Ведун - Василий Сахаров

Ладно, что хотел, я узнал. После чего снова спрятался в лесу и напоролся на муравейник, в котором мелкие агрессивные твари за малым меня не сожрали. Но я себя не выдал, сдержался, откатился в сторону и замер.

Ожидание было томительным, но ближе к вечеру появилось еще пять бандитов. И у каждого разбойника на плече имелся сверток с хабаром, а один притащил живую добычу, человека, который был завернут в узкий ковер и еле слышно стонал. Груз закинули в лодки, и между средневековыми ворами состоялся короткий разговор, после которого на охране добычи остался только один человек, кажется, Малх.

Воры ушли в поместье, видимо, там еще было что пограбить, а я решил, что вот он мой шанс. Уж с одним противником я как-нибудь, но справлюсь, а затем оттолкну обе лодки от берега, запрыгну в одну из них и адьес шакалы. А еще есть живой пленник или пленница. Это проблема или нет? Неизвестно. Но долг каждого спасенного отблагодарить своего спасителя. Интересно, а заложник бандитов случаем не принцесса? Было бы забавно, настолько, что я, скорее всего, точно решил бы, что моя скромная персона оказалась в героической сказке.

Однако, долой трындеж. Время дорого. Того и гляди, основная толпа из поместья подбежит и тогда все, ушла «моя» лодка. Пора начинать.

Украшенный неизвестными мне рунами меч со странным именем Змиулан оказался в правой руке, и я направился к лодкам. У меня был шанс на победу. Но действовать требовалось быстро и четко понимать, чего я хочу достичь. У меня имелись навыки бойца, который побывал на двух войнах, и не раз находился под огнем противника. Однако в моих руках не было прежней силы. У меня имелся опыт убийства человека. Вот только с тех пор по моему личному времени прошло больше десяти лет, и сейчас я находился в новом теле, молодом и неопытном, а работать предстояло клинком.

Разбойник, который склонился над лодкой и заглядывал в скрывающий пленника ковер, был все ближе. Я вышел из кустов и твердым шагом направился к нему. Между нами семь метров. Пять. Три. И он оборачивается. Здоровый широкоплечий косматый брюнет в кожаной куртке и полотняных штанах в недоумении смотрит на меня. В его взгляде растерянность, а рука автоматически тянется к клинку. Сразу видно опытного бойца, но он расслабился, подпустил меня к себе и проиграл жизнь.

Рывок на разбойника и неловкий выпад вперед. Клинок Змиулана вонзается между ребрами Малха. Сталь скользит по костям, и я слышу хруст. Острие меча все глубже погружается в тело человека, и я давлю на оплетенную кожей рукоять. Мой вес вгоняет сталь в плоть и во взгляде бандита смесь из самых разных чувств, боли, бешенства, ярости и страдания.

— Бах! — на последних силах Малх наотмашь бьет меня свободной левой рукой, и в глазах на миг темнеет. Рукоять клинка выскальзывает из потной ладони, и я отлетаю назад, на речной песок.

«Кажется, это момент истины, — падая, сам для себя загадал я. — Если разбойник прикончит меня, значит, этот мир не принимает чужака, а если уцелею, тогда вероятность того, что бывший подполковник Соколов приживется в средневековье, достаточно велика и можно будет еще пожить. А хорошо или плохо, зависит только от меня».

Малх все же достал свой меч, короткий пехотный образец, вроде римского гладия. Затем он кинул взгляд на торчащий у него из груди Змиулан. И дико взревев, кинулся на меня. Однако ударил я его все же хорошо. Он смог сделать всего один шаг, а после этого лицом вниз упал рядом со мной, пару раз сильно дернулся, дрыгнул ногами и затих. Отлично! Я жив и даже не ранен, а мой противник мертв. Определенно, это хороший знак и веский стимул продолжать суетиться.

Я встал на ноги. В голове шумело, а из разбитого носа, пачкая желтый речной песок, лилась красная кровь.

— Не останавливаться, — прошептал я.

После чего перевернул тело Малха, вытащил Змиулан и подскочил к лодкам. Левая была наполнена добычей, и она первая должна была отправиться в воду. Я навалился на нос и попробовал столкнуть плавсредство в реку. Черта с два! Лодка была тяжелой, а я легкий, и ко всему этому корпус прочно завяз в мокром песке. Было, мелькнула мыслишка схватить, что под руку попадется, и рвануть в чащу. Но я совершил еще одну отчаянную попытку. И превозмогая себя, все-таки стронул лодку с места, а дальше она пошла легче. В несколько рывков я сделал, что хотел, оказался по пояс в воде и толкнул корпус на стремнину.

