Будь моим врагом - Йен Макдональд

Она стояла рядом со своим двойником, переводя дыхание. Ее чувства с легкостью читались на лице. На нем не было радости, только ненависть. Я спас тебе жизнь, подумал Эверетт Л. Теперь ты у меня в долгу, а ты не любишь быть в долгу. А заодно и меня.

Он мысленно отключил лазеры и закрыл оружейные отверстия, вживленные в тело мадам Луной. Теперь у него был враг.

6

Серебристый иней лежал на шпангоуте и опалубке из карбоволокна. Изо рта, замерзая на лету, шел пар. Эверетт аккуратно стер ледяные кристаллы с экрана «Доктора Квантума». Одно неверное движение, и прощай, код. Дни кропотливой работы, когда с каждым часом температура падала все ниже — прижимистый Макхинлит пытался сберечь последние крохи энергии, — пойдут насмарку. А ведь он даже не поручится, что код верен, что непослушные пальцы не подвели. Однажды в школе учителю физкультуры пришла в голову мысль устроить футбольный матч в последний учебный день перед рождественскими каникулами. Мокрый снег, принесенный гренландским циклоном, валил почти горизонтально. Через десять минут пальцы так занемели, что Эверетт перестал ощущать ладонями мяч. Подача с ноги или кулаком, бросок корпусом в глубину ворот — все, на что он был способен. Наконец физкультурник смилостивился и дал финальный свисток. Дома под душем Эверетт едва сдерживал слезы, пытаясь разогнуть пальцы под горячими струями воды.

Сейчас было гораздо хуже.

Эверетт подышал на пальцы правой руки, возвращая им подвижность. Наконец-то. Изматывающая, нудная работа, лишенная страстей и озарений, которые примирили бы его с переутомлением и голодом, завершена. Ничего похожего на ту ночь — от нее Эверетта отделяли две вселенные, — когда он превратил Инфундибулум в карту. Теперь он просто преобразовал один код в другой, чтобы заставить Инфундибулум заговорить с прыгольвером. Для настройки нужен еще день или хотя бы несколько часов. У Эверетта было двадцать минут — фора, отделявшая Сен и Анастасию от того, что гналось за ними, чем бы оно ни было. Радар Шарки засек три объекта: два маленьких, один большой и очень быстрый.

Эверетт не верил в бога, поэтому обошелся без молитвы, и верил в удачу — он понимал, что люди обманывают себя, ища скрытый смысл в повседневных мелочах. Поэтому обошелся обычной присказкой бывалого гика.

— Ну, поехали, — буркнул он и нажал на клавишу.

Экран заполнили цифры. Строки сменяли друг друга бесконечно. Неужели зациклилось? Эверетт уже приготовился отменить действие, но внезапно экран почернел, и на нем открылись рабочий стол и диалоговое окно. Установить. Загорелась зеленая кнопка. Эверетт затаил дыхание. Экран снова почернел. Затем Инфундибулум открылся. И вместе с ним открылся его собственный код: контроллер прыжка. Эверетт записал по памяти код на панели управления портала Гейзенберга в своем мире, где портал был спрятан под меловыми отложениями туннеля под Ла-Маншем. Осталось только перетащить его на панель «пункт назначения» и нажать на большую кнопку «прыжок». Интерфейс загрузит код в прыгольвер, который откроет вокруг «Эвернесс» максимальной широкий портал, мгновение — и их здесь не будет.

Лишь с третьей попытки Эверетту удалось перенести код на панель. Кнопка «прыжок» из серой стала зеленