Политическое цунами - Сергей Кургинян

Журнал «Эксперт» от 14 июня 2004 года: «Легализация запрещенных партий дала бы возможность активизироваться в Египте «Гамайе исламийе» и «Братьям-мусульманам», в Алжире — «Фронту исламского спасения», в Саудовской Аравии — партиям угнетенного шиитского меньшинства и чуть ли не последователям «Аль-Каиды», в Пакистане — «Харакат аль-ансар» и «Харакат аль-муджахидин». (…) Легализовать оппозицию во всех без исключения арабских странах — значит развязать руки мощной вооруженной исламской силе; свести на нет роль невыборных элит — значит ударить по династийным монархиям и светской военной хунте, что опять-таки дает жизненное пространство стихийно созданным партиям исламского толка… Соросовская методика стимулирования студенческих выступлений против одиозных режимов сегодня была бы игрой с огнем в мусульманском мире — в мире, где давление достигло небывалой силы»[17].

Итак, то, что ставка на оппозиционные силы в ближневосточном регионе есть по большому счету ставка на исламистов, было очевидно широкому кругу экспертов и политиков еще в 2004 году, то есть на ранней стадии обсуждения реконструкции Большого Ближнего Востока.

(Характерно, что одновременно продолжало существовать устойчивое представление о том, что, предлагая миру проект «Большой Ближний Восток», США действуют в интересах Израиля. То есть «сдают» интересы ислама.)

Парламентские выборы в Египте, состоявшиеся в ноябре-декабре 2005 года, подтвердили экспертные предположения насчет того, что исламистам предстоит сыграть в процессе «демократизации Ближнего Востока» не последнюю роль.

Глава 3

Начальная фаза демократизации Египта

Как мы помним, Хосни Мубарак негативно отреагировал на проект «Большой Ближний Восток». Тем не менее он не смог противодействовать давлению США, требовавших демократизации Египта. Активизация оппозиционных сил началась уже весной 2004 года, когда США еще только проводили «разъяснительную работу» по поводу своей ближневосточной инициативы.

Сначала о себе заявили исламисты. В марте 2004 года движение «Братья-мусульмане» (запрещенное в Египте с 1954 года, но представленное в легальной политике через членство в ряде разрешенных партий, а также в виде «независимых» депутатов) выступило с требованием провести в стране реформы, касающиеся всех сфер жизни — политической, социальной, судебной, культурной и пр. «Братья» настаивали на необходимости отстранения армии от участия в политике и ограничения нахождения президента на своем посту двумя сроками.

Затем началось формирование «демократических сил». Было создано так называемое народное движение «Кефайя» («Хватит!»), поставившее своей целью не допустить очередного переизбрания Хосни Мубарака, находящегося у власти с 1981 года, на пост президента. (В 2011 году движение «Кефайя» стало активным участником протестных акций в Египте, приведших к отстранению Мубарака.) Кроме того, депутат парламента, юрист по образованию Айман Нур создал и официально зарегистрировал либеральную партию «Аль-Гадд» («Завтра»).

В феврале 2005 года Мубарак, подталкиваемый США к «демократическим изменениям», объявил о намерении осуществить конституционную реформу, которая позволила бы провести в стране демократические и альтернативные президентские выборы. (Многолетняя практика состояла в том, что кандидатура президента Египта выдвигалась двумя третями парламента и затем утверждалась на общенародном референдуме.) Данная инициатива Мубарака удостоилась особого одобрительного упоминания в выступлении Кондолизы Райс.

Вскоре после заявления Мубарака о грядущей реформе в Каире и Александрии начались многотысячные демонстрации, в основном студенческие, которые затем распространились по всей стране. Основные требования демонстрантов — отмена закона о чрезвычайном положении, введенного в 1981 году после убийства Анвара Садата, проведение демократических реформ и отставка Хосни Мубарака.

Как отмечали комментаторы, еще несколькими месяцами ранее такие лозунги были в Египте просто немыслимы. Равно как немыслимы были и сами демонстрации, официально запрещенные законом о чрезвычайном положении. Активное участие в организации антипрезидентских митингов приняло движение «Кефайя». Причем лидеры «Кефайи» открыто заявляли, что глубоко впечатлены бархатными революциями, свершившимися на Украине и в Ливане, и хотели бы осуществить такую же революцию в Египте[18].

