Король воров - Мелинда Мак Рэй

— Я прошу вас, кузен, не отвлекайтесь. Джек вытащил жилет из обыкновенного серого шелка.

— Этот лучше? — надев его, он застегнул пуговицы. — Даже размер подходит.

— Да, этот подойдет. А рубашки?

— Как на меня сшиты.

— Хорошо. — Она обернулась к хозяину лавки,

стоящему поодаль. — Мы берем рубашки и этот

жилет. И брюки.

— Не забудьте чулки, — напомнил Джек, заходя за ширму. — А также носовые платки и кальсоны, кузина Онория. Каждому мужчине необходимы кальсоны.

В следующем магазине они приобрели костюм для верховой езды и смокинг, который вполне подойдет для провинциальных вечеров.

Джек с тоской вспомнил свои великолепные наряды, которые он носил в лучшие времена, — сюртуки, которые так плотно облегали фигуру, что он еле мог взмахнуть руками, рубашки из самого лучшего батиста, чулки из натурального белого шелка, обувь из первоклассной кожи. Все продало, давным-давно распродано им, чтобы выжить.

Наконец, они нашли все необходимое, даже ботинки и туфли. Онория сидела в карете среди свертков вполне довольная.

— Мы сможем найти все остальное среди вещей моего отца, — она взглянула на Джека. — Нужно придумать вам новое имя.

— Джек — вполне безопасное, — проговорил он медленно. — Никто не повесит человека за то, что он носит имя Джек. А насчет фамилии… Барнхилл. Подойдет? Я знал парня с таким именем в Гортоне.

— А он не станет возражать?

— Вероятно, нет. Его уже нет в живых. — Он откинулся на подушки и закрыл глаза.

Онория наблюдала за ним. Теперь она знала еще кое-что о Джеке Дерри. Он любит дорогие вещи. Без сомнения, он спустил бы все ее денежки, если бы она позволила. В действительности, она выложила хозяину магазина больше, чем предполагала потратить, но Джеку необходим новый гардероб для выполнения задуманного плана. Его

успех имел большее значение, чем несколько лишних потраченных шиллингов.

Онория до сих пор не могла понять, что он за человек. Она ожидала совсем другого отношения с его стороны. Не она ли спасла его от смерти? Но вместо благодарности он лишь поддразнивал ее. Подтрунивать над ней! Да кто он такой! Вор-джентльмен, вот кто, говорила она себе.

Его самоуверенность и раскованность и привлекали, и отталкивали ее. Это все равно, что смотреть на огонь свечи — хочешь дотронуться и боишься обжечься. Онория не сомневалась, что еще обожжется об этого мужчину.

Они с Джеком совсем разные люди. Как он не понимал ее стремления к стабильному и определенному будущему, так и Онория не могла принять его легкомысленного отношения к жизни. Джек Дерри ни на секунду не задумывался о таких не щах, как безопасность и надежность.

Может быть, он никогда не имел этого и не представлял себе их ценности. Но для Онории, которая познала и то, и другое и лишилась всего после смерти отца, это было важнее всего в жизни, важнее всех общественных законов. Настолько важно, что она отважилась обманом спасти от виселицы вора и околпачить дядю и всех его гостей, чтобы вернуть ожерелье.

— Я не люблю, когда женщина так много думает. От этого появляются морщины.

Онорию поражало такое безразличие к делу.

— Кто-то же должен обо всем подумать, — раздраженно ответила она.

— Но не до такой же степени. В этой карете вы все равно ничего не сможете сделать.

— Что вы предлагаете? Джек растянул губы в улыбке.

— Почему бы просто не любоваться окружающим пейзажем? — Он прожег девушку взглядом с головы до ног так, что ее бросило в жар, а щеки зарделись.

— Я и любуюсь. — С пылающими щеками она отвернулась к окну.

