Развиртуализация. Часть первая - Владислав Булахтин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нетак мало, – удрученнопризналГриша,стараясь недумать очеловеческихжертвах.
– Неочень–торадуйся. Изсоображенийрациональностив жертвуследуетпринеститебя. Обещаю,когдавыберусь, тоотомщу буками бякам, которыеупекли нассюда. В концеконцов,джентльменты или нет?
– Джентльмен.Поэтомупропущу дамувперед.
– Ахты, редиска.Семьдесятдней еще непрошли, а тыуже за шкурусвоютрясешься.
– Нетрясусь, –холоднопарировалГриша.
– Ладно,не ерепенься.У меня естьхорошая иплохаяновости.Какую выбираешь?
– Хорошую.
– Даже,если камниздесьметровойтолщины, у насесть 2–3попытки,чтобы выйтина какую–нибудьпороду ипопробоватьпрокопать ходнаружу. Естьодно оченьстрашное «но».Катастрофическое,беспощадное«но».
– Газв зажигалкезакончитьсягораздораньше, чемпролетятдвадцать летзаточения?
– Еслибы.
– Невижу ничегоболеестрашного.
– Счастливчик.Вот тебеплохаяновость: какбы удачно неразвивалисьсобытия, какимибы золотымихарактерамии устойчивойпсихикой мыне обладали,мы не дотянемдаже до семидесятогодня. Точнеедожить, можети доживем, ноэто будем немы.
– Акто?Клыкастыезомби–аутисты?Почему это «недоживем»? –искреннеудивилсяКутялкин.
– Потомуэто, мойсладкий тугодум,– злоогрызнулась девушка.– Мы с тобойлюди. Оченьразные. Асуществоватьбудем на пятидесятиквадратныхметрах. Бок обок.Безвылазно, –девушкавыдержаладолгую,горькуюпаузу. Гришавсё ещё непонимал, кчему онаведет клонит.Наталиявстала скровать,подошла кдвери,постучала поней (интересно,есть хотьминимальныйшанс, чтогрохотударов пожелезу доноситсядо туристовБодлианскойбиблиотеки?) и,неповорачиваяськ своемунапарнику,пробормотала.– Мы сойдем сума гораздораньше, чемкончится еда.Загрызем,искалечим другдруга илидоведем досамоубийства.Если намповезет, мыпросто перестанемзамечатьдруг другаили рехнемся.
Часть 4.Хроникараспада. Вкотороймаскируемыехворицивилизации окончательновылезлинаружу ТранспортныйАрмаггедон вЕвропе
Ониумираливместе сцивилизацией.Так же высыхали,переставалисвязномыслить,продолжали трогатьглавнуюзаусеницудуши – память.
Деньза днём Гришавыуживал изсознаниясвои лучшиевоспоминания,потомвоспоминаниятуманные,зыбкие и невполнедостоверные.Он попыталсядобраться докаждого дня,до каждоговздоха,которыеотпечаталисьв еговысыхающемтеле.
Кутялкиндо пределадетализировалпамять,оснастилизбыточным, ярким,и в итогесделал её такойже высушенной,законченной,почтимертвой как ион сам. Вспомниввсё, онпродвигался вбудущее ещеболеенеловкой и неувереннойпоходкой,потому что повсюдувокруг Кутялкинапространствожизниприобрелозаконченныйвид. Ниискоркинадежды.
СозданиеЦентральнойСевероамериканскойРеспублики,объявлениеЦСР доминиономВеликобритании
ChickenRamen замачивалив Гришиныхтуфлях –крошили в носокпластмассовуювермишель,ставили башмакивертикально,выжимали избелья воду,насыпалиприправу. Какже онирадовались,когдавыяснилось,что обувь непротекает!
Запять часов «жрач»размякал доотносительносъедобногосостояния.Завтрак,обед, ужинтребовалосьготовитьзаранее, а вовремямучительныхперерывовоблизываться,кружитьвокруг алтаряс едой,установленногомеждустопкамикниг.
