Имена любви - Алексей Цветков

«чтоб ничком в это зарево речки с угрями внутри…»

чтоб ничком в это зарево речки с угрями внутричерный гриб-ночевик и бычками по обручи бочкураз кукушка-норушка твое остальное умривесь измучишься жить если впредь пропадать по кусочку

тускло дневи во мрацех так выспать из плеска веслоперечислить в сопращуры иже зареза редедючто ни утро то в чуни с которой ноги повезлофотокарточку квасом всердцах и в ягдташ по медведю

шустро блядина речка но каждому жидко в концебудто блеклое болдино бородино и непрядвавальс в лесу из отверстий фальцет о татарском отцестолько мужества и торжества хорошо что неправда

то ли марш нереститься в залитые квасом лугаиз медвежьей икры набежало героев и ладновся кощеева хунта и ты дорогая ягаразве я себе тихо сиди или жуй меня жадно

кто стрелок в соловья или голову в пах попиналстихотворно восславлен илюша ты помнишь алешатолько здесь неудобно откуда понятен финалфотошопом пейзаж перекошен и стязи падоша

Сказки Пушкина

на руслане росли в ковылях на людмилечуди с водью в ботве учиняли отлова чужих чародеев уволь не любилитут своим не наплотничать дыб да колов

лейся в песне содом если в сердце гоморрано чем шире душа тем темней городабей своих чтоб чужие на борт черноморато-то ряби в очах и в руке борода

тридцать три из трясины в торфянике вязкомв пользу мужней науки жена сраженабулаву в чистом поле на голову с лязгомраньше думал такой а потом не нужна

с фсб на васильевском спуске в повозкубольно все напоследок русалку хотяти баюн ваш ученый пейсатый в полоскупусть попляшет покуда мы топим котят

расстилайся славянская в банях усладаблизко музыка сфер репродуктор в метроспой нам оперу глинки о брани русланас головой если сердце на рельсах мертво

«вот на линованном листе письмо…»

вот на линованном листе письмотеперь таких не пишут сразу в аськуи в скайп с ушами шасть и ну трещатьа тут листок буквально из бумагиего с проклятием или мольбойбывало сунешь в щель и долго ждешьпрощения или разрыва в кровьмолчишь в уме взаимно с адресатомпотом ответ но ты допустим умерили сменил внезапно пмжс натужным скрипом повернулся шарв пространстве и обратно не вернется

и вдруг смотри одно из этих желтыхдошло сюда но я отнюдь не тоткому написано и раз пятнадцатья сбрасывал хитиновый хитонседея и мужая отраженьемтеперь читаешь и даешься дивукак боль его бледна и гнев нелепон был тогда поэт и мы дружилия отвечал из сенеки цитатойиз утешенья матери я зналон мне ответит превзойдя размолвкуно повернулся шар и он ушел

во мрак струится школьная линовкана ней вселенная висит неловкогде встретиться вовеки не смоглас его проклятием моя мольба

Сестра

чуть ночь и часовые стоя спяттебе впотьмах меня понять нетрудногде в точности я источаю смрадмолчу ничком в пыли и пахну трупносверкнула бронза белый свет погаспора бы погребальные услугини шороха не будет кроме насвороны в ступоре и псы уснулипускай креон с три короба навретповергнув в трепет хор и корифеяздесь только ты мне город и народкуда неверной кровью багровеязвенит от семивратных стен верстакому была так велика всегда

когда лежишь и шлем пернатый пустединственный для тени собеседникопарышей самозабвенный хруствороний грай в листве маслин соседнихтвоя страна соломинка в кострене родина а родинка простаяна треснувшей от жара кожурепока внутри слышнее шум распадатеперь не пленник тела и теплаостанься гибель небольшим ушибомпой ненависть как я люблю тебякоторая сейчас придет с кувшиномпролить вина поговорить во мглесо мной и кротко повисеть в петле

встань мертвая моя пора домойнам истлевать в любви а им на плахуты не отринула что было мнойза то что я погиб и дурно пахнумы верные потомки тех живыхкак плоть твоя нежна моим фалангамтеперь не он а я тебе женихна ложе звезд в забвении прохладномкак ослепительно судьба простас изнанки всех земных отчизн и родингде труп твой брат тебе и тем свободенчто скован цепью кровного родстваи если ты осталась у менякак радостно что рано умерла

