Вдовы по четвергам - Клаудиа Пиньейро

Почти все сделки по покупке или аренде домов в Лос-Альтосе за последние годы совершались при участии агентства «Мави Гевара». Никто не мог с ней конкурировать по части обслуживания клиентов. Вирхиния никогда не заканчивала деловую встречу, не выпив с клиентами кофе, не поболтав с ними о разных пустяках, не познакомившись хоть немного с теми, кто подписывает бумаги за ее столом. «Невозможно продать дом своего друга кому попало. А в Лос-Альтосе все дома принадлежат или принадлежали моим друзьям. И те, кто переезжает сюда, тоже могут стать друзьями», — по слухам, это записано на одной из первых страниц в ее красной книжке. Говорят, она показала запись Кармен Инсуа, когда та уже не была такой, как раньше. «Каждый пункт сделки с недвижимостью, или любой другой сделки, должен быть четким и ясным. Здесь никто не может позволить себе роскошь испортить с кем-нибудь отношения, потому что в Лос-Альтосе ваши пути рано или поздно пересекутся».

После ссоры с Карлосом Родригесом Алонсо, который отказался заплатить ей условленные комиссионные за продажу своего дома, объясняя это так: он, мол, считал ее своим другом и думал, что она нашла для него покупателей «просто так», — на полях рядом с этой записью она добавила следующую: «Как можно стать настоящим другом того, с кем ты знакомишься через его кошелек?» И сама себе ответила внизу страницы: «С кошельков начинаются все беды».

Глава 9

Ромина уже уехала в школу. Ее отвез шофер. Мариана не любила вставать так рано, а если это приходилось делать, то потом все утро шло наперекосяк. Ромина тоже не любила подниматься спозаранок. Конечно, если бы нужно было отвезти Педро, то Мариана встала бы, но, по правде сказать, и самой девочке, ее приемной дочери, приятнее ехать в школу с Антонией и шофером, чем терпеть утреннее раздражение матери. Мариана отправилась в душ и стояла там под струями воды, пока сон не начал отступать. Когда она, завернувшись в полотенце, вышла из ванной, Антония уже возвратилась из школы, убрала в комнате, поставила на столик поднос с завтраком и теперь собирала одежду, разбросанную у кровати. Должно быть, у этих женщин, рабочих лошадок, другой биоритм, подумала Мариана. И решила поваляться в кровати еще пять минут. Антония наклонилась, чтобы подобрать с пола футболку с блестящими камушками, которую Мариана надевала вчера вечером на пробежку, и заметила там маленькую дырочку.

— Сеньора, вы это видели?

Мариана подошла и осмотрела футболку.

— Кажется, это от искры, — заметила Антония.

— От сигареты какого-нибудь придурка. Сто долларов в помойку…

Мариана кинула футболку в кучу грязного белья, а сама стала расчесывать волосы. Антония рассматривала маленькую дырочку под мышкой.

— Может, мне попробовать ее зашить?

Мариана взглянула на нее:

— Разве я когда-нибудь носила штопаное?

Антония ушла в прачечную. Она была очень довольна. Когда Мариана переставала носить какую-то вещь, она дарила ее служанке. А лучше, чем эта футболка, подарка для дочери на день рождения и представить было нельзя. Прежде чем постирать футболку вручную, она тщательно ее осмотрела. По черной ткани расходились серебристые концентрические круги, она вглядывалась в них, и от этого у нее самой закружилась голова. Все камешки сидели на месте, а дырку можно зашить в два счета.

Когда футболка была выстирана и выглажена, Антония свернула ее и положила в гардероб Марианы, в ящик с черными футболками. Она знала, что скоро эту вещь подарят ей, и лучше бы успеть до дня рождения Паулиты, но она не осмеливалась взять что-то себе без разрешения хозяйки.

Через несколько дней три соседки заглянули к Мариане на чашку чая. Кроме всего прочего, женщины занимались детской столовой, которая находилась в нескольких сотнях метров от входа в Лос-Альтос. Им, кстати, нравилось, когда их называми «дамами из Лос-Альтоса», и сейчас они задумали учредить благотворительный фонд. Тереса Скалья, Кармен Инсуа и Нане Перес Айерра. Они пытались заинтересовать Мариану своим «крестовым походом».

— Нужнее всего нам обувь, тапочки, потому что, когда идет дождь, половина детей не доходит до столовой — им просто не пройти босиком по грязи, представляешь? — сказала та, что выбрала чай с манго и земляникой.

— Невероятно… — пробормотала Мариана, пока Антония подавала ей чайник с водой погорячее.

— Как-нибудь обязательно приходи, Мариана, и приводи своих детей, пусть посмотрят, что такое настоящая жизнь, не расти же им под стеклянным колпаком.

