Изучи меня по Фрейду - Кейт Ринка

А еще это делали разговоры с Кристиной Павловной. Она – другая. Для него отличается от остальных. Дерзкая и в то же время ранимая, страстная и довольно интересная. Его забавляют их перепалки, ее реакция. Она не врет, как прочие, не использует его. Она понимает. Но именно поэтому он должен уйти. Она портит его, заставляет страдать еще сильнее. Разве что перед уходом надо как следует попрощаться.

* * *

Никто не застрахован от ошибок. Даже те люди, которые другим помогают справиться с их последствиями. Быть психологом по профессии, к сожалению, не значит отсутствие личностных проблем. Сейчас Кристине и самой не помешала бы психологическая помощь. Хотя бы чтоб кто-то успокоил, угомонил бурю в душе. И ведь винить некого, кроме самой себя. Ее никто не тащил силком в квартиру Дениса, и это она стонала под ним от удовольствия. А ведь лжец обещал, что это будет насилием. Но его не было, были только два пылких любовника, которым хорошо друг с другом. Денис вытащил в ней то, что не удавалось другим. Очень профессионально. Она еще никогда не чувствовала себя такой желанной и нужной. И как теперь показываться мужу на глаза? Нет, о возвращении домой не могло быть и речи. Она не выдержит, сорвется. Только к сестре.

Но сколько бы Кристина себя не корила, это ничего не могло изменить. Ни ее ошибки, ни того факта, что в ее браке серьезные проблемы не просто были, они достигли своего пика. Но действительно ли из-за одной ошибки? Да она еще и лгунья! Ведь хотела этого. Таких приключений, какие получила от Дениса. Ни один муж не способен дать того, что может дать любовник. Близкое – да, нужное женщине – временно. Она это знала. Знала, почему люди изменяют друг другу и идут на поводу у своих сексуальных желаний. Знала, почему это сделала она.

* * *

Несмотря на все, я прихожу к Кристине в обговоренное ранее время. Этого часа дожидаюсь с трудом. Никогда прежде не тренировал в себе силу воли подобной пыткой, когда вдруг весь мир сходится клином на одном человеке. Это странное ощущение, и мне оно не по душе. Уже жалею о нашем знакомстве. Сейчас она одна не отпускает мысли о себе, заставляет желать только себя, словно бы мой идеал. И ведь при этом отвергает. Например, как сейчас.

– Зачем ты пришел? – спрашивает Кристина, поднимаясь из кресла.

Нервничает, злится.

– Поговорить. К тому же у меня запись.

– Я же сказала тебе искать другого специалиста. Или ты так ничего и не понял? И прости, я на это время уже записала другого человека. Пожалуйста, уходи.

Женщины – они думают, что мы должны подчиняться каждому их слову. Но если бы всегда делали именно так, то не были бы мужчинами.

Заметив в двери ключ, поворачиваю его до щелчка и убираю в карман. Иду к дивану и занимаю привычное место. Медленно садится и Кристина. Молчим. А вскоре раздается стук в дверь. Кто-то пытается зайти, но тщетно. А молчание так и тянется. Кристина даже не пытается меня выгнать или открыть дверь, за которой все скоро стихает.

Уже заведомо знаю, чем закончится наша встреча. Мы хотим этого оба. О контроле тут не может быть и речи. Она нужна мне, а я нужен ей – все просто.

– Я доверился вам, Кристина Павловна. И теперь Вы хотите от меня избавиться?

– Денис, ты взрослый человек и должен все понимать. Я совершила непростительные ошибки и больше не могу заниматься тобой. Но есть много других, и более компетентные специалисты.

– Боитесь своих желаний? Да и чувство вины всегда угнетает. Хотите, я помогу Вам от него избавиться?

Ее дыхание сбивается на выдохе. Она дрожит. Ей нечего сказать. Да и говорить совсем не нужно. Но когда я поднимаюсь на ноги, подрывается и она.

– Денис, нет! Уйди, я тебя очень прошу.

– Это глупо.

Иду к ней, когда она, в свою очередь, от меня. Обходим ее письменный стол.

– И бегать тоже глупо. От себя не убежишь.

Кристина заходит за спинку дивана, пытаясь спрятаться от меня и там.

– Ты хотел поговорить? Хорошо, давай поговорим.

Это вызывает улыбку. Скинув пальто, вешаю его на спинку кресла и занимаю ее место.

– Присаживайтесь, – говорю ей, указывая на диван.

Не сразу, но она садится. Мы наконец-то меняемся ролями.

– Так вот, что я хочу сказать. То, что ты сейчас чувствуешь, – говорю ей, – вызвано отклонением от норм морали. Но так лишь потому, что сама это позволяешь. Важна только внутренняя гармония, и ничего кроме нее.

– Ты серьезно? Решил поиграть в психолога?

– Почему бы и нет?

Она поднимается, злая, решительная и безумно сексуальная. И такая идет ко мне. Поднимаюсь и я.

– Сейчас же отдай мне…

Заглатываю несказанные ею слова, когда настойчиво привлекаю к себе за воротник белой блузки. Вопреки моему ожиданию сопротивления нет, есть только страсть, обнаженная и зудящая. Вместо ударов обнимает, тянет ближе и стонет так мило, как если бы именно я – мужчина ее грез. Сегодня придется обойтись без кровати, да она не нужна. Кристина давно возбуждает мою фантазию, сидящая на своем столе с распахнутыми ногами. И вот только сейчас воплощаю это в реальность. Не раздеваясь, в спешке, как лишенные ума, пьянея с каждым глотком. Запретные всегда самые сладкие, замужние – самые отчаянные, и только она такая волнующая, когда слишком знакомая для спонтанного секса.

Еще немного, и я снова в ней. Снова вижу в глазах Кристины неподдельный восторг при первом же проникновении. Ее искренность доводит до безумия. Но нормальные и не посещают психологов. Нормальные не становятся ими. Ее стоны заводят, движения в ней распаляют. Она делает все, чтобы я чувствовал себя победителем. Но вот влажные дорожки на щеках вызывают раздражение. Это не от счастья, это слезы поражения. Чего-чего, а подобного со мной также еще не было. И я останавливаюсь.

– Посмотри на меня, Кристи, – прошу, поворачивая к себе ее лицо. – Не убивай меня своими слезами. – Целую в губы. – Ведь все хорошо, нам обоим хорошо, ты этого достойна…

Но в ответ она перебивает и дерзит:

– Всем это говоришь?

– Нет, только тебе.

– Выделить каждую как лучшую и единственную – таковы твои методы, верно?

– Твои слова похожи на ревность. Ты серьезно?

А в глазах столько эмоций…

– Да ты мне противен!

– А вот это ты зря.

Рывком распахиваю на ней блузку. Моя ласка встречается с восторгом, очередные толчки