Узникипериодическиискалидобавки коднообразнойпище –известь спотолка, натуральныехлопковыенити изнаташиных носок.Голод мучилпостоянно. Сним ложились спать,с нимразговаривали.Голод стоял взрачках, вжестах, дажеулыбках – всеболеенапряженных.Пожелтевшиезубы хищнообнажались, неспешапрятаться,когдапричинысмехаоставалисьдалекопозади.
Голодмогпарализовать,заставитьотказатьсяотбессмысленныхпередвиженийпо хранилищу,если быНаталия непридумаласистематическихупражнений итабу.
Табу– любыеразговоры ишутки о еде.Табу –невесомые,полусонные,безразличныесостояния,легкоовладевавшиеузниками. ВкачествепротивоядияГриша и Наталияиспользовалидыхательнуюгимнастику,орали «help».Потомотправлялись«царапатьстены».
Кохраспределилаобязанности(вода, сменапостели,отхожееместо…)составила железныйраспорядок,которомусамоубийцы строгоследовали.Спали они,обнявшись,скрупулезноэкономятепло.
БомбардировкаТель-Авива
НаталияохотнорасспрашивалаГришу о прошлом– невероятноми сказочном.Она умелазайти так,что ему исамомухотелосьделиться сней. Постепеннодевушка высосаламногие почтитайныевоспоминания.Кутялкинчуть непроболталсяо ночнойсказочке, которуюони со Шнягойговорилидруг другу.
Кутялкиниспугался,включилзадний ход:«Возможно,мне придется скушатьдевочку. Еслиона будетзнать нашусказочку, тостанетсовершеннонедиетичнымпродуктом», –мысленно,поэтомунеделикатношутил Гриша.
Задесять летГриша привыкшептатьперед сномзагадочныйшифр.Исключенияслучалисьредко – командировкиКутялкина, непродолжительныепоходы Шняги.Ко второмумесяцузаточенияГриша сохранилистовую верутолько в тесмешныеслова,которые он иШнягапроизносилидруг другу.Каждую ночь вхранилище 10Zшепотом, взябкой тьме,рядом скузнечным скрипомлегких, онвсе громче игромчепроговаривалсказочку (нетолько своючасть, но иответ Шняги),спасаясь ототчаяния,готовогозатопитьсердце. Какзаклинание.Как молитву,способную вывестиих отсюда.Иногда ончувствовал,как где-то затысячу верстзвучит ответ.
Сказочкавсё ещеоставаласьсвязующей нитьюс прошлым.Когда онпроизносилеё, когда онвспоминалбубликов,мыслипронизывалистены,выбиралисьнаповерхность,заряжалисьот осознаниясуществованияогромного мира.В остальноевремя Гришапребывал ваду.
Формированиеи распаднародногофронта арабскихгосударств
Узникипривыкли без угрызенийсовести широкоиспользоватьединственныйподручный материал– рукописи икниги. Бумагаразногоформата,степенизачерствленияи древностиваляласьповсюду. Из неёсооружалиматрас иподушки, с нейотправлялисьв отхожееместо, еёподкладывалипод одежду,чтобы легчепереноситьозноб.
Разв три дняпредполагалисьводные процедуры– мокрой тряпкойГриша и Наталияпротиралидруг друга. Поначалубыло неловко,некрасиво инеприятно. Нохрупкийчеловеческийстыдотступал навторой план. Онипереставали стеснятьсяжеланий ипроизносимыхгадостей.
Натальянесдерживаласловоизвержение,Кутялкин – эрекцию.Девушкапо-прежнемупренебрегалаарсеналомпрелюдии,была внимательна,нежна истремительна– ловковыгибалась,без всякойразминкиорганизовывалаГрише«экспресс врай», задравподбородок, спрашивала«делиться?» и возвращаласькповседневному.
ОднаждыГриша серьезноспросил:
– Почемубы нам незакрепитьнаши феерическиеотношениянастоящейблизостью?
Девушкамигомутратилаволоокое,жгучее выражение:
– Что,похохотун, всёеще надеешьсязаправитьвялого? Невыйдет.Внутри менякурара ицикута. Вравныхпропорциях. Специальноберегу их там,чтобы мымоглисдохнутьбыстро ибескровно. Дажес некоторымудовольствием.Хочешь проверить?
