Лечение творчеством - Юлия Некрасова

Настрой больных на преодоление трудностей существенно облегчает дальнейшую работу психотерапевта и подготавливает его к стратегии и тактике индивидуального подхода к пациентам:

«Так что, милый Алан, ты вселяешь надежду в больных, но не бесплодную… а через боль, через “не могу”» (Г.И., 22 года).

Как видно из приведенных слов, больной уже внутренне готов идти через «не могу». Но этого еще недостаточно.

«Дело даже не в силе воли, – продолжает Г.И., – а в моральном здоровье, потому что если имеешь сильные реальные препятствия и даже не думаешь о них – это и есть моральное здоровье».

Появилось слово, которого мы ждали и вызывали у пациента всей системой заданий нарастающей сложности. Сам не подозревая, больной дает путеводную нить предстоящей работы: вернуть ему моральное здоровье! Это мы и считаем началом лечебного перевоспитания.

«До чтения “Барьера” я ограничивал себе цели и задачи, однако теперь лед тронулся и “барьер” буду стараться перепрыгнуть» (С.А., 22 года).

Таким образом, анализ художественных произведений позволяет прогнозировать эффективность тех или иных лечебных мероприятий для конкретного пациента и формировать специфические и индивидуальные, соответствующие лишь данному человеку приемы воздействия.

Психотерапевтическая функция. Потребность в вербальном самовыражении, самореализации, как правило, недостаточно удовлетворена у заикающихся или абсолютно подавлена. Отсутствие средств к общению вызывает состояние фрустрации, эмоционального дискомфорта, чувства одиночества, неполноценности. Поэтому невозможно требовать от пациентов до начала лечения реального самораскрытия в обычной разговорной форме. Вот почему в течение пропедевтического этапа им дается возможность удовлетворить потребность высказаться письменно. Здесь срабатывает «эффект Ионы» (см. рассказ А.П. Чехова «Тоска») – возможность беспрепятственно раскрыться, выразить свое отношение к значимым проблемам, доказать незримому партнеру по общению (психотерапевту) ценность, неординарность своей личности. Необходимо отметить, что «эффект Ионы» по-разному выражен у пациентов и неоднозначно связан с их определенными личностными особенностями: склонностью к рефлексии, степенью эгоцентризма, фрустрацией ведущих потребностей (в нашем случае – общения), степенью демонстративности и т.д.

В ходе анализа произведений пациенты зачастую сами рассматривают причины своего заболевания и намечают пути выхода из него. Так, пациентка Р.И. (21 год), в анализе небольшого и незатейливого рассказа И. Хургиной «Рыжая» о рыжей и поэтому несчастной девочке дает картину сложного психического состояния героини:

«Рассказ, как мне кажется, – есть упрощенный вариант развития болезни, имеющей в своем названии слово “невроз”. У девочки развивается комплекс неполноценности на почве рыжеволосой и рыжеглазой внешности; причина этого, точнее, первопричина – кем-то неосторожно брошенное слово плюс бесконечные “вздохи” родителей… Хочется остановиться на возвращении полноценной жизни девочки. Рыженький человечек взглянул на себя по-новому чужими большими серыми глазами, когда ей, безнадежно рыжей девочке, юноша сказал, что она “Золотая, золотая, золотистая”. Этот взгляд оказался для нее счастливым: вдруг все показалось необыкновенно прекрасным и новым… и внезапно она ожила. Началом же “счастливого взгляда серых глаз” для меня стало знакомство с автором методики и ее группой, к которой я испытываю огромную благодарность и уважение за ее силу и мудрость. И, конечно же, спасибо врачующим книгам! Впереди Сеанс – кульминация “взгляда”. А дальше… Дальше – большая работа».

Подобную картину «развивающегося невроза» дает пациентка В.Л. (25 лет), анализируя «Гадкого утенка» Андерсена:

«Так, неверие в свои силы часто сопровождается потерей контроля над своим поведением: утенок… попал в подойник с молоком, шарахнулся, заметался, влетел в кадку с молоком. Потеря контроля над своим поведением становится посмешищем для окружающих: …дети хихикали и визжали, женщины гонялись за ним с угольными щипцами».

