Шоу нашей жизни - Александра Флид

– И? – почти с надеждой протянул он.

– Что «и»? Я с удовольствием закрою глаза на все твои похождения.

– А с тобой?

– А со мной ничего не будет.

– Как это?

Она отвернулась.

– Сейчас объяснять бесполезно. Ты и сам не захочешь.

– Захочу. Я уже хочу.

Нора засмеялась, закрыла лицо руками, а потом тяжело вздохнула и отняла ладони от лица.

– Ты вроде пьян, и тебе все равно с кем, когда и где. Зря ты уехал со своей вечеринки. Там наверняка у тебя был бы шанс.

Эрик привалился к стене и запрокинул голову, ощутимо стукнувшись при этом макушкой.

– Я приехал к тебе, потому что… трезвым не смогу. А мне так хотелось… поговорить. Ну, ты же меня тогда собрала на полу… когда Парис приехал. И не упрекнула. Я же все чувствовал… все знал. Когда ты меня в одеяло… когда мыла тряпкой. Ждал, что ты приложишь меня со всей силы. Может, даже ногой. Или хотя бы плюнешь. А что? Могла бы, я ж без сознания был. Ну, ты думала, что я был. А я все знал. И ждал. Даже мать иногда щипала, когда вот так же находила. Сестра уж и подавно. И почему я все помню? Не забываю, как все нормальные люди.

– А мне и хотелось тебя пнуть, – призналась она. – Очень хотелось.

– Я знаю. И кому бы не хотелось? Но ты не стала бить и пинать.

– Потому что ты уже и так вытошнился. Тебе уже было плохо. Сам себя наказал. Жаль, что не впрок.

– В общем, – пропустив мимо ушей ее последнюю фразу, продолжил он – я решил, что надо бы поговорить. Поблагодарить что ли?

– Ты уже благодарил.

– Нет, – он замотал головой – нет, по-нормальному. Понимаешь, я когда трезвый, от меня добрых слов черта с два дождешься. Только пьяным могу как человек.

– Ну, тогда говори как человек, – предложила она, поднимаясь и снимая со стола бутылку.

Она вынула из ящика штопор и направилась к двери. Эрик непонимающе воззрился ей вслед:

– Сам с собой что ли?

Нора покачала головой, и ее мокрые волосы заколыхались вдоль спины. Это тоже было довольно красиво.

– Нет, идем со мной.

Он послушно поплелся за ней, и в результате они улеглись прямо на ковре в так называемой гостиной. Нора оставила открытую бутылку возле себя, сказав, что ему пить уже вредно, поскольку он успел набраться еще задолго до полуночи. Эрик был не очень согласен, но промолчал, решив, что всегда успеет отобрать у нее бутылку, когда она потеряет бдительность. Тогда он еще не знал, что Нора никогда ее не теряет. Она всегда оставалась начеку.

Некоторое время они лежали молча. За окном вовсю трещали и раскатывались фейерверки, и если бы в комнате были часы, то они наверняка пробили бы полночь. Впрочем, Эрику было все равно. Она лежала рядом, и Эрик по каким-то непонятным причинам был уверен, что Нора не возражает против его компании. Ей, наверное, очень не хотелось оставаться одной. И дело было не только в празднике.

– Скажи, там, в пакетах, правда не оказалось сыра? – уже немного протрезвев, спросил он. – С вином он годится лучше, чем маслом с джемом.

Нора повернулась к нему. У нее был рассеянный взгляд, словно он отвлек ее от каких-то своих мыслей, и она не успела вникнуть в суть вопроса. Несмотря на это, она ответила:

– Сыр там был, но только плавленый. В баночке. Там сегодня одни баночки.

Он засмеялся и откинул голову назад, обнажая шершавый кадык.

– Столько жратвы, а я взял одни баночки. А что еще там было?

Нора пожала плечами:

– Оливковое масло, консервированная кукуруза, малиновый джем, виноградный сок. И еще что-то, не помню.

– Могу я влезть в твой холодильник? – спросил он. – Голодный очень чего-то, аж невмочь.

– Ну, если только совсем невмочь.

– Ага, умираю.

– Не умирай, холодильник к твоим услугам. Правда, я не знаю, найдешь ли ты там что-то интересное.

Она не стала наблюдать за ним и смотреть из-за плеча, когда он разбирал скудное содержимое ее холодильника. Это ему тоже понравилось. Правда, еда тут была явно не на живых людей. Повздыхав над этой бедой и худо-бедно присовокупив к награбленному еще пару каких-то банок из своих запасов, он вернулся к ней в гостиную. Нора все еще лежала на ковре, только теперь она повернулась набок. Увидев его, она приподнялась на локте и с любопытством уставилась снизу.