– Хочу.
– Шиштебе. Я небудуразмениватьдорогостоящиепрепараты напятнадцатисантиметровыйстояк.
Какни крутись,Мальвинаумела иприласкать, иобидеть.
Стремительноеичрезвычайноесокращениечислаисполнительныхорганов
Желудоки голову периодическиразламывалона части.Апатия,полусонныедвижения,голод–голод–голод(«Наташ, давайуже слопаемэти куринуюплесень иотправимся кпраотцам?»,«Слопайсвоего плешивенького,отец–огурец.Договорилисьвыживать?! –значит, будемжрать своиблокадныестопиесят[57]и с песнеймаршироватьвкаменоломни»).
Вкакой–томомент Гришапонял – емуоченьпомогаютразговоры сРомкой и Шнягой.Он подробнорассказывало прошедшем дне,одостигнутойглубинебурения. На двадцатыйдень он сталразговариватьс ними вслух.
Впервый раз,упустивбеседу наповерхность,он оценилреакциюНаташи.Оказалось, ейпо барабану.Она и самауходилаглубоко всебя, на недоступныегришиномуголосууровни. Глазаугасали,движениястановилисьплавными, автоматическими.
Такиесостоянияслучались всечаще истановилисьпродолжительными.Часыдвигалисьтяжелее,минуты сталисомнамбулическими,секунды –вязкими.Когда они выходилииз ступора,то обычнорешалибытовыепроблемы(«Завариласьнашабаландочка?»,«А можетбаиньки?», «Ещеполметра, и ядокопаюсь доВнутреннейМонголии»,«Давай еще постопиесят и вшколу непойдем»).
ИногдавзглядНаташипрояснялся.Тогда оназаваливалаГришууточняющимивопросами оеговремяпровождениив последниеполмесяца,каждый разбеззлобнопредупреждая«не упустиничего,гиббон».
Послебесед онапрекращаласкрестистену иуходила в«наташинугол» – туда,где стоял столи разложеныотобранныерукописи.Гриша редкоинтересовалсяими. Внутренностиэтихвыполощенныхв воде бумагпредставлялисьемуполнейшейабракадаброй.В отличие отНаташи он неучился наистфаке МГУ изналлатинский наповерхностномюридическомуровне.
Отставкавременныхправительств,правительствнародногоединстваиз-за их неспособностипрекраититьвооруженныевыступления
Косякдверикрепился встене на гигантскихарматурныхвставках,словновлитых взданиевместе сбетоном. Чтобыих выгрызтьиз стенпотребовалосьбы несколькогришиныхжизней.
Выдолбленныедыры привелиузников впростенок кфундаментуздания,собранномуиз громадныхкаменюг – наработу с нимиушли быкосмическиесроки.
Единственнаяпольза отпрорытых нор– земля.Кутялкин безусталитаскал ее вотхожее место.Скоро застеллажомможно былоразбиватьогород.
Самоубийцыудивительнолегкосмирились стем, что полторынедели трудаоказалисьбезрезультатны– наверняка,подсознательноони не ждалирезультатовот физическойсоставляющейзатворничества.
– Ну,что, кроликвезучий, вочто дальшебудемдолбиться? –равнодушноспросила Наталия.Кутялкинтакжеравнодушноткнул впротивоположнуюот дыр стену.
Концентрацияосновныхвидоввооружения вспециальныхчастях НАТО,составившихменее 5% отобщейчисленностиармийстран-участницНАТО
Кутялкинпредставлялсебя и Наташукак кардиограмму.Он – ровный,подстраивающийсяграфик–волна.Она –разрезающиеего, рвущиесявверх пики.Каждое ееслово, каждоедвижение –взлет, громкийудар, звонфанфар,падение.
Удевушкикрепковарилаголова. Гришаспокойнапризнавалсясебе – если быне она, онидавно быутратиликонтроль надситуацией и… –далее онпредставлялшимпанзе сизмазаннымикровьюмордами,которыескачут похранилищу ииздаютвизгливыезвуки,которыедолжны означатьсмех.
