Колесо страха (сборник) - Абрахам Меррит

Все так же склонившись над телом, я сунул руку в карман, достал пистолет и резко развернулся.

– Руки вверх! Оба! – скомандовал я.

На лице Макканна отразилось изумление, на лице шофера – испуг. Но оба подняли руки.

– Нам незачем заключать столь хитроумную сделку, Макканн. Рикори жив. Когда он заговорит, то расскажет о том, что случилось.

Я не был готов к их реакции на мои слова. Если Макканн притворялся, то он был гениальным актером. Широкие плечи расправились, точно с них свалился невидимый груз, глаза засияли, слезы покатились по смуглым щекам. Он был счастлив. Шофер упал на колени и вознес молитву Небесам. Он тоже плакал.

Мои сомнения развеялись. Представлялось немыслимым, чтобы оба притворялись. Мне даже стало немного стыдно.

– Можете опустить руки, Макканн, – сказал я, пряча пистолет в карман.

– Он выживет? – хрипло спросил телохранитель.

– Думаю, у него на это есть все шансы. Если в рану не внесли инфекцию, то я уверен, он выздоровеет.

– Слава Богу! – прошептал Макканн. – Слава Богу!

Брейль, зайдя в кабинет, застыл в недоумении.

– Рикори ранен. Я все объясню позже, – сказал я. – Кольнули в сердце, возможно, повреждена сердечная мышца, но отверстие крохотное. В основном он пострадал от шока. Оправится. Отнесите его во флигель и позаботьтесь о нем, пока я не подойду.

Я поспешно изложил Брейлю, что я уже сделал, и предложил дальнейший план лечения. Когда Рикори унесли, я повернулся к его подручным.

– Макканн, я сейчас не буду говорить о случившемся. Пока что не буду. Вот ваше оружие. Я даю вам шанс.

Взяв пистолеты, Макканн с любопытством посмотрел на меня.

– Не скажу, что мне неинтересно, с чего это вы передумали, док. Но я за вас обеими руками – лишь бы вы босса на ноги поставили.

– Несомненно, кого-то еще нужно уведомить о его состоянии. Предлагаю вам заняться этим. Он направлялся ко мне. У него случился сердечный приступ. Вы его довезли. Теперь я его лечу. От сердечного приступа. Вот что я скажу. Но если Рикори умрет – тогда другое дело.

– Я сообщу нашим, – ответил Макканн. – Они вам надоедать не станут. А как разберусь с ними, то попробую найти эту чертову куклу, так-то. И выбью правду из той бабищи. – Его глаза сузились.

– Нет, – твердо сказал я. – Еще рано. Установите наблюдение за той лавкой. Если женщина куда-то пойдет, выясните, куда именно. Следите и за девушкой. Если вам покажется, что кто-то из них или они обе собираются сбежать – не останавливайте, но проследите за ними. Я не хочу, чтобы их спугнули до того, как Рикори сможет рассказать, что же случилось.

– Хорошо, – неохотно согласился громила.

– Ваша история о кукле не покажется столь убедительной полиции, ведь они не успели проникнуться к вам таким доверием, как я. Не допустите, чтобы они вмешались в это дело. Пока Рикори жив, не нужно никого ни во что посвящать.

Потом я отвел Макканна в сторону.

– Вы уверены, что шофер не проговорится?

– Паоло – наш человек, – пожал плечами громила.

– Надеюсь, что так. Иначе вам несдобровать, – предупредил я.

Они ушли, я же направился к Рикори. Сердцебиение уже нормализовалось, дыхание было еще слабым, но в целом ему стало лучше. Температура тела все еще была пониженной, но не настолько, как раньше. Как я и сказал Макканну, если в рану не занесли инфекцию, если на игле, которой укололи Рикори, не было яда, то гангстер выживет.

Через некоторое время мне нанесли визит два крайне любезных джентльмена. Они выслушали мой отчет о состоянии здоровья Рикори, попросили разрешения войти в палату, удостоверились в моих словах и ушли. Они заверили меня, что «при любом исходе» мне не следует волноваться о гонораре. Если потребуется, они готовы были оплатить услуги любых консультантов, даже самых дорогих специалистов. Также они попросили не пускать к Рикори никого, кроме них самих, Макканна и медицинского персонала. Чтобы не возникло недоразумений, они предложили – «коль скоро меня это не затруднит» – выставить охрану у двери в коридоре. Я сказал, что нисколько не возражаю. Поразительно быстро у двери Рикори объявились двое неразговорчивых громил – в точности, как в ситуации с Петерсом.

Той ночью мне снились куклы: они плясали вокруг, преследовали меня, угрожали мне. Не лучший из моих снов.

Глава 6

Странная история констебля Шевлина

Утром состояние Рикори значительно улучшилось. Из комы он так и не вышел, но температура, дыхание и сердечный ритм полностью нормализовались. Мы с Брейлем так разделили обязанности, чтобы кто-то один всегда мог подойти к больному.

