Мое прекрасное забвение (ЛП) - Джейми Макгвайр

— Странно.

— Я был для нее Твентом долгое время.

— А она для тебя Оо?

— Да.

— Что это значит?

— Это ее инициалы. Оливия Оливер. О.О. Если сложить два звука, получается Оо.

Я кивнула:

— Вот в чем смысл. Она будет ненавидеть тебя за это лет через шесть.

Трентон посмотрел в зеркало заднего вида, а затем опять на дорогу.

— Неа.

Фары осветили входную дверь моей квартиры, и Трентон стал выглядеть виноватым:

— Я бы проводил тебя до двери, но я не хочу оставлять Оливию одну в машине.

Я отмахнулась:

— Я могу сама дойти до двери.

— Возможно, мы сможем организовать похищение ребенка еще раз.

— Я работаю по субботам. Это была всего лишь случайность.

— Ну, мы можем ходить в Чикен Джо по воскресеньям.

— Я работаю по воскресеньям.

— Я тоже. Но ты ведь не можешь поздно вечером, так? Тогда мы можем сходить на ланч. Ранний ланч.

Я скривила лицо:

— Это не очень хорошая идея, Трент. Но, спасибо.

— Чикен Джо — всегда хорошая идея.

Я усмехнулась и опустила глаза вниз:

— Спасибо за ужин.

— Ты должна мне, — сказал Трентон, наблюдая, как я выхожу.

— Ты же похитил меня сегодня, помнишь?

— И я сделаю это снова, — сказал он, пока я закрывала дверь.

Я подошла к дому, Трентон дождался, пока я войду, а затем уехал.

Рейган сидела на коленях на диванных подушках, вцепившись пальцами в спину.

— Итак?

Я посмотрела вокруг и бросила мой кошелек на место.

— Итак… возможно это было лучшее свидание, которое вообще-то не было свиданием, которое у меня когда-либо было.

— Серьезно? Даже лучше чем то, что было у тебя с ТиДжеем?

Я нахмурилась:

— Я не знаю. Это был хороший вечер. Но какой-то… другой.

— «Другой» в хорошую сторону?

— Всё, вроде как, было идеально.

Рейган подняла брови и опустила подбородок.

— Так ты можешь запутаться. Ты должна просто сказать ему.

— Не будь глупой. Ты знаешь, что я не могу, — сказала я, уходя в свою спальню.

Мой телефон прогудел один раз, затем еще раз. Я легла на кровать и посмотрела на дисплей телефона. Это был ТиДжей.

— Алло, — сказала я, поднося телефон к уху.

— Извини, я так долго не мог позвонить… у нас тут…все хорошо? — спросил ТиДжей.

— Да, а что?

— Мне показалось, что что-то не так с твоим голосом, когда ты ответила.

— Ты многое слышишь, — сказала я, стараясь не думать о том, как восхитительно Трентон смотрится со спящей на его плече Оливией.

Глава 4

Лучшая часть воскресенья была проведена в кровати. Около 10:30 моя мама написала мне и спросила, смогу ли я прийти на воскресный ланч. Я ответила ей, что, в связи с отменой моей поездки, Хэнк решил созвать на совещание сотрудников. По большей части, это была правда. Сотрудники оттягивались в Ред каждое воскресенье, а затем мы шли домой, чтобы освежиться, и шли на вечернюю смену. Мама не ответила мне, и это означало, что она хочет заставить меня почувствовать себя виноватой.

— Я еду кататься верхом с Коди! — крикнула Рейган из своей спальни.

— О’кей, — крикнула я из своей спальни.

Телефонный разговор с ТиДжеем закончился где-то перед рассветом. Мы обсуждали неясные части его проекта, которые он смог выявить, затем я рассказала ему о Трентоне и Оливии. У ТиДжея не было даже намека на ревность, что очень меня разозлило. Затем я почувствовала себя виноватой, когда поняла, что хотела заставить его ревновать. В итоге, в конце нашего разговора я была очень милой с ним.

После долгого серьезного разговора с самой собой, я отбросила одеяло и пошла в ванную. Рейган уже побывала здесь. Зеркало было запотевшим, а стены до сих пор были влажными от пара. Я включила душ, взяла два полотенца, пока включалась горячая вода, сбросила свою потертую футболку с бульдогом из футбольной команды на пол. Ткань была настолько тонкая, что кое-где виднелись дырки. Это была футболка ТиДжея, серого с королевско-синим цвета. Я одела ее в ночь перед тем, как он уехал обратно в Калифорнию — это была первая ночь, когда мы были вместе, и он даже не спросил, где он ее оставил. Эта футболка олицетворяла то время, когда все было идеально между нами, так что она имела особое значение для меня. К полудню я уже была одета, прыгнула в Смурфа с минимальным макияжем на лице и мокрыми волосами, доехала до ближайшего ресторана быстрого питания, взяла что-то из их меню, достала два доллара семьдесят центов и заплатила за еду, а затем поехала в Ред. Вход около него был пуст, но музыку было слышно даже здесь. Классический рок. Это означало, что Хэнк уже там.

Когда я присела у восточного бара, Хэнк подошел, сел с другой стороны и улыбнулся. На нем была черная футболка с дырками, черные штаны и черный ремень. Типичная одежда для него в рабочее время, но обычно по воскресеньям он одевался по-другому.

Я села на табурет и положила подбородок на руки.

— Привет, Хэнк. Мило выглядишь.

— Ну, привет, симпатичная, — сказал Хэнк и подмигнул. — Я сегодня не пойду домой, пока не начнется ночная смена. Бумажная работа и все это веселое дерьмо. Насладилась своими выходными?

— Да, учитывая обстоятельства.

— Джори сказала, что Трентон Мэддокс вился около твоего стола в пятницу вечером. Должно быть, я пропустил это.

— Я удивлена. Обычно ты наблюдаешь за Мэддоксами как ястреб.

Хэнк скривил лицо.

— Мне приходится. Они обычно или начинают драку, или заканчивают.

— Да, он почти начал ее с Коби. Даже после того, как я сказала, кто это, он не мог сесть и успокоиться.

— Звучит неплохо.

— Мне нужно выпить! — крикнула Джори из другого конца бара.

Она подходила к нам с Блиа. Они поставили стулья вокруг меня, сели и положили свои сумки на панель бара.

— Тяжелая ночь? — спросил Хэнк, забавляясь.

Джори подняла одну бровь. Если было возможно кокетливо жевать жвачку, то она делала это.

— Ты мне скажи.

— Тогда, я бы сказал, что у тебя была очень даже хорошая ночь, — сказал он с ухмылкой.

— Иу, — сказала я и мое лицо сморщилось.

Темные, кудрявые волосы Хэнка, его светло-голубые глаза и загорелая кожа делали его привлекательным для противоположного пола в возрасте от 15 до 80, но Хэнк был на двенадцать лет старше нас, и я была свидетелем многих его интриг, он казался милым, но злобным дядей для меня. Все, что я хотела представлять себе, это то, как он занимается бумагами и считает деньги в конце дня.