Наталияобладалаорганизаторскимталантом,былаочаровательноцинична и всёчаще подчеркивалазначениеГриши в быту: «тымоя главнаянадежда,завтрак,который всегдас тобой, а нетолькостратегическийзапас мяса»,«сразу видномужик в доме,подумаешь,наперделчуток», «я,пожалуй,здесь и пропишусь»,«куда мне безбелковойдиеты?».
Гришачасто строилверсиисудьбы МальвиныГрэмл. Издосье,любезнопредоставленногоАндреевым,Гриша почерпнулнемного –мисс Грэмлоткусилавесомуючастьимперии мужа(Наталияназывала его Полтос– то ли завозраст, толи за 50-уюстрочку Forbes,то ли засходство сПортосом,нежно любившимдворянскиетитулы). Своюдолю онавыгоднопустила воборот илипростовыгодноспустила.
ОдетствеНаташи неупоминалось,поэтому Гришапредполагалсамоеневероятное –её воспиталимальчики–эмо?Сетевыетролли[58]?Она росла вбарокамереподприсмотромтелевизора?КсенииСобчак? Вдетскойколонии? Всреде профессиональныхнищих? Внаци–коммуне?
Формированиеополченцев идобровольныхвоинскихподразделенийв тысячах полисахЕвропы
Здесьбыла уймавремени. Щедрорассыпано вкаждом углу.Хватило бы, чтобывсё-всё-всёобсудить – неспеша,с чувством ирасстановкой,невозможнойв прежнейжизни. Вывернутьпрежний миршиворот-навыворот,снисходительновернутьпрежниеформы, разрезать,склеить,додумать досамогодонышка – иего, и себя, исебя в нём. Ноговорить о чем-токроме того,чтосоставляетжизнь в этихчетырехстенах, нехотелось. Неполучалось.
Какони нестарались,всё, что ихокружало, стремительнодеградировало.Плохо выветривалсязатхлыйзапах. Одеждапревратиласьв тряпки.Грязныелохмотья невыбрасывалииз–за того,что вхранилищебылопрохладно.
Частичкиизвести,которую онивыскребали междукамней, серымналетомоседали навещи, впивалисьв кожу. Кожапокрыласьсыпью,воспаленнымипятнами. Тела,несмотря нагигиеническиепроцедуры,стали остро инеприятнопахнуть.Привыкнуть кэтому былоневозможно.
–Тыверишь, что впяти метрахнад намигудит Оксфорд?Зевакипрогуливаютсяпо улицам, хохочутстуденты?Чистыйлетнийвоздух. Птички?
– Почешияички. Чушь.Нет ничего этого.Только я,Пушкин, Ленини разбитоестекло.Точнее, я давонючийхомячок, данесколькокилограмминтерьера –вот и всяВселенная. Сэтого дняобъявляютабу на любыеразговоры омифологическихпросторах запределаминашегоказемата.
– Недождешься.
– Бунтна корабле?
– Тебене кажется, чтоЭТО уже некорабль, асмрадноедырявое корыто.Мы давно идемко дну. И речьтолько о том,насколькоизящно намудастсязахлебнуться.
Наталиягневновскинулаголову:
– Обубликах тыуже забыл? –Кутялкинничего неответил. –Чтобы ябольше неслышала капризов!Ты далобещаниевыжить. Тебепридетсясдержать его.
Провалполитикисозданияособыхпограничныхзон,препятствующихперемещениюгражданскогонаселения
РедкиевоспоминанияКох скудны инеинформативны.Лишь однаждына егорасспросыона непустилась вшутки–отговорки,а призналась:
– Ярассчитывала,чтопереговоры с SASиз этогохранилищастанут моейзвездной ролью.Их будуттранслироватьвсетелеканалымира. Дажеинтонациюрепетировала:«Стоять суки! –неожиданноговскричалаона, – У меня вруках письмоЭразма, матьего, Роттердамскогок Томассу,сссуке, Мору.Еще шаг – и онообратиться впепел. Мневсегданравилисьпламенныеречи борцовза минуту дотого, как онипадаютнашпигованныепулями.
Несколькораз онарассказывалаонесравненномудовольствии,которое доставляетрискрасстаться сжизнью.