– Я взял какой-то хлеб или что это… сыр и еще вот, – он показал ей то, что позже оказалось накрытыми фольгой и разложенными в тарелке кусочками жареной курицы. – А больше ничего у тебя там нет.

– Обычно не так плохо, – улыбнулась она. – Просто сегодня доставка с курьером не работает.

– Доставка? – не понял он. – А ты сама что, не ходишь в магазин? Вообще, расскажи мне, как ты живешь?

Ему действительно было интересно, как коротает будни женщина, обосновавшаяся в его доме. Или, по крайней мере, в его собственности.

Нора уселась, сразу же запахнула полы халата и спрятала свои ноги.

– Я никуда не выхожу. Работаю, деньги получаю через интернет, и покупки тоже делаю так же. Заказываю в магазине, а приносят курьеры к задней двери. Мне вообще-то много и не нужно.

Это было очень просто, очень быстро и очень нелепо. Эрик поморгал, а потом все-таки сел рядом с ней и опустил рядом всю еду.

– Ты что и дальше будешь так жить? Надо же куда-то выходить хотя бы иногда.

– Нет, мне и так хорошо.

– У тебя что ли эта… агорафобия?

Ее смех был заразительным и искристым – такой ему приходилось слышать всего несколько раз в жизни.

– Нет, помнишь, мы ходили фотографироваться с Марком? У меня нет никакой фобии. Просто я не хочу никуда ходить.

– Но почему? – принимаясь за фольгу, удивился он. Фольга не хотела отлипать от краев тарелки, и ему пришлось ее разорвать почти пополам.

– Не хочу, – повторила она.

– И что ты все два года вот так будешь сидеть взаперти?

– Да.

– Так нельзя, – покачал головой он. – Надо завести подруг и начать шастать по магазинам. Делать то, что делают все женщины.

– И кто это сказал? Нет, правда, кто?

– Я сказал.

– А мне все равно, что ты сказал, – со сбивающей с ног простотой заявила она. – Я вовсе не горю желанием, чтобы на меня пялились на всех углах только потому, что я вышла замуж за человека, который пятнадцать лет назад успел охмурить полмира своей красивой… своим лицом.

Эрик даже зажмурился. По его мнению логики ее словам очень не хватало, и он решил восполнить этот пробел своими еще не вполне трезвыми доводами – ошибочные намерения, заведомо обреченные на осмеяние.

– У моей славы уже вышел срок годности, – начал он. – Так что никто на тебя пялиться не будет.

– А фотографии вы делали зачем? – приподняв брови, осведомилась она. – Затем, чтобы никто не узнал о том, что у тебя намечается переворот в личной жизни? Кажется, у Марка на наш счет большие планы. Я сама согласилась, так что жаловаться не стану, но все остальное время буду проводить так, как мне хочется.

Он кивнул, хотя ему было что сказать. Просто теперь чрезмерная разговорчивость уступила место заторможенности, и этот процесс запустился тоже весьма некстати. Когда нужно было молчать, он нес всякую чушь, а теперь настало время выложить все разумные аргументы и вправить ей мозги, но его словарный запас неожиданно иссяк. Эрик решил, что вполне может отложить продолжение разговора на более поздний срок, когда его голова уже очистится от спиртных испарений.

– Ну, ладно, черт с этим, – временно сдался он. – А почему ты вообще согласилась? Нет, не то чтобы я против, я сейчас даже рад этому, но зачем тебе-то это было нужно?

Нора замерла всего на мгновение, а потом повернулась к нему и выстрелила скороговоркой, глядя прямо в его недоумевающие глаза.

– Там, где я остановилась, было просто невозможно жить, и я решила, что уж лучше воевать с одним мужиком, чем сразу с пятерыми.

Невзирая на то, что она явно рассчитывала на скорость речи и его пьяное соображение, Эрик все-таки понял большую часть слов.

– Нора, – он наклонился к ней – скажи мне, они тебе что-то сделали? Тебя… – следующие слова оцарапали ему гортань, и он предпочел не продолжать.

Она смотрела на него кристально чистыми глазами и даже не моргала.

– Нет, но могли бы. Так что пойми меня правильно – мне не нужны твои деньги или что-то еще, и я не самовозгораюсь от мысли о твоей славе. Нет. Мне просто нужно место, где я смогу спать и работать без риска, что кто-то проломит дверь. Марк пообещал мне все это. Он сказал, что я смогу жить с тобой в одном доме, и тебе не будет до меня дела. Всего пару лет – этого хватило бы, чтобы накопить на нормальное жилье, я могла бы снять квартиру. Заработала бы, сэкономив за счет бесплатного проживания в твоем доме. Уладила бы проблемы с регистрацией. Вот, о чем я подумала, когда он подошел и заговорил со мной.

– А ты не думала, что он мог обмануть тебя? Знаешь… прикинуться менеджером актера, а на самом деле оказаться дешевым сутенером?