Вуаль для Евы - Алекс Джиллиан

— Ты готова, Дезире? — Торнтон садиться напротив, взгляд прикован к бледному лицу девушки. Она кажется изможденной. Но он не испытывает чувства вины. Дезире Аманда Вильмонт заинтриговала его.

— Я устала, Джерри.

Торнтон смотрит на монитор. Показатели в порядке. Девушка блефует.

— Я помогу. Представь, что ты на чудесном необитаемом острове. Где-то в океане. Лазурный берег, белый песок, и теплый ветер ласкает твои волосы. Ты дышишь полной грудью, тебе хорошо. Ты счастлива и спокойна. Вокруг только красота. Ты чувствуешь покой, Дезире?

— Да.

— Тебе больше не страшно?

— Нет. Я счастлива.

— Ты хочешь увидеть своих родителей?

— Да.

— Они идут к тебе. Выходят из-за кромки тропического леса. Они улыбаются. Они уже близко. Ты видишь их?

— Да, Джерри. Я вижу… — губы девушки тронула улыбка.

— Что ты хочешь сказать им?

— Я сожалею, что забыла, как много они для меня сделали.

— Твои родители отвечают?

— Да. Они говорят, что я не виновата.

— Конечно, ты не виновата.

— Так было нужно.

— О чем ты говоришь?

— Так было нужно. — пальцы Дезире вцепились в подлокотники, аппаратура запищала, все датчики пришли в движение.

— Все хорошо, ты не должна волноваться. Успокойся. Дыши ровно и глубоко. Ну, вот, умница. Что еще говорят тебе родители?

— Я не должна быть здесь. Мне нужно уйти.

— Замечательно. — мрачно выдохнул Торнтон. — Обними их на последок, Дезире, и позволь покинуть тебя Ты снова одна. Но тебе хорошо и радостно. Есть человек, которого бы ты хотела увидеть рядом с собой?

— Да.

— Кто он?

— Я не знаю.

— Хорошо, а теперь представь, что ты дома. В своем доме. Где ты родилась, Дезире?

— В Бруклине.

— Отлично. Ты в Бруклине. Тебе пять лет. Что ты видишь?

— Я не знаю…

— Черт побери. — пробормотал про себя Джерри. — И медленно начну считать, и на цифре шесть ты уснешь. Раз, два, три…., шесть. Все, ребята, она спит. Камеры отключаем, весь материал на мой ноутбук, и девушку верните не место. Сунн, утром инъекцию повторить. Она у меня заговорит. Да что там — запоет!

— Джерри… — Сандра Свенсон поймала прославленного гипнотизера в коридоре. Он поспешно направлялся к лифту. Вид у него был весьма озабоченный и взволнованный.

— Что случилось, Сандра? — раздраженно спросил он, резко оборачиваясь. Женщина нервно провела пальцами по коротко стриженным светлым волосам, и неуверенно произнесла:

— Ты уверен, что третья доза препарата необходима?

— А когда я спрашивал твое мнение? — сузив светло-карие глаза, спросил Торнтон.

— Девушка молода, а препарат в стадии разработки. Ее психика может не выдержать.

— Черта-с два, она не выдержит. Этой девочке кто-то уже взломал мозг. И я не я, если не докопаюсь до правды.

— Мы нарушаем условия контракта. Она может подать на нас в суд, я уже не говорю о возможных последствиях.

— Ты знаешь, какие люди стоят за мной. Не исключено, что Дезире Вильмонт именно та, кого ОНИ ищут.

— Она — просто несчастная девочка, потерявшая родителей и память.

— Не будь наивной. Травмированная психика, она, как пластилин, для такого профессионала, как я. Но эта Вильмонт — крепкий орешек. Она здорова, нет никаких признаков стресса или депрессии. Говорю тебе, в ее голове покопался настоящий спец. И я исправлю заложенную программу, так сказать, восстановлю недостающие файлы. Говоря на твоем языке — жесткий диск поврежден, информация утеряна, но я меня есть собственный ключ, антивирусная программа восстановления.

— Иллюзион?

— Он самый. Дезире выдержала две дозы. И она в своем уме. Ничего с ней не случиться. А юридические проблемы с легкостью решаться при помощи еще одного нуля к ее гонорару. Она даже жалобу писать не станет.

— А как же эфир?

— Забудь про эфир. Дезире Вильмонт — мое личное дело.

Я открыла глаза только на пару минут. Веки казались чудовищно тяжелыми, а в голове раздавался звон колоколов, и ни одной разумной мысли. Вокруг меня много света, но он исходит не от ламп или солнца, светом пронизано все, воздух, небо, и я сама. Свет внутри меня. И он звучит, льется, шепчет. Тысячи голосов врываются в сознание. Я ухожу на их зов, и погружаюсь в состояние полного блаженства, я парю над…. То, что простирается подо мной нельзя назвать землей. Это совершенно другой мир, стеклянный город, прозрачные русла рек и округлые дома, построенные из кристаллов. Хрустальный город, утопающий в сверкающей серебристой дымке, излучающей сияющие волны тепла и яркого слепящего света. Я не чувствую тела и земного притяжения. Только радость и любовь. Я дома….

— Ты слышишь меня, Дезире? — Торнтон с тревогой изучает физические показатели состояния девушки. Никаких отклонений, но она сильно похудела с лица, щеки ввалились и кожа бледная. Питательных капельниц, которыми накачивали обессиленную жертву гипнотизера, оказалось недостаточно. Пациентке нужен отдых и нормальный сон.

— Я слышу тебя, Джерри. — выдает ее голос внятную и спокойную речь.

— Как ты себя чувствуешь, Дезире?

— Я устала и хочу домой.

— Я отпустил тебя домой. Тебе шесть лет, и ты стоишь на пороге квартиры в Бруклине. Ты ушла гулять без спроса, и твои родители очень волнуются.

— Я бы никогда так не поступила, Джерри.

— Но ты это сделала. И боишься нажать на звонок. Отец будет ругаться, а мама плакать. Тебе очень стыдно и страшно, и поэтому ты неуверенно стучишь в дверь. Ты видишь дверь?

— Я вижу дверь. — голос девушки неуловимо меняется. Становиться значительно выше. Несомненно — говорит ребенок.

— Опиши мне ее.

— Она большая, деревянная, покрытая облупленной серой краской.

— Что еще?

— Пахнет едой. Соседка снова варит суп для своей кошки.

— Как зовут соседку?

— Марта Стюарт.

— Какая она.

— Совсем старая, лет сорок, носит парик и мешковатые платья. У нее кривые ноги и большая задница. Мне она не нравится. Марта все время кричит на меня, когда я играю с Сэмми.

— Сэмми?

— Саманта — ее кошка. У нее рыжая шерстка и белые лапки, словно ботиночки. И очень умные глаза. Сэмми добрая, она меня любит, но Марта не знает этого. Она не понимает языка животных.

— А ты понимаешь?

— Да. Все живое в этом мире умеет разговаривать. Нужно просто слушать.

— И что говорит тебе Сэмми?

— Она терпеть не может суп, который ей варит хозяйка, и ее носки сильно воняют. Она редко меняет горшок, а Сэмми очень чистоплотная кошка.

— Замечательно. У тебя богатое воображение, Дезире. Ты впечатлительная и добрая девочка. Но ты ослушалась маму, и скользнула из дома, чтобы погулять во дворе с Сэмми.