мне поправить вашу ошибку и заранее накормить наших храбрых воинов!

С очаровательной живостью, напомнившей мне счастливые дни нашей первой молодости, мисс Руфь придавила пуговицу электрического звонка и отдала несколько приказаний маленьким француженкам, поспешно прибежавшим из столовой. И не успел я еще приказать принести доктору Грэю на всякий случай несколько ружей и разложить на столе, вблизи железной двери, полсотни патронов, как прелестная молодая хозяйка уже пригласила нас к столу, с нежной улыбкой прося «нашего милого раненого» опереться на ее руку. В то же время хорошенькие француженки проскользнули мимо нас в сопровождении двух женщин и Бенно Ренато, нагруженных подносами, заставленными самыми изысканными яствами и напитками в количестве, достаточном для двух десятков голодных моряков, Питер Блэй не мог пожаловаться на недостаток провианта.

Наскоро подкрепившись, я встал из-за стола, еще раз поручил мисс Руфь заботливости доктора, еще раз прижал к губам маленькую дрожащую ручку дорогой женщины. Тяжелая железная дверь щелкнула, послышался лязг задвигаемых изнутри засовов, — и я быстро побежал по узкому коридору наверх, к своим товарищам. Они стояли на самом краю площадки вместе с Бенно Ренато и с особенным волнением глядели по направлению юго-западных рифов. Я скоро понял причину этого волнения. Сильный ветер успел разогнать темные тучи, и всплывшая полная луна залила своим серебряным светом безбрежное пространство успокоившегося океана. В ее лучах ярко блестела белая полоса бурунов, а за ней виднелся огненный силуэт горящего судна, вынесенного ветром из-за скрывавшего его берега настолько, что мы могли ясно видеть все подробности пожара, зажженного разбойниками.

— Каковы негодяи! — с негодованием крикнул Питер Блэй мне навстречу. — Они зажгли бедное погибающее судно. Смотрите, вот там виднеются их лодки, вправо от несчастного парохода, а там, немного подальше, видите черный силуэт судна: это яхта Кчерни, наш старый дорогой «Мангатан». Мое сердце обливается кровью, видя превращение честной яхты мисс Белленден в разбойничий притон!

— Успокойтесь, Питер, надеюсь, нам удастся освободить яхту вместе с ее хозяйкой! — отвечал я, внимательно рассматривая подробности печальной, но величественной картины.

На ярко-пурпурном фоне зарева отчетливо вырисовывались темные лодки, наполненные вооруженными людьми. Огненные языки пламени отражались красными блестками на блестящей стали ружейных стволов. Над нами виднелось темно-синее небо тропической ночи, насквозь пронизанное серебряным светом луны, под нами тихо струились бледно-зеленые волны, усыпанные миллионами брильянтовых искорок. Только у юго-западного берега серебристое море внезапно окрашивалось кровавым отблеском пожара, так что волны казались тяжело переливающейся раскаленной лавой. На этом ярком, пурпурном фоне очертания пылающего судна казались вылитыми из золота. Пламя пожирало мачты, снасти и паруса, превращая каждую веревку в яркую огненную линию. Отблеск пожара долетал до берега, окрашивая зеленоватый туман, все еще окутывающий остров, в красновато-лиловый цвет. А над всем этим, широкой воронкой, подымался иссиня-черный столб дыма и расстилался мрачной пеленой над зловещей картиной, точно желая скрыть ее от взоров Того, кто царит над этой грешной землей.

Молча смотрели мы на это поразительное зрелище, с чувством невольного ужаса думая о людях, решившихся на подобное злодеяние.

— Капитан! — объявил Питер. — Лодки отчалили от погибшего парохода. Задние, кажется, направляются к яхте, но передние две, идут, несомненно, сюда!

— За дело, друзья мои! По местам! Станьте сюда, Питер, под прикрытием этой скалы, и окрикните первую лодку, как только она приблизится. Если она остановится и повернет назад, тем лучше!

— О, капитан, — жалобно перебил Долли, — неужели мы отпустим негодяев без выстрела? У меня руки так и чешутся, да и наша красавица ждет не дождется начала бала!

Настала томительная тишина. Стоя около пушки, я не мог видеть ближайшей поверхности моря, но ровный плеск весел донесся до моего слуха, выдавая приближение враждебной шлюпки.

— Капитан! — громко доложил Питер. — Первой идет гичка с четырьмя гребцами. За ней следует большой катер, в котором десяток вооруженных людей!..

— Не подпускайте их слишком близко, Питер!

— Внимание, Долли!

Но юношу надо было скорее сдерживать, чем возбуждать. Весь бледный от нервного нетерпения, он стоял наготове у заряженного картечью оружия, ожидая только моего приказания.

— Эгой! — раздался внезапно громкий вопрос Питера. — Кто гребет?

— Свои! — крикнул с моря чей-то грубый голос.

— Кто свои? Под каким флагом? За какой надобностью?

Ровный плеск весел прекратился. Очевидно, гичка остановилась, не понимая случившегося. Видя свет и человеческие фигуры у входа, подплывающие разбойники были уверены, что встретят здесь своих товарищей, и недоумевали, услыша незнакомый голос, очевидно, недружелюбно окликающий их… После короткого совещания человек, уже отвечавший нам, закричал вторично:

— Боб Вильямс, ты, что ли? Чего ты дурачишься, старый черт?

— Боб Вильяме был одним из поверенных губернатора. Вы сбросили его в море капитан! — быстрым шепотом пояснил нам Бенно Ренато.

— Ладно, — крикнул Питер. — Я за него сегодня! Эгой, гичка, слушай: Боб Вильямс отправился на завтрак к морским чертям и завещал вам убираться подобру-поздорову, если не хотите очутиться там же с доброй порцией свинца в желудке для возбуждения аппетита!

Недоумение в лодке, очевидно, усилилось, так как до нас долетели громкие восклицания удивления. Но пристать гичка все же не решалась и остановилась вдали, поджидая вторую шлюпку, приближение которой скоро было мне сигнализировано Питером. Между новоприбывшим катером и гичкой начался такой громкий разговор, что отдельные фразы его слышны были даже нам. Из них я скоро понял намерения разбойников и, признаюсь, смертельно испугался.

— Направо! Греби! Навались, ребята! К первому входу! — раздалась команда внизу, и весла мерно ударились о воду.