А может, это просто мираж… Моя исповедь - Наталия Валерьевна Гулькина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коньки после этой истории я не разлюбила, наоборот, принимала участие в соревнованиях по конькобежному спорту между школами и заняла первое место!
С раннего детства я мечтала о велосипеде. У моего дяди, маминого двоюродного брата, был спортивный велик. А я вообще никогда не каталась на двухколесном мужском велосипеде. Однажды к нам приехал дядя, приставил велосипед к забору и ушел в дом. Я смотрю на велик и думаю: «Я долго не буду кататься, попробую просто педали покрутить. А как он выйдет, то сразу отдам».
Я села на велосипед и поехала. Велосипед помчался сам. Это было одновременно и здорово, и страшно. Педали крутились сами по себе, меня понесло с горки на дорогу, где ездят машины. А где у велосипеда тормоз, я понятия не имела. Однако у меня хватило ума свернуть с дороги в забор. Естественно, искры посыпались из глаз, я вся была в ссадинах и синяках. Дядя подбежал ко мне и взволнованно спросил:
— Ты цела?
— Цела, цела, все, правда, болит.
После этого мне еще больше захотелось кататься на велосипеде, и я стала всех уговаривать, чтобы мне его купили. Мама сказала об этом отцу, и когда мне исполнилось 12 лет, мне подарили женский велосипед «Кама». Какая же я была счастливая!
Закаляйся, если хочешь быть здоров
У меня была школьная подружка Света Колбасина. Мы с ней все время «колбасились». Как-то в начале марта, когда уже пошел лед на реке, мы на портфелях спустились вниз с горки и стали любоваться природой. На мне было зимнее приталенное пальто на ватине с искусственным коричневым мехом.
Я, как всегда отчаянная и отважная, говорю подруге:
— Давай проверим толщину льда!
— Ты что, ненормальная, что ли? Какая толщина льда? Видишь, там уже река течет!
— Так она же там течет, а здесь еще смотри какой лед, — произнесла я и ногой наступила на лед.
— Остановись, не делай этого!
— Нет, я хочу проверить, — упрямо твердила я и потихоньку продвигалась вперед.
Она меня отговаривала, но бесполезно. Медленно ступая по льду, я отдалялась от берега. До сих пор не понимаю, как я смогла это сделать, ведь я боялась воды и не умела даже плавать. Если меня летом на пляже насильно тащили в воду, я орала так, что вокруг все говорили: «Да отпустите вы ребенка, не мучайте». Поэтому меня в детстве не научили плавать. И вот иду я тихонечко по этому льду, метра четыре уже прошла, а Света с берега мне кричит:
— Может, уже хватит?!
— Может, и хватит, — отвечаю я, поворачиваюсь и в этот момент проваливаюсь до пояса под лед. Это произошло мгновенно, я даже не успела испугаться, зато увидела глаза моей подруги, которые полезли из орбит. Света в панике, не знает, что делать, плачет, причитает:
— Что же ты наделала? Я же тебя просила не ходить!
— Не переживай, сейчас вылезу, — отвечаю я.
Руками держусь за лед, пытаюсь закинуть на него коленку, лед опять трескается, и я глубже проваливаюсь под воду. Через какое-то время я выдохлась: зимние сапоги, пальто — все намокло и, как гиря, стало тянуть меня вниз. Я хлебала ледяную воду, и Светка поняла, что если сейчас она не бросится мне на помощь, то я просто утону. Она поползла по льду мне навстречу, схватила меня за руку и начала отползать обратно. Там, где она находилась, лед был еще достаточно толстый, не ломался. Светка меня вытащила на берег и спасла мне жизнь, хотя тогда мы с ней этого до конца не понимали. Наверху какие-то молодые парни жгли костер и наблюдали за нами, но никто даже не спустился, чтобы помочь девчонкам. Когда мы обе были уже на берегу, Светка плакала и обнимала меня, меня колотило от холода, а эти парни наверху насмехались: «Ну что, утопленница, не получилось утопиться?!» Мы молча прошли мимо. А я только подумала: неужели они бы так и смотрели на то, как я утону… вот гады!
Я побоялась идти домой, так как знала, что бабушка, увидев мокрое пальто, взгреет меня. Я пошла к маме, которая жила рядом с речкой, тоже в коммунальной квартире, позвонила соседям в дверь. К маме было три звонка, к одному из соседей два, к другому один. Я умышленно позвонила один раз, вышла соседка тетя Валя и сказала:
— Наташка, а ты чего мне-то позвонила? Посмотрела внимательно и добавила:
— Ты чего такая мокрая? Что случилось-то? И уже хотела окликнуть маму, но я приставила палец к губам, проскочив в ванную комнату, как могла отжала пальто и повесила его на огромную батарею. Потом налила полную ванну горячей воды и легла в нее. Согреваясь в горячей ванне, я прикидывала, что буду врать маме. В дверь раздался стук:
— Наташа, открой.
Это была мама. Я была готова второй раз утонуть от страха, не зная, что говорить.
— Сейчас, мам, я уже выхожу.
— Что ты там делаешь? Что происходит?
Я открыла ей дверь. Она очень удивилась, почему я моюсь у нее, подошла к батарее:
— Что с вещами? Почему они мокрые?
— Я упала.
— Куда упала?
— В лужу, — ляпнула я.
Мама округлила глаза:
— В какую еще лужу в марте?
Тут из комнаты выглянул мой младший брат и стал проситься к нам. Это меня и спасло. Мама метнулась к нему со словами:
— А что я, собственно, удивляюсь, ты что хочешь найдешь… и даже лужи зимой!
— Так весна уже, — робко сказала я, — снег тает потихонечку, вот и лужи.
Мама отвлеклась на Павлуху, и я поняла, что, пока я ее не разозлила, пора сматывать удочки. Оделась в мокрую одежду и уже с лестничной клетки прокричала:
— Всем пока, завтра зайду в гости!
Мне повезло, домой я проскочила незамеченной. Бабуля была в саду за домом, а дед еще на работе, и я спокойно переоделась. Так об этой жуткой истории на тот момент никто и не узнал. Мы продолжали дружить со Светкой, но только теперь я понимаю, что если бы ее не было тогда рядом, то эти воспоминания сегодня было бы некому писать. Спасибо тебе, подруга, за твой подвиг!
Спустя годы я рассказала маме эту