Медленно первая бандитская лодка развернулась и пошла вдоль берега. Ну, а со второй, где помимо тюков находился пленный человек, было проще, ибо груза на ней было меньше. И закинув внутрь окровавленный меч, я достаточно быстро спихнул ее на воду, и залез на борт. Вовремя, так как на тропе появились бегущие разбойники, которые наверняка услышали яростный крик Малха и теперь спешили обратно на пляж.

— Щелк! — в руках одного из бандитов звякнул тетивой допотопный арбалет. В борт вонзилась короткая стрела, и я пригнулся. С удовлетворением отметил, что течение все быстрее относит меня от берега, и стал ожидать новых выстрелов. Однако на этом обстрел прекратился. Разбойники оглашали окрестности проклятиями, но в воду никто не полез, и это правильно, вода холодная, а лодку вплавь не догнать.

— Получилось! — облегченно выдохнул я и раскинулся на одном из тюков. После чего отдышался, немного пришел в себя, посмотрел на заходящее солнце и решил посмотреть, кто же у меня в попутчиках.

Снова рукоять меча в моей ладони. Острое лезвие вспороло грубую пеньковую веревку, которая не давала ковру развернуться. И передо мной предстал пожилой низкорослый господин с большой лысиной на макушке головы и в порванном камзоле, рот которого был заткнут окровавленным кляпом, а руки связаны.

«Да-а-а, — мысленно протянул я. — Это не принцесса. Сто процентов. Но может быть это и хорошо. Бывалые герои в книжках всегда на благородных девиц жалуются, то еда им не та, то удобств нет, то трудные дни наступили, то четвертый месяц беременности. А с мужиком проще. Жизнь тебе спасли? Да. Рассказывай о мире и учи языку, после чего разбегаемся в разные стороны. Я тебя не знаю, и ты меня не знаешь. Просто бизнес».

Глава 4

Близится утро, а спать не хочется. Я сижу на пне у небольшого костра и планирую свою будущую жизнь. Над головой шумят кроны деревьев, а с Одры прилетает свежий прохладный ветерок. На душе спокойно и самую капельку грустно. Отчего? Да и сам толком не пойму. Но, наверное, основная причина в том, что в данный конкретный момент мне не очень хочется возвращаться в беспокойный большой мир, где меня никто не ждет. Расположившийся напротив меня лысый мужичок, которого четыре недели назад я освободил из разбойничьего плена, кстати сказать, тоже не горит желанием вылезать из лесов. Но у него свои расклады, и я про них знаю.

Зовут его Рацлав Сленза. По молодости он хотел стать воином, но в первом же походе получил тяжелое ранение в ногу и с тех пор сильно захромал. Семьи нет. Детей тоже. Один как перст жизнь свою прожил, а кормился тем, что был обучен грамоте, своей славянской, да и латынь понимал. Поэтому человеком являлся достаточно ценным и долгое время находился в свитах разных местных князей. Ну, а последние пять лет он служил Вартиславу Грифину, который управлял проживающими на берегах Венедского (Балтийского) моря племенами поморян, укрян, приморских волынян и пырычан. Со временем Рацлав состарился и недавно был отправлен подскарбием [6]в одно из дальних княжеских поместий, то самое, которое было ограблено разбойниками. И не просто разграблено, а с умом, по чьей-то наводке, с убийством всех проживающих там слуг и похищением старика, на которого теперь наверняка повесят пособничество налетчикам и предательство.

Бывший подскарбий это понимает очень хорошо, ибо человек он неглупый, и потому на доклад к своему князю не торопится. Что сможет доказать старый человек, который подозревает, кто организовал налет, но не имеет веса, чтобы продавить свое мнение, да и кто будет его слушать? Вверенное ему имущество не сберег? Да. Люди убиты? Точно так, свидетелей нет, а сам Рацлав несколько дней находился неизвестно где, и никто не поверит, что он залечивал раны. Поместье разбойники, скорее всего, спалили? Есть такое, старик самолично видел, как они по всему терему масло разливали. Так что в любом случае он виновен и его ждет смерть, а Рацлав хочет еще немного пожить. Вот и сидит со мной в дебрях, рассказывает спасителю о том, что сам знает, и надеется на то, что когда придет срок расставаться, а это должно случиться сегодня утром, я не прирежу его и не брошу на поживу дикому зверью. Ну, это он зря беспокоится, свое обещание я намерен сдержать, и даже выделю ему долю из добычи разбойников.

Моя рука подобрала с земли толстый корявый сук, и бросила деревяшку в огонь. Вверх взметнулся сноп искр. На лету они погасли и исчезли в темноте. И вобрав в себя напоенный цветочными ароматами ночной воздух, я еще раз прокрутил в голове все события минувшего месяца с того самого момента, когда украл у разбойников лодку с добычей.