После завтрака охранников сменили другие. Один из моих столь обходительных ночных гостей явился посмотреть на Рикори и с видимым удовлетворением выслушал мой благоприятный прогноз.

Предыдущим вечером мне пришла в голову мысль о том, что Рикори мог делать какие-то заметки о своем расследовании, но мне было неловко его обыскивать. Теперь же у меня, казалось, появилась возможность проверить свои подозрения. Я предложил посетителю посмотреть, не было ли при Рикори каких-нибудь записей, объяснив, что нас с ним интересовало одно дело и мы собирались его обсудить, когда Рикори направлялся ко мне. Поскольку у Рикори случился припадок, мы не смогли поговорить, но, возможно, мне удастся что-то узнать из его бумаг? Мой гость согласился. Медсестра принесла пальто и пиджак Рикори, и мы осмотрели карманы. Там действительно были какие-то бумаги, но они не имели отношения к расследованию.

Зато в нагрудном кармане пальто я обнаружил прелюбопытнейшую вещицу – тонкую нить длиной дюймов в восемь. Нить была завязана в девять узлов, расположенных на различных расстояниях друг от друга. Узлы тоже показались мне странными, я таких еще не видел. Я внимательно осмотрел нить. Не знаю почему, но при этом меня охватила какая-то смутная тревога. Я посмотрел на своего гостя и увидел любопытство в его глазах. А потом я вспомнил о суевериях Рикори и решил, что эта нить с узлами была, наверное, каким-то талисманом или оберегом. Я положил ее обратно в карман.

Когда мой гость ушел, я достал нить и еще раз осмотрел ее, уже внимательнее. Нить на самом деле оказалась сплетена из человеческих волос, пепельно-русых и, безусловно, женских. Теперь я заметил, что каждый узел отличается от остальных, но все они были весьма сложными. Разница между ними почему-то напомнила мне расположение букв в слове или слов в предложении.

И когда я рассматривал этот оберег, мне вновь почудилось, будто я стою перед запертой дверью, которую так важно открыть. То было такое же наваждение, как и в ночь смерти Петерса. Повинуясь смутному порыву, я не вернул нить в карман, а бросил в ящик стола, где лежала принесенная медсестрой Роббинс кукла.

Около трех часов дня мне позвонил Макканн. Я был очень рад его звонку – при свете дня история о случившемся в машине Рикори показалась мне сущей нелепицей, и мои сомнения вернулись. Как и мысли о моей незавидной участи в случае исчезновения Макканна. Должно быть, громила догадался о моем смятении, услышав неподдельную радость в моем голосе.

– Думали, меня уже и след простыл, док? – рассмеялся Макканн. – Нет, вам так просто от меня не отделаться. Я тут для вас вроде как кое-что раскопал, так-то!

Я с нетерпением ждал его приезда. Макканн привез с собой румяного толстяка с большим бумажным пакетом. В толстяке я с некоторым удивлением узнал констебля, которого пару раз встречал на бульваре у больницы. Раньше я не видел его без формы. Следуя моему приглашению, полицейский смущенно присел на краешек стула, опустив пакет себе под ноги. Я выжидательно посмотрел на Макканна.

– Это Шевлин. – Громила махнул рукой в сторону констебля. – Сказал, что знаком с вами, док. Но я в любом случае его привел бы.

– Если б я не знал доктора Лоуэлла, я б сюда не пришел, Макканн, дружище, – мрачно заявил Шевлин. – Но у дока мозги в голове, а не картофельное пюре, как у нашего чертова лейтенанта.

– Ну, это не помешает доку тебе чегой-то прописать, Тим, – насмешливо хмыкнул Макканн.

– Да не надо мне ничего прописывать, говорю ж тебе! – рявкнул Шевлин. – Я все своими глазами видел, говорю ж тебе! А если мне доктор Лоуэлл скажет, мол, я был пьян или с катушек слетел, то я его к чертям собачьим пошлю, как я нашего лейтенанта послал. И тебя пошлю, как пить дать, говорю ж тебе!

Я ошеломленно наблюдал за их перебранкой.

– Ну, Тим, я же тебе верю. Ты себе вроде как даже не представляешь, настолько я хочу тебе верить. И почему, так-то! – успокоил его Макканн.

Он украдкой покосился на меня, и я понял, что, по какой бы причине он ни привел сюда этого констебля, громила не рассказал ему о Рикори.

– Тут как дела обстоят, док. Когда я вам рассказал о той кукле, как она взяла и выпрыгнула из машины, вы вроде как решили, что я псих. Ладно, значит, думаю я. Может, она далеко не ушла. Может, это такая механическая кукла, заводная, но завод-то у нее рано или поздно кончится, верно я говорю? Ну, я и взялся искать, может, кто что видел. И вот, значит, сегодня утром встречаю Шевлина. Он мне и рассказывает… Ну же, Тим, расскажи-ка доку то же, что и мне.