– Самоубийство– лучшее, неизменяющеесознание,бесплатноесредство дляизвлечения радости.Толькорешившисьумереть,можно испытатьнеподдельноесчастье.Когда угрозаминовала.Даже идиотскийраунд врусскуюрулеткугарантируетнесколькоднейнезамутненнойпохмельемэйфории.
Ночаще всегоонарассуждала отом, что происходитснаружи:
– Всё,чтопроисходитздесь, сточностью домелочейповторяетсянаверху. Ведьвзаимоотношениялюдей с миромточно такиеже, что и сотдельнымчеловеком. Пробуешьего понемногу,и вроде всё впорядке. Ноесли надолгооказаться вкомнате дажес записнымангелом илиохренительноразнообразнойреальностью,она оченьбыстро идовольноболезненнопереполниттебя. Догорлышка, домакушки.Выворачиватьначнет, какбы человечен,миролюбив,великодушенни был этотусловныйпуся-ангел.Допустим иблизок тебе,и хорош, нотерпеть его,прощать,подстраиватьсяполучитсятолько в томслучае, еслионорганическисоответствуеттвоему нутру.Мир пересталбытьорганическиприемлем большинствуиз нас. Влучшемслучае оностаетсябарабаннойустановкойманьякамеломана,которомунужна богатаяпалитразвуков. Но ондолбится вто, что осталосьот прежнихмузыкальных инструментов,а прежнегоразнообразиямелодий нет.
Ядерныйудар по штатуПенджаб
Кохзатмевала,выносила изголовы любыене связанныес нейвоспоминаниякуда–то, где всегдаветер, ничегонеудерживаетсяна месте. Онапребывала вовсем, чтопереживалКутялкин. Ончувствовал –связь ссемьей,уплотнившаясяв первые дни заточения,истончается,пересыхает.Умрет он неотпули–ножа–мины,а от того, чтоШняга–Ромка–Сева–Олежекпотеряют длянего прежнеезначение.
«Даи придумал явсё про Олежека»,– думалКутялкин. – Немог я бытьчастью тогосамогоспермотозоидаи проследить весьего зведныйпуть».
Одинраз он долгонаблюдал задевушкой. Сначалапочувствовалудушающуюжалость. К ней.К себе. Потомнежность кэтомумолодому, пропадающемув четырехстенахсуществу.Вспомнил,какой отзывчивойи чуткой онаможет быть вперерывахношениямаскидикобраза.Наконец, долгоесозерцаниеподвело его квосхищениюистощающейся,истончающейсякрасотой, к отчаянномужеланиюпоймать этукрасоту,завладеть.
- Тебенадо линятьотсюда.Мультяшнымгероям нечегоделать вреальнойжизни.
Неотвлекаясьот рукописей,онпробормотала:
- Яне бросаютебя здесь,потому чтомне хочетсястатьнастоящей.Только тогдая смогу житьв том мире,которыйостался отнас наверху.
Ультиматумвооруженныхсил НАТО обезоговорочномсоблюдениинейтралитета,отказ сотрудничатьспредставителямитерриториальныхобразований
– Основнаяверсия неизменилась. Еслии есть какая–тодорога кспасению, тоонапролегает порукописям. Мыдолжны отыскатьчто–то, чтодаст ключ.
– Глупости,– горячовозражалКутялкин. –Если кому–то сильнопотребовалосьихрасшифровать,он привлек быпрофессионалов.
– Садись.Четыре сминусом. Ясогласналишь отчасти.Возможно,профессионалапослерасшифровки потребовалосьбы убить илиэ-э, какназываласьштука,стирающая памятьиз «Людей вчерном»? Этораз. Неисключено,чтоспециалистыуже привлекались,и их рядыосновательнопоредели. Такихже, как мы,можнопачками сюдазабрасывать.Это два. Наконец,три – вдругдело не в том,чтобы понятьрукописи, а втом, какименно мы заэто деловозьмемся. Ичто из этоговыйдет.
– Всмысле? Новичкамвсегда везет?Мы изобретемнетрадиционныйподход?Соорудим издневниковложе, икаждую ночь намбудетснитьсяПоджо[59],сношающийся
