Латино-Иерусалимское королевство - Жан Ришар

Бальи Акры от имени Карла Анжуйского, Рожер де Сан-Северино, не посчитал возможным содействовать монгольскому наступлению{615}. Как и в 1260 г., франко-татарское сотрудничество не удалось по вине франков. Причиной тому на этот раз была политика анжуйца. Карл Анжуйский лелеял очень большие планы, но Палестина занимала в них последнее место. Король Сицилии рассматривал освобождение Гроба Господня как завершающий этап своих усилий: перед этим он желал завоевать Византийскую империю, восстановленную Михаилом Палеологом, и его отношения с Египтом были великолепными — именно он побудил Бейбарса в 1272 г. заключить мир. Следуя политике Фридриха II и Манфреда, Карл совсем не был расположен порывать свои дружеские связи с султаном, пусть даже этого требовала неожиданно представившаяся возможность, как некогда в 1260 г., в союзе с татарами завоевать Сирию. 5 октября 1280 г. викарий иерусалимского патриарха, епископ Хеврона, отправил Эдуарду I Английскому письмо, содержание которого позволяло просчитать планы правительства Акры: в Святой Земле не хватало продовольствия, что делало приготовление к кампании необычайно затруднительным, при том что король Сицилии был поглощен другой войной. Бальи предупредил султана Калауна о готовящемся против него сговоре и заключил с ним новое перемирие{616}. Поэтому 30 октября 1281 г. армия Менгу-Тимура и царя Армении Хетума, который уже неоднократно сражался на стороне монголов, была разбита возле Хомса, так и не дождавшись помощи от франков. По условиям перемирия, заключенного 3 июня 1283 г. между сеньорией Акры и мамлюками, под власть султана переходило все старое Иерусалимское королевство (Хеврон, Иерусалим, Гибелин, Наблус, Вифлеем, Торон де Шевалье, Аскалон, Яффа, Рамла, Арсуф, Цезарея, Како, Бейсан, Торон, Гран Герен, Айн Джалуд, Сафет, Бофор, Кеймон, Тивериада, Шатонеф, Марон, половина Сканделиона, грот Тирона…), а сенешалю Эду Пуалешьену, представителю короля Сицилийского, оставалась Акра, Хайфа, Кармиль, Шатель-Пелерен с 73 поместьями, Сидон с 14 поместьями, церковь Назарета с четырьмя домами, где могли жить клирики и паломники. Христиане, которые выиграли из договора только возвращение руин Хайфы, имели право укреплять только Сидон. Акру и Шатель-Пелерен, и обещали на протяжении всего срока перемирия (которое заключили на десять лет, десять месяцев, десять дней), предупреждать султана за два месяца о начале крестовых походов. Другие сеньории — Бейрут (с 1272 г.) и Тир (в 1285 г. там правительница Тира и ее представитель «граф Раймунд Жаскенд» заключили аналогичный договор) — также согласились признать этот настоящий мамлюкский протекторат{617}.

Выбирая между союзом с монголами и подчинением мусульманам, жители Акры решительно высказались в пользу второго варианта. Они уже пострадали от вероломства мамлюков и вскоре испытали его на себе заново. Тем не менее мало поддерживаемые Западом, повинуясь директивам с Сицилии, они в конце концов отмежевались от крестовых походов в тот самый момент, когда папство, короли Франции и Англии вместе с новым ханом Аргуном готовили новую экспедицию (сбор войск был назначен в 1290 г. на Дамасской равнине), и на Западе даже ходили слухи, что «сын покойного татарского короля предложил встретить его в Иерусалиме в Святой Четверг», а также принять крещение в Святом Граде; что его армия, куда входили грузины и прочие христианские союзники, использует знамена и оружие с изображением креста, что Аргун приказал чеканить на своих монетах Гроб Господень и призыв к Св. Троице.{618} Именно в тот самый момент, когда монгольское завоевание приобретает вид крестового похода, франкская Сирия, не имея ни вождей, ни ресурсов, отдалась в руки мамлюкам; безусловно, можно объяснить этот решение слабостью Акры, но нельзя его извинить, как в 1260 г., поскольку множество контактов с монголами позволило латинянам свыкнуться с идеей союза с ними.

Отказ от этого союза в 1260 и 1281 г. ознаменовал конец франкской Сирии и ее скорую гибель под ударами египтян. В 1260 г. потенциальные союзники, вышедшие из пустыни Гоби, которых так ждали крестоносцы в 1219 г., а Людовик Святой в 1248 г., наконец появились у границ Сирии; князь Антиохийский вместе с царем Армении перешли на их сторону{619}: королевство же Акры, тогда еще обладавшее реальной силой, поддержало против них мамлюков. В 1281 г. отступничество последних латинян в Сирии еще раз подвело монголов. Когда же через двадцать лет монголы начнут третий поход на Сирию в надежде овладеть этой страной, там уже не будет франков, чтобы упрочить их завоевание и заселить наконец свободное Иерусалимское королевство.

