Парадокс - Александр Каравдин

Ваня добродушно улыбнулся:

– Ты всё с этим, – положил руки на колени. – Ладно. Скажу, чтоб не волновался. А то спать не будешь, – он потёр руки. – Нет. Я не навий. Я – лавр. Народ такой. Нас ещё мертвяками называют или, по-другому, болотными людьми.

– Почему?

– В смысле? Почему мертвяками?

– Нет. Болотными людьми.

– А-а-а-а! – Ваня чуть не упал с ведра. – Дык, мы на болоте живём. В Белийских топях. Это недалеко от Нордора. С западной стороны, если смотреть.

– Ясно. А я-то думал…

– Так все думают. Ты – не первый. А нас знаешь, сколько в Нордоре?!

– Нет.

– Сотни. Тысячи. Много, короче. И некоторые даже очень уважаемые люди. Очень.

– Понятно, – решив воспользоваться моментом, пока Ваня разговорчив, Биф задал давно терзающий вопрос. Он появился у юноши с начала работы. – Зачем мы это делаем?

– Что? – не понял усач.

– Ну, перетаскиваем отходы от одной стены амбара к другой.

– Ты там большую воронку видел?

Биф отрицательно качнул головой.

– Э-э-эх! Пойдём, покажу, – Ваня встал с ведра. – Так понятней будет.

Усач лихо перелез через перегородку и стал усердно разгребать отходы. Потом довольно хмыкнув, приподнял лежащую в зернисто-травяном соре доску. Отошёл в сторону:

– Теперь, видишь?

– Да, – произнёс Биф.

Большая, в несколько обхватов, воронка, сбитая из досок, странно поблёскивала серым листом металла, покрывающим её внутреннюю сторону.

– Вот, по этой штуковине, – Ваня похлопал по краю воронки, – отходы поступают к свиньям, коровам, курам. Короче, ко всей живности, которую мы держим.

– Но зачем? – удивился Биф.

– Как зачем?

– Так. У вас же есть волшебный стол, – но, увидев недоверчивый взгляд усача, поправился. – Или нет?

– Как тебе сказать, – Ваня перелез через перегородку, прикрыв предварительно воронку. – Он, конечно, волшебный, но… в меру, что ли? Или… – лавр задумался, пытаясь найти нужные слова. – Как же сказать-то? М-м-м. Готовит он сам, но мясо, картошку, рыбу, как бы даём ему мы. Понял?

– Да, – и, немного подумав, добавил: – вроде.

– А-а-а! – махнул рукой Ваня. – Легче показать.

Он подошёл к стене, расположенной напротив входа в амбар, нагнулся, и, пробормотав что-то о матери криворукого строителя, открыл маленькую дверцу. Такую крошечную, что Биф едва мог протиснуться в образовавшийся лаз.

– Добро пожаловать! – распрямившись, произнёс усач. – Лезь давай. Я следом за тобой.

– Может, обойдёмся без этого? – Бифа не прельщала затея застрять в узком проходе.

– Не получится, – Ваня подтолкнул юношу. – Тем более чуть подальше он расширяется. Ты даже соскучиться не успеешь. А теперь – давай! Лезь.

Осознав, что отказаться не получится, Биф на коленях пополз по узкому лазу. Ругая при этом себя за глупый вопрос.

Как ни странно, Ваня не обманул, и вскоре они вместе шли по широкому проходу. Старые доски, устилавшие пол, мерно поскрипывали под ногами. Голубоватый свет, изливающийся откуда-то сверху, приятно успокаивал взгляд. А запах сырости медленно, но неумолимо сменялся на непереносимую вонь, режущую глаза.

– Чувствуешь, – усач носом втянул воздух. – Так пахнет только мясо. Непередаваемо. Правда?

– Да. Непередаваемо, – Биф прикрыл нос ладонью. – Слишком уж непередаваемо.

– Ничего. Скоро принюхаешься, – пообещал лавр.

– Угу… А откуда здесь свет?… Он такой приятный.

– Это люминесцентные лампы.

– Люм… сцент… Чего?!

– Приспособление такое. Напоминает стеклянные трубки. Их Август принёс. Говорит, у купца одного приобрёл.

– И отчего же они работают?

– А чёрт его знает! – Ваня почесал затылок. – Я как бы не задумывался над этим. Да и зачем? Работают же.

– Как зачем? А если сломаются?

– Это к Августу, – усач повёл головой в сторону, – он у нас мастер на всё руки. Во всём разбирается.

– Поня-я-ятно, – растянул слово Биф. – Долго нам ещё идти?

– Нет. Ты только зенки протри. Да, вперёд посмотри. Белмес?

– Что?

– Тьфу на тебя! – вскричал Ваня. – Перестань на меня пялиться, говорю. Вперёд взгляни!

Внезапно осознав, что и вправду смотрит зачем-то на лавра, Биф смущённо перевёл взгляд.

Пережаренной глазуньей полуденное солнце висело над полем. Где-то вдалеке, на горизонте, тянулись тёмно-зелёной полосой пышные леса. От них кровеносными сосудами по полю расстилались прямоугольные загоны, стоящие впритирку друг к дружке. В одном беззаботно рыли почву свиньи, в другом – лениво жевали траву коровы, в третьем – расположились возле чана, наполненного водой, утки, в следующем произрастала пшеница. И так можно перечислять долгое время.

