Людмила Гурченко. Я – Актриса! - Софья Бенуа

Марика в те годы была одной из самых известных, самых востребованных творческих персонажей Третьего рейха. Так что маленькая советская девочка сделала ставку весьма умно.

Марика Рёкк (3 ноября 1913 – 16 мая 2004) – немецкая киноактриса, танцовщица и певица венгерского происхождения. В 1920-х годах, в Париже, Марика профессионально занималась хореографией у русской балерины Рудковской. В составе балетной труппы Гертруды Хофман «Hoffmannn Girls» выступала в знаменитом кабаре Мулен Руж. В 1925-1929 годах она выступала (в составе той же труппы) на Бродвее в Нью-Йорке, гастролировала по США. В 1929 году Рёкк вернулась в Европу, выступала в оперетте и варьете в Монте-Карло, Берлине, Лондоне, Париже, Канне, Будапеште и Вене. В 1930 году дебютировала в кино в эпизодической роли в музыкальной комедии «Почему моряки покидают дом». В 1933 году актриса получила первую большую роль в комедийном музыкальном фильме «Поезд привидений». В 1934 году немецкая киностудия УФА заключила с ней двухгодичный контракт. В 1935 году Марика Рёкк снялась в своём первом немецком фильме «Лёгкая кавалерия». С этой картины на сюжет из жизни артистов цирка началась её головокружительная карьера в кино Третьего рейха.

Летом 1942 года жизнь в Харькове оживилась; заработали драматические, оперный театры оперетты и кинотеатр. Фильмы чаще всего шли немецкие, без перевода, но, как уже говорилось, смотреть кино пускали местных жителей. Первым фильмом в жизни Люды Гурченко стала «Девушка моей мечты». Эта музыкальная комедия с оригинальным названием «Die Frau meiner Träume» стала вершиной кинокарьеры Марики Рёкк. Всего через несколько лет, с 1947-го, фильм с огромным успехом станет демонстрироваться как «трофейный» в советском прокате (можно добавить, что в 1944 году режиссером Г. Якоби был сделан цветной вариант ленты). Просмотр «Девушки моей мечты» стал для шестилетней зрительницы Люси тем творческим фейерверком, что совершил переворот в ее душе. И как некогда ее отец, увидевший на экране свою дочурку перед ее рождением, так и сама Люся вдруг ощутила непреложное, явленное на экране воплощение ее самой – вот кем она хочет стать, когда вырастет! Именно тогда она впервые сказала себе, что обязательно будет киноактрисой: красивой, талантливой, яркой, обожаемой всеми. В лице немецкой актрисы Люся Гурченко увидела настоящее воплощение своих грёз. Видать, не зря так обожаемый ею отец часто повторял о дочери, словно оспаривая утверждения супруги:

– Не, Лёль, актрисую будить! Ето, як закон.

В своей книге «Аплодисменты» Людмила Марковна вспоминает:

«В Театре оперетты мы не были. Но однажды ходили в кино. Фильмы шли на немецком языке. Немцы гражданский кинотеатр не посещали. Они не появлялись в тех местах, где собиралось много людей, – боялись партизан.

…О фильме в городе говорили: красота, любовь, танцуют, поют, войны нет, еды у них полно – такая жизнь – закачаешься!

И вдруг вместо фильма показали немецкую кинохронику. В первый раз я увидела Гитлера. Он дергался, неистово кричал, угрожал, выбрасывал руку вперед. За ним – тьма рук: «Хайль!» Гитлер с челкой, с усами.

Пока я сидела, погруженная в «политику», на экране без перерыва началась картина «Девушка моей мечты». И хроника, и картина шли без перевода. Понимай, как хочешь, сочиняй любую историю. Даже интересно.

Мы возвращались домой. Мама сразу же заговорила с тетей Валей про менку, про базар, про сахарин. Как же так? Мы впервые были в кино, слушали музыку, видели актрису, которая пела, прекрасно танцевала… А они опять про свое… Это все мама – ничего ей не интересно.

Ночью мне никто не мешал. Моя душа разрывалась от звуков музыки, новых странных гармоний. Это для меня ново, совсем незнакомо… Но я пойму, я постигну, я одолею! Скорее бы кончилась война. Скорее бы вернулся папа. Скорее бы услышать: «Не, Лёль! Дочурка актрисую будить, ув обязательном порядке! Моя дочурочка прогремить!»

Наутро у тети Вали была прическа, как у Марики Рёкк. Впереди маленькие колечки, а сзади плыли волны волос по плечам.

Наутро я встала с твердым решением: когда вырасту – обязательно буду сниматься в кино».

Или вот тоже «достояние» в копилку опыта Люси-Лючии:

– Каждый вечер тогда немцы пели песню «Лили Марлен». Она была и самой новой, и самой «модной» – «шлягером». Надо обязательно выучить! Мотив я схватила быстро – он простой. А слова? Я вслушивалась в незнакомые слова, старалась запомнить их.

За свои выступления – часто задорные, на потеху публике – юная актриса (стриженая наголо, с чубчиком) получала вместе с едой громкие аплодисменты, а то и крики «браво». К примеру, за первое исполнение очередной новомодной песни девочка получила давно забытые сладости.

– У меня была не только полная кастрюля, налитая прямо из общего котла. Я принесла домой шоколад – коричневые кусочки неправильной формы, как пиленый сахар. А Карл мне вынес целую пачку сахарина! Тетя Валя с моей мамочкой только недавно о нем мечтали. А я его вот уже в «ручках» держу! Вот так-то, дорогие мои! …Проходя мимо детей, которые выжидательно смотрели, я подумала, что надо действовать, милые, а не ждать с моря погоды. Надо уметь действовать, уметь «выделиться»… А вообще-то за талант платят больше. А я талант. Мне так папа сказал. А папа все знает. Он ведь мой папа.

Спустя 30 лет актрисе вновь пришлось вспомнить ужасы войны. Людмила Гурченко и Юрий Никулин исполнили главные роли в фильме «20 дней без войны».

В другой раз – за исполнение нафантазированного и разученного танца и фирменной отцовской «чечеточки» в конце один из зрителей-немцев вынес юной исполнительнице… два портрета Марики Рёкк с нотами ее песен на обратной стороне. Дорогой трофей для талантливой девочки, нафантазировавшей себе славу, как у Марики!

Глава 8. Харьков при «вторых немцах»: «душегубки», облавы, казни…

О буднях в оккупированном городе можно прочесть в книгах-воспоминаниях самой актрисы. Эти эпизоды поражают будничностью, точным проникновением в эпоху вынужденных испытаний. Чтение таких мест из книг Гурченко лично у меня вызывают невольные сравнения с теми реалиями, в которых живут иные, в том числе и нынешние, поколения. И тогда внутри, в глубине себя проносится вполне житейская мысль: Упаси Господь!

– Я стояла на балконе и часами наблюдала за жизнью немецкой части. Утром они делали зарядку, бегали по кругу. Через год я поступила в школу. На уроках физподготовки я бегала по этому же кругу десять лет. Потом всю часть выстраивали, читали приказы, распоряжения. Половина немцев уезжала до обеда. Возвращались грязные, в грязной спецодежде, опять выгружали из машин металлические части, детали. Ели они три раза в день из котелков, прямо во дворе. Там же стоял большой котел на колесах. Вечером немцы пели, обнявшись и раскачиваясь из стороны в сторону. Они очень бурно и громко смеялись. Смешно им было все. Иначе откуда столько смеха? Тогда я впервые услышала звук губной гармошки, и не могла понять и разглядеть, что же издает такой неполноценный звук.