В конце марта 2005 года активисты «Братьев-мусульман» впервые за много лет вышли на собственную демонстрацию. Узнав о том, что «Братья-мусульмане» собираются провести манифестацию у здания парламента, полиция накануне арестовала 50 лидеров движения и затем перекрыла площадь. В ответ «Братья» вывели на три крупнейшие площади Каира — Рамзес, Тахрир и Сейеда Зейнаб — три группы, от 3 до 5 тысяч человек каждая. Требования «Братьев» совпали с требованиями светской оппозиции — отмена чрезвычайного положения и проведение демократических президентских выборов.

В мае 2005 года состоялся общенациональный референдум, на котором население страны поддержало конституционные изменения, инициированные Мубараком.

20 июня 2005 года Кондолиза Райс (к этому моменту уже госсекретарь США), выступая в Американском университете в Каире, заявила: «В течение 60 лет моя страна, Соединенные Штаты, преследовала в этом регионе, на Ближнем Востоке, цели стабильности, поступаясь при этом демократией, — и мы не достигли ни того, ни другого. Мы меняем курс. Мы поддерживаем демократические устремления всех народов. Настало время отбросить все оправдания, сдерживающие тяжелую работу демократии»[19].

7 сентября 2005 года победу на альтернативных президентских выборах одержал Хосни Мубарак, получив 88 %. Его основной конкурент — Айман Нур (который в знак солидарности с украинской оранжевой революцией использовал оранжевый цвет в своей предвыборной кампании) — набрал 7 %. Многие оппозиционные силы, включая «Братьев-мусульман», бойкотировали выборы.

6 октября 2005 года президент США Джордж Буш, выступая в Национальном Фонде Демократии, заявил: «Мы поощряем наших друзей на Ближнем Востоке, включая Египет и Саудовскую Аравию, вставать на путь реформ, укреплять их собственные общества в борьбе с терроризмом на основе уважения прав и выборов своих народов. Мы вместе с диссидентами и ссыльными против деспотических режимов, потому что мы знаем, что сегодняшние диссиденты завтра будут демократическими лидерами…»[20].

Процитируем еще раз уже приведенный нами прогноз российского эксперта: «…демократические выборы в любом из государств Персидского залива приведут к власти отнюдь не Вацлава Гавела и Леха Валенсу…». Сказанное в отношении «государств Персидского залива» вполне справедливо и для других стран ближневосточного региона. И прогноз вскоре начал сбываться.

В отличие от президентских выборов, не принесших особых сюрпризов, парламентские выборы, состоявшиеся в Египте в ноябре — декабре 2005 года, прошли весьма драматично. «Тяжелая работа демократии» принесла свои первые ощутимые плоды. «Братья-мусульмане» добились сенсационного успеха, проведя 88 своих представителей в парламент как независимых кандидатов. (Всего в египетском парламенте 454 депутата, из них 10 назначает президент.) Улучшив свой результат по сравнению с предыдущими выборами 2000 года в 6 раз, «Братья» составили вторую по численности фракцию. Как отметил главный редактор египетской газеты «Аль-Ахрам» Осама Сарая, «политическая среда в значительной степени изменилась после внесения в Конституцию некоторых поправок: благодаря тому, что порог для вхождения в парламент был понижен до 5 %, законодательный орган стал представительным»[21].

Допустив свободные выборы, Мубарак столкнулся с небывалым успехом «Братьев-мусульман» уже на первом туре, когда они получили 34 мандата (другие оппоненты власти набрали ничтожное количество голосов). Не имея законного права вести наглядную агитацию, «Братья» передавали свою платформу, а также информацию о своих кандидатах «из уст в уста», чаще всего — в мечетях. Главный их лозунг звучал так: «Ислам — вот решение».

По данным «Рейтер», накануне второго тура власти задержали около 200 «Братьев», среди которых были и кандидаты в депутаты. Египетские СМИ сообщали, что на некоторых избирательных участках наблюдались столкновения избирателей с полицией. По окончании второго тура оппозиция утверждала, что полицией задержано примерно 800 активистов «Братьев-мусульман». Несмотря на противодействие властей (хотя масштабы этого противодействия, возможно, преувеличены), «Братья-мусульмане» набрали во втором туре еще 29 мест. «Эти выборы — начало нового периода в истории Египта. Теперь голос оппозиции будет слышен»[22], — подчеркнул первый заместитель главы ассоциации «Братьев-мусульман» Мухаммад Хабиб.