VIII. Королевство Ассиз

Договоры, заключенные с Бейбарсом и его наследником, проиллюстрировали уже всем очевидный факт — бесповоротное дробление королевства. Тир, Акра, Яффа, Сидон, Бейрут, Арсуф превратились в мелкие сеньории, которые заключили с мусульманами свои особые перемирия, и даже — как это видно на примере Бейрута — согласились, ущемляя королевские права, подчиниться мамлюкскому протекторату. У одного арабского автора были все основания написать, что «когда договаривались с госпитальерами, для тамплиеров это был повод браться за оружие; если заключали мир с городом Акрой — нападал король Кипрский»{620}. В старом Иерусалимском королевстве отныне царила полная анархия.

Известно, как распадалась монархическая власть: от имени короля из династии Гогенштауфенов, всеми признаваемого законным наследником короны, но у которого с 1243 г. отняли право осуществлять свои королевские прерогативы, в качестве регента правил самый близкий родственник короля («бальи»), принимавший титул «сеньора королевства». Ближе всего к короне находилась, после своего внучатого племянника Конрада II, внука Марии Иерусалимской и Монферратской, сестра Марии, Алиса Шампанская (вторая дочь Изабеллы Иерусалимской), которая и была избрана регентшей; после ее смерти регентство доверили ее сыну королю Кипра Генриху I, которому в сане «сеньора королевства» наследовали кипрские короли Гуго II или Юге (1253–1267 гг.) и Гуго III Лузиньян-Антиохийский (1267–1269 гг.). Однако возникли осложнения, связанные с юностью Гуго II, который скончался 5 декабря 1267 г., так и не достигнув совершеннолетия: требовалось назначить регента от имени этого «наследника Кипра и бальи Иерусалимского королевства». Этот пост сначала заняла мать Гуго, Плезанция Антиохийская, разделив его со своим вторым мужем Бальаном д'Ибеленом, а затем — со своим братом Боэмундом VI Антиохийским. После кончины Плезанции (27 сентября 1261 г.) тетка юного короля, сестра его отца Генриха I, Изабелла де Лузиньян, с помощью своего супруга Генриха (Генриха Антиохийского) взялась исполнять регентские обязанности при малолетнем Гуго. В 1263 г. Гуго Лузиньян-Антиохийский, сын Изабеллы и Генриха Антиохийского, принял после смерти своей матери опеку над юным Гуго II. Таким образом, кипрские короли сосредоточили в своих руках кипрскую корону и права на наследование Иерусалимского трона, что делало их обладателями легитимной власти в Сирии.

Но «сеньор королевства», или его опекун, не проживали постоянно на Святой Земле; оставаясь на Кипре, им приходилось назначать в Акру своего представителя, что-то вроде управляющего и предводителя сирийской знати, который также носил титул бальи, как мы и будем его далее называть. Выбор на пост этого бальи свидетельствует о триумфе династии Ибеленов; за исключением Жана Фанона (избранного в 1248–1249 гг. по совету Филиппа де Монфора) и Жоффруа де Сержина (1259–1263 гг.), все бальи назначались из этого прославленного рода; Бальан д'Ибелен-Бейрутский (умер в 1247 г.), Жан д'Ибелен-Арсуфский (снят в сентябре 1248 г., затем снова назначен в 1249 г.), Жан д'Ибелен-Яффаский (который заменил своего кузена на один год, с 1255 по 1256 гг.), заново Жан д'Ибелен-Арсуфский (1256–1258 гг.), а после его смерти и правления Жоффруа де Сержина и Генриха Антиохийского — Бальан д'Ибелен-Арсуфский (1268–1269 гг.). Получается, что семья Ибеленов в течение двадцати лет, с небольшими перерывами, фактически правила франкской Сирией. Гордыня их возросла безмерно. Один из Ибеленов даже осмелится заявить в 1271 г. королю Гуго III, что рыцарство Кипра согласится служить на Кипре не ради кипрского государя, а ради Ибеленов{621}.

Один из представителей этого дома, Бальан д'Ибелен-Арсуф, даже намеревался занять место короля: после смерти короля Генриха I он женился на его вдове Плезанции (несмотря на сопротивление князя Боэмунда VI) и потребовал себе регентство от имени малолетнего короля (не без поддержки своего отца Жана д'Арсуфа, который помирился с Боэмундом только в 1258 г.). Правда, брак был заключен в нарушение всех канонических правил: будучи родственниками в третьем колене, они сыграли свадьбу, не дожидаясь необходимого в подобных случаях разрешения из Рима. Плезанция очень быстро — кажется, однако, что она была женщиной весьма вольного нрава{622} — возжелала расстаться со своим Бальаном, который отказался оставить регентство. Потребовалось, чтобы вмешался сам папа, запретив подданным королевства подчиняться Бальану (28 августа 1255 г.), и аннулировал брак (27 марта 1258 г.){623}.