«отстрекотала в полночь речь…»

Молчи…

отстрекотала в полночь речьдосказаны все сказкинастало время поберечьголосовые связки

еще губами шевельнуно воздуха не двинути можно слушать тишинуоткуда голос вынут

снаружи город и семьяшарманщица разлукаа в голове была всегдадыра без слов и звука

душа согласна осязатьона увидеть радано то чего нельзя сказатьей пробовать не надо

так много нашумели бедчто жить на свете жалкоу тишины обмана нетне тронь ее шарманка

когда погаснет гул молвыкак в песне гайдна свечимы вспомним все что не моглидоверить прежней речи

тем повелительней ответхотя вопрос напрасенчто мир молчащий слову вследтак пристален и ясен

«человек продолжается в детях…»

человек продолжается в детяхдля наставника честь ученику меня получается в этихложноперистых и кучевых

если следуют правилам жанраайвазовские в небе валыникакому живому не жалкодо костей состоять из воды

краток срок и параграф при этомпредусмотрен в уставе творцомхоть и был минеральным предметомно из гроба восстать огурцом

будь ты пушкин собой или кушнерэвкалипт или ягель какойпо условиям найма допущенсбыться облаком или рекой

за пределами граней и линийс ремеслом уравняется даресли зависть слипается в инейто любовь превращается в пар

от любви не останется пользыно и в зависти нету вредалишь прольет равнодушные слезынад землей грозовая гряда

«кто любили меня по способности сил…»

кто любили меня по способности силили просто терпели как трудного братаот души бы себя хоронить пригласилесли без вариантов и смерть это правдая бы взял их туда где теряется нитьгде скоблят на столбе недалекую датуи ни трости надломленной не преломитьни курящийся лен угасить кандидатутам всегда спозаранку команда дружнаразмотали веревки нарезали дернапотому что пиздец и в дорогу нужнасправедливая смерть если жизнь непритворна

вот и все именины а дальше увынапоследок в комической роли скелетаощутить где кончаются фазы луныи в рулетку свиваются стороны светаили поп налетит только поздно спасатьбольно набело речи у них без помарокно попробуй из ящика честно сказатьчто старался но был никому не подарокостается к столу и в котел по рублюомочить чем привыкли причину поездкитолько я вас и так без возврата люблюи другой в дневнике не имею повестки

Три фиктивных подстрочника

с первыми курантами юношестванас повели отражаться в зеркале

она говорила прямее подбородокне поворачивайся чересчур резко

потому что внезапный взглядпроницает глубже кожи и тошнит

хоть и превратило обезьяну в энгельсаэто стекло и нетерпеливых ранит

она давала домашнее заданиеводы в миску и пробовать на мягком

это одно из самых бережных искусствно неуч тычется ощупью

это одно из самых бережных искусствпотому что никогда не пригодится

бедный энгельс в прозрачной клеткеон кровоточил когда я пробовал бриться

если занавесить на ночь наволочкойона пузырем от неслышного ветра

потом смирился и никогда не смотрюкомната смеха сквозь невидимые миру

два шага в обход и пропадаешья спросил почему звуки остаются позади

она повела меня к учителю птицпреподавателю неслышного пения

эта пеночка источает лишь слабый светили вот выпь которая ухает жестами

привыкаешь ко многому ненужномумузыке лучше оставаться артикуляцией

путешественнику за чертой шорохапроще изловить себя врасплох

нас заводит в тупик настаивала онаиллюзия излияния вслух

тем искреннее исповедьчем словоохотливее ее тишина

обучение грачей несуществованиюпо верную сторону серебра

если изловчиться под верхнюю планкутам те же две медвежьих люстры

цедят по капле пепельную ясностьвещество крошится но его свет

никуда не девается он всегдаперистальтика пространства где мы остались

когда стекло перекусило нитьи отразиться вспять только реверсом

однажды блуждая где нас не научилиобратному счету от конечного числа

вспомнить кто был тобой в предсуществованиино что осталось от себя не угадать

лицо навстречу медленно проколотолевовращающим южным крестом

генерал стоунвол джексон говорилперейдем реку и отдохнем в тени деревьев

и тогда она которая казаласьвозникает снова и говорит вот

не поведя головойне протянув руки

«допустим от поезда отцепляют вагон…»