Но самораскрытие наших пациентов – не единственный лечебный момент на пропедевтическом этапе. Не менее важен психотерапевтический эффект – «снабжение» больного рядом целебных состояний: успокоение, удовольствие, чувство уверенности в себе, повышение психической активности и др. Они возникают у пациента в ходе глубокого «вчувствования», понимания произведения, идентификации с героем.

«Удивительное дело – за окном читального зала жара, а уходить не хочется. Несколько страничек милого рассказа заставляют задуматься, понимая при этом, что подобная “задумчивость” целебна… Мне очень понравился рассказ “Рыжая”. Он легкий и прозрачный, как солнечный свет, и в то же время мудрый. Появилось чувство, будто я поговорила с очень хорошим человеком, преданным другом, появилась надежда на встречу с человеком, который меня поймет» (А.Л., 20 лет).

Моделирующая (предвосхищающая) функция. Моделирование выражается в том, что на пропедевтическом этапе работы возникает своего рода соавторство пациента и психотерапевта, когда больной «намекает» врачу на оптимальные для себя формы предстоящего лечения, что является большим вкладом в методику, обогащает ее. Так, П.А. (25 лет), дает свою стратегию будущих занятий через анализ повести К. Паустовского «Золотая роза», специально подобранного для него:

«Паустовский говорит, что вдохновение – строгое рабочее состояние человека. Процесс лечения, если его рассматривать как творческий процесс, уже сам по себе должен доставлять радость. Буду считать занятия в группе – творческим делом».

Неоценимо в этом плане произведение Б. Шоу «Пигмалион», представляющее собой заданную художественную модель ситуации лечения. При этом анализе фактически все пациенты идентифицируют себя с главной героиней пьесы – Элизой, проявляя при этом индивидуальное отношение как к самому процессу обучения (для нас – лечения), так и к учителю (психотерапевту) – Хиггинсу.

Анализ произведений с точки зрения связи с последующими этапами методики приводит, как уже говорилось, к пониманию самим пациентом личностной основы заикания и, следовательно, необходимости огромной работы над собой:

«Первой аналогией, возникшей после прочтения “Песни об органисте” М. Анчарова, был сеанс, ибо на нем совершается восхождение от лилипута до Гулливера в речи. Однако процесс преодоления – трудный процесс. И исполнение Баха, заставившее слушателей плакать и давшее повод для эмоционального потрясения, – есть результат огромной предварительной работы и ступень к достижению новых вершин мастерства» (А.О., 19 лет).

Следует отметить, что пациенты затрагивают в своих аналитических сочинениях темы, которые впоследствии будут неоднократно обсуждаться в совместных психотерапевтических беседах.

Коммуникативная функция. Как уже было сказано выше, пропедевтический этап является началом общения между пациентом и психотерапевтом, причем общения именно диалогического: желание высказаться – желание выслушать; желание объяснить – желание понять; установка на лечение – установка на помощь и т.д., что своеобразно обогащает присущие процессу общения взаимоотношение, взаимообращение, взаимопознание (Бодалёв, 1983).

Эффективность этого этапа в ряде его функций объясняется тем, что он построен как диалог пациента и психотерапевта, причем такой диалог, где «речевая инициатива», бесспорно, находится в руках больного. Диалогизм ситуации создается тем, что пациент знает наверняка, уверен, что его высказывания будут выслушаны. Поэтому он, обращаясь к читателю (психотерапевту), ведет с ним беседу, советуется, делится самыми сокровенными мыслями, чувствами, предположениями и т.д. Доказательством служит тот факт, что в некоторых случаях анализы произведений построены отдельными пациентами в форме разговорной речи – с прямым обращением к адресату («Здравствуйте, Юлия Борисовна, Наталья Львовна… », «Не знаю, насколько это верно…» и т.д.). Впоследствии и сами пациенты отмечают диалогичность протекания библиотерапевтического этапа и выводят особую формулу такого общения, где автор произведения – посредник между пациентом и психотерапевтом:

Таким образом, подчеркивается момент своего рода суггестии. По словам Д.С. Лихачева, соучастие читателя в творческом процессе – существенная сторона художественного произведения. От этого зависит не только эстетическое наслаждение, но и его, читателя, убежденность.