Мариана кивнула и задумалась о том, что же произойдет с Роминой, когда она увидит этих ребят, ведь на самом деле Ромина когда-то была такой же, как они, если не хуже, — когда она еще звалась Рамоной. И это сохранилось в глубине ее черных глаз, взгляд которых так пугал Мариану. А вот Педро всегда принадлежал ей, с первой минуты.

— Спасибо, Антония, достаточно, — сказала она служанке, остановившейся перед ней с новым чайником горячей воды.

Прошло еще несколько дней, и однажды утром, когда Антония вошла в комнату Марианы, она увидела на полу рядом с кроватью сумку, а на ней сложенную стопкой одежду. Второй снизу лежала черная футболка с блестящими камешками. Там были и другие вещи Марианы, одежда детей, из которой те выросли, и пара выгоревших на солнце теннисок Эрнесто.

— Положи-ка это все в сумку, за ней заедет Нане Айерра.

Антония не поняла, ведь обычно Мариана поступала иначе: отдавала все ей, Антонии, а та везла вещи в Мисьонес и распределяла между родственниками.

— Знаешь, как выглядит Нане Айерра? Такая блондинка, она недавно у нас пила чай.

Антония кивнула, но она никак не могла свыкнуться с мыслью, что эта футболка, которую она считала почти что своей, вдруг окажется в руках у какой-то блондинки. Ведь та сеньора тоже не станет носить штопаную одежду. Но она не отважилась спросить, просто взяла сумку и уложила в нее вещи. Уже на пороге Мариана ее остановила:

— Да, и если хочешь, в пятницу днем у Нане мы устраиваем распродажу, чтобы собрать денег для детской столовой. Это только для домашней прислуги, так что не беспокойся, цены будут самые доступные. Все мы должны помогать детям, кто-то больше, кто-то меньше, согласна?

Антония кивнула, не зная, действительно ли она согласна, потому что многого так и не поняла. Или не слушала, а все думала о черной футболке с камешками. Наверное, она сможет ее купить. Сеньора сказала про доступные цены. Она не знала, какие цены ее хозяйка считает доступными. Если не дороже десяти песо, она купит. Пусть даже пятнадцать — футболка очень красивая, сеньора купила ее в Майами, и в два счета все можно заштопать так, что будет совсем незаметно.

В пятницу Антония пошла на распродажу во время сиесты, когда закончила мыть кухню. Там она встретила двух-трех девушек, с которыми виделась по субботам в автобусе. Она с ними поздоровалась, но разговор не завязался. Кроме них там была та самая блондинка, владелица гаража, куда они относили одежду, и еще три сеньоры, которых она видела в доме у своей хозяйки. Они разговаривали, смеялись и пили кофе. Иногда одна из них подходила, чтобы сказать, сколько стоит та или иная вещь. Девушка выбрала шелковое платье кораллового цвета. Красивое, но на подоле была пара пятнышек, кажется, от отбеливателя. Если бы платье было синим, то это легко удалось бы исправить. Однажды Антония испачкала отбеливателем спортивные брюки Ромины, но потом закрасила чернилами, и Мариана ничего не заметила. Это придумала Ромина, когда увидела, как Антония бьется над этим пятном. Ромина всегда ей помогает, она замкнутая, но умненькая девочка, не то что я сама, подумала Антония. Но коралловое платье — совсем другое дело. С девушки взяли пять песо. Антония подумала, что если цены такие низкие, то и она сможет купить подарок. Но черной футболки с камешками нигде не было видно. Она осмотрела все прилавки, но не нашла ее. И в конце концов отважилась спросить, уж очень ей хотелось купить эту вещь.

— Черная футболка? Думаю, такой здесь нет. Нане, ты не видела черной футболки, вот для нее? — спросила одна из дам.

— Нет, черной не видела. А зачем тебе черная? Этот цвет тебя не украсит, наоборот, он мрачнит. Купи что-нибудь, что подойдет тебе больше, освежит лицо. Посмотри вон в той стопке, — предложила Тереса.

— Это не для меня, а для моей дочери, — сказала Антония, но ее никто уже не слушал, потому что дамы опять вернулись к своему разговору.

Антония продолжала просматривать стопки, но только для вида. Если нет черной футболки ее хозяйки, то ей ничего и не надо. Она хотела купить именно ее, чтобы подарить Паулите.

— Спасибо, — сказала она и ушла с пустыми руками.

Потом Антония еще несколько дней вспоминала о футболке, которая так к ней и не попала. Она все спрашивала себя, кто же ее взял. В выходной даже завела об этом речь в автобусе, но никто футболки не видел. Потом все забылось, в конце концов, ничья жизнь еще не менялась из-за какой-то тряпки, сказала она себе.