— Я хочу упаковать вещи прямо сейчас, — объявил а.Онория Джеку, когда они вернулись домой. — Боюсь обнаружить в последний момент, что что-то забыла.

Джек с трудом представлял, что такая педантичная особа, как мисс Стерлинг, могла что-нибудь забыть.

— Мы уже едем?

— Завтра. Кузен Эдмонд ждет нас, — кивнула она.

— Укладка вещей — грандиозный труд, — заметил Джек, — вам не нужна моя помощь? .

. Онория улыбнулась.

— Благодарю вас, со своими вещами я справлюсь сама. Там, под лестницей — небольшой чемодан. Вы можете сложить в него свои пожитки. Я прикажу Хокинсу принести все остальное.

Джек хмыкнул.

Вытащив из-под лестницы чемодан, Джек собрал свою одежду и бросил в комнате на кровать. Рубашки, шарфы, жилеты. Он усмехнулся. Кальсоны, чулки. Схватив охапку белья, он запихнул ее в чемодан и потянулся за следующей.

— Вот остальные ваши рубашки. — Онория вошла в комнату и обмерла, ошеломленно глядя на ворох одежды, вываливающейся из чемодана. — Что вы делаете?

— Укладываю вещи, — ответил Джек, засовывая следующую кучу тряпья в чемодан.

Аккуратно разложив на кровати рубашки, девушка вывалила на ковер все содержимое чемодана.

— Это не дело. Вы побросали все кое-как.

— А как надо? — спросил Джек с невинным лицом.

— . Нужно аккуратно свернуть их, — объяснила она, — и ровно уложить в чемодан. Иначе все вещи гак помнутся, что понадобится уйма времени, чтобы разгладить складки.

— Не думал, что несколько лишних складок имеет какое-то значение. — Джек пожал плечами.

— В кругу людей, с которыми вы общались, может и нет, но в Норкроссе — да!

Джек взял жилет и сложил его в крошечный комочек.

— Так лучше?

— Дайте мне! — Онория вырвала жилет у него из рук. — Я упакую ваши вещи. Идите развлеките чем-нибудь няню, а то она придет мне помогать.

— ' Боитесь, что мои рубашки окажутся в вашем саквояже?

Девушка усмехнулась.

— Или хуже того. — Она сделала ему рукой знак выйти и принялась перекладывать вещи.

Закончив укладку, она спустилась в гостиную. Няня спала в своем кресле, Джек сидел рядом, читая «Нъю-Таймс». Онория протянула ему листок бумаги.

— Вот список вещей, которые я уложила. Посмотрите, не забыла ли я чего?

Джек мельком взглянул и покачал головой. Дались ей эти списки! Мисс Стерлинг пришлась бы по душе его матери. Его передернуло от отвращения. Он уже давным-давно и думать забыл о своей матери. Хотя нет, в тот день в Гортоне он вспоминал ее, но не так, как вспоминают родных перед смертью.

Девушки такого типа — респектабельные и благовоспитанные, — нравились его семье. Мысль об этом подавила всякий интерес Джека к ней, который мог возникнуть. Лучше он пройдется по раскаленным углям, чем попытается угодить своей семье.

В конце концов его чуть не повесили именно по этой причине. Джек рассмеялся. Он сомневался, мог ли он вообще сделать что-либо хорошее, что понравилось бы его родным. Он навсегда останется для них никчемным, упрямым Джеком, белой вороной. Самый младший ребенок, которому вместо нежности, любви и ласки досталось только равнодушие. Младшие сыновья всегда сплошное недоразумение, а самый младший — самое большое недоразумение, которое только можно выдумать, и он вел себя соответственно, терроризируя нянек, изводя учителей, делал все наперекор. Пока всем это не надоело, и они не избавились от него. Но Джек не нуждался в их одобрении, хотя равнодушие родных убивало его. Он убежал от них, и все еще продолжал бежать, и намерен избегать их до тех пор, пока не найдет то, что станет ему всего дороже.