Песнь Люмена - M. Nemo

Кристалл был везде. Пещера, а это оказалась пещера, вмещала сотни и сотни его стержней всевозможной высоты и толщины. Здесь были и новые, и древние образования. Лёд отражал царящий повсюду матовый свет.

Грани света сливались и тут же Люмен упал на колени, зажав голову руками. Сознание резануло нечто остро, жаждущее открытия. Люмену пришлось приложить усилия, чтобы подняться. Руки упёрлись в то, на чём ещё недавно он лежал — это оказался гладко отшлифованный брусок льда. Пальцы снова не ощутили холода. Поверхность не отозвалась на тепло тела, как будто его и не было.

Он обернулся пытаясь выстроить в ряд всё, что помнил. Последние события удалось восстановить не сразу. На них напало племя черепов, а потом был холод, и ничего.

Люмен снова обернулся, словно ожидая что вот сейчас за его спиной вырастет белая фигура, но там никого не было. Он стоял один в пещере. Его дыхание не отдавалось паром. В голове возникла затягивающая ясность, какая бывает только в сказке. Вдруг свет стал чистым, пещера выровнялась, готовая открыть дальнейший путь.

Ноги сделали первые шаги без участия разума. Странное ощущение сковывало всё тело. Непривычным было каждое движение. Желая впитать в себя всё увиденное, Люмен обошёл пещеру. Лёд, на котором он лежал, помещался в самом центре.

По ту сторону выцветала пятнами памяти одна неясность. Пустоте предшествовал холод, а затем были сполохи сознания. Хотя и сознанием это не являлось в полной мере. Люмену казалось, что нечто противоестественное проникало в него. И растекалось в нём чуждое и источающее холод, который невозможно ощутить телом. Тут же подобные мысли стихали, кроме бессознательности и темноты не было ничего. Белые силуэты, новая вспышка в голове, склоненные над ним глаза.

На этот раз он не стал осматривать пещеру, ища в ней подтверждение ощущения чужого присутствия. Здесь никого не было кроме него. Вспышка за вспышкой, он приложил руку к виску как будто хотел вырвать это из головы.

Понимаешь?

И снова ничего. Под спиной ощущение гладкой поверхности. Он лежит прямо сложив руки на животе всё на том же льду. Поднимается и садится, делает первый шаг…

Люмен, Люмен. И снова приходит в себя в центре пещеры. На этот раз его тело неподвижно, глаза не отрываясь пытают темноту вверху. В сознании медленно падает на дно совершенство мира. Губы всё ещё онемелые, но так и должно быть.

Что должно? Смутное припоминание порядка на грани с ритуалом даёт о себе знать. Происходящее повторялось раз от раза. Всегда в одно и тоже время, не оставалось ничего, за что можно было зацепиться.

Он сел, потому что больше ничего не оставалось. Помедлил некоторое время на льду и всё же поднялся, чтобы тут же остановиться. Каждый новый шаг Люмен дела как на пробу. И каждый раз у него получалось идти. Тело попыталось подать сигнал, призвать вернуться к благословенному отдыху, но он с выражением упрямства пошёл вперёд.

Никакой чувствительности. Оттого лёд не был холодным, здесь вообще не было холода. И хотя Люмен знал, что сейчас должен испытывать его, отмечал как через пелену собственное равнодушие. Восприятие работало на отчуждение. Как если бы пыталось оградить его от катастрофического обличения.

Люмен молча прошёл к выходу из пещеры и увидел как та разветвляется природными коридорами. От центрального выхода проход расходились в разные стороны и везде был кристалл. Одни старые возвышались над молодыми, теми, что не просуществовали и шестидесяти лет. Кругом было светло и пустынно. Однако ощущение заброшенности этого места сменилось всё нарастающим чувством наблюдения. Как будто кто-то или что-то следило за каждым его шагом и выбором, куда свернуть и куда идти.

Люмен двигался только ради самого движения. Разветвленные ходы приглашали заглянуть и тут же оставались позади. Их было так много, что в воображении раскинулась картина подземного лабиринта. Ни один встреченный им на пути грот не походил на другой. Кристаллы, росшие кругом, являли собой необычайно захватывающее зрелище. Среди них были такие большие, что должны были расти тысячи и тысячи лет.

Должно быть, здесь никогда не было живого человека. Добытчики не исследовали эту территорию, что было удивительно, учитывая какие запасы та вмещала. Один такой кристалл может сотни лет питать императорский корабль.

Значит, он на запрещённой территории. Судя по данным, которые анализировал его ум, в недрах горы. Но нигде не видно чёрных медведей и нет ощущения их присутствия. Место кажется чистым и пустым. Кругом только лёд и кристаллы, светящиеся каждой отточенной до совершенства гранью.

Идя среди них Люмен прислушивался, но слышал лишь тишину. Он вышел в новый грот, больше всех попавшихся ему на пути, и остановился перед чернеющей горной породой. Впервые за всё время Люмен увидел что-то кроме льда и кристалла. Прикасаться к шершавой поверхности он не стал и медленно пошёл дальше. Но какая-то неведомая сила призвала его остановиться и подойти к стене пещеры. Рука сама скользнула по поверхности как бы пробуя ту и изучая. Состав породы, рекристаллизация и преобразование лишает снег пористости. Лёд. Его пальцев касается встречающийся островками лед, и пальцы соскальзывают с него впиваясь в грубую породу. Это очень старые пещеры, их корни уходят в вечность. Текстура и химический состав, содержание минералов. Мозг в доли секунду просчитывает получаемую информацию, отстраненно, как и положено хорошему анализатору. Неодинаковые элементы соединяются, являя собой сложную структуру. Физико-химические процессы должны были быть такими, чтобы привести к обогащению различными компонентами. Процессы минералообразования, чтобы всё сложилось в конечный результат первоначально должно произойти… первоначальная ясность теряется… образование на глубине…

Эта пещера такова, какова она есть из-за…

Люмен. Люмен. Люмен!

Его зовут, хоть не слышно ни звука. Кругом пусто и прозрачно. Воздух дрожит от холода и свет от кристаллов рисует узоры на расползшемуся по стенам льду. Туннели, ведущие вперёд, венчаются вырезанными во льду воротами. Это природа создала их, повинуясь лишь одной ей ведомой причудливой рациональности. Всё так, как должно быть. Изморозь сверкает густым покровом куда ни посмотри. Очутись здесь хоть что-то живое, и его мигом затянет жгучий холод.

Только сам он продолжает идти не сворачивая с пути.

Один грот сменяется другим, естественные арки являют собой образования отшлифованного льда. Другие скальные выступы тоже поросли льдом. Массивные ледяные колонны могли вместить человеческую фигуру. Совсем как в инкубаторе.