Но Биф не стал себя утруждать столь нудным занятием – его взору предстало кое-что интересное. А именно, небольших размеров куб голубовато-небесного цвета, стоящий в одном из загонов. В соседнем – чуть поменьше. В следующем – вообще огромный. В четвёртом – …

– Для чего это? – вырвалось из уст удивлённого Бифа.

– А кубы, брат, – Ваня поднял вверх указательный палец, – Подают «волшебному столу», как я тебе говорил: мясо, рыбу, картошку. Короче, всё, что ты видишь сейчас перед собой.

– Но, как?

– Магия… по крайне мере, я так думаю! А вообще, Августа спроси. Это он их тут поставил.

– Один?

– Почему же? – лавр поскрёб пальцем лоб. – Вместе с Тароном. Как мне помнится. Да и неважно это. Главное вот что, – он сменил шутливый тон на заговорщицкий. – Запомни: голубой цвет – всё хорошо. Зелёный – куб наполовину полон. А жёлтый – значит всё, пустой донельзя. Запомнил?

– Та-рон. Я вроде слышал о нём. Немного. Кто он такой?

Ваня сморщил нос:

– Был тут один. Правитель, так сказать. Был, да сплыл. Семнадцать лет назад. Исчез. И туда ему дорога.

– А-а-а. Вспомнил! Но тогда – почему? – спросил Биф.

– Что «почему»?

– Почему ты о нём так отзываешься? Тарон же, как мне рассказывали, был великим колдуном, ведьмаком; справедливым негласным королём Нордора, да и человек хороший. – увидев суровый взгляд лавра, юноша осёкся. – По крайне мере, мне так говорили, как я помню.

– Мало ли, что тебе говорили! – вспылил Ваня. – Урод он был! И больше никто! Ясно тебе?! У-род! Всё, пошли. Отходы ждут.

Махмут – тридцатилетний мужчина с длинными усами и вздорным характером, с наслаждением отхлебнул крепкого пива. Ночная смена закончилась, и поэтому Стражники Короны забежали в «Восьминогую собаку», чтобы пропустить по кружечке. Перед сном полезно, да за удачную сделку выпить не грех. Как бы оно ни было, но раскрасневшиеся Стражники сидели в кабаке уже значительное время.

– Так как ты продал его? – спросил в сотый раз не унимающийся юнец.

– Ладно, ладно, Янг, – Махмут вытер рукавом пену с усов. – Расскажу. Так что: слушайте и учитесь! Пока я жив.

Сидевшие Стражники дружно заржали, принявшись стучать кружками по столу. В знак одобрения.

– Было так, – Махмут сложил руки на грудь. – Пока вы бегали по всему Нордору в поисках шустрого убийцы, я, как всё знают, остался стеречь трупы. Ходил по кабаку взад-вперёд, думал.

– О чём?! – надеясь услышать развратные фантазии старшего по званию, спросил Янг.

– Тебе скажи, – Стражник крякнул.

Покраснев, Янг по привычке втянул голову.

– Не отрывайся по пустякам, Махмут. Интересно же, – произнёс умоляющим тоном Трассо.

– Так вот. Ходил я по кабаку, никому не мешал. Работал, одним словом. Как вдруг, – Стражник сделал лицедейскую паузу, – в кабак вошёл неизвестный мужчина.

– Ну, и что ж ты его не прогнал?

– Да я хотел, – стал оправдываться Махмут. – Но он на колени пал. Стал умолять, чтобы я отдал ему тело племянника.

– Зачем это? – удивился Трассо. – Ведь ровно через три дня труп всё равно бы отдали родственникам. Как ни крути.

– Ага. А эти три дня оно бы спокойно разлагалось в труповозке, – ответил Янг.

– Тоже самое и сказал мне незнакомец, – поддержал юнца Махмут. – Да и какая разница. Три дня раньше, три дня позже. Главное – у кого золото!

– Всё равно не понимаю, – произнёс Трассо. – Но ладно, рассказывай, что дальше.

– Апасле этот хмырь предложил мне пять золотых, – Махмут поднёс кружку, надеясь выпить. Но, увидев пустое дно, слегка расстроился. – Эй, принесите мне пиво! Пиво! – Стражник вскочил на ноги. – Быстрее! Я ждать не намерен!

Стоило лишь Махмуту опуститься на стул, как возле него появилось желаемое. Полнотелая женщина в вызывающем платье умело поставила возле Стражника кружку, слегка коснувшись бедром.

– Эх! – Махмут, отдав несколько медяков, хлопнул служанку по попке. – Я сегодня к тебе зайду. Обязательно.

Хихикнув, женщина скрылась на кухне.

– Ну, – не сдержавшись, произнёс Трассо. – Что дальше-то?

– Да, поторговались мы с ним чуть-чуть. Самую малость. Сошлись в цене. И забрал он труп. Вот, – Махмут сделал глоток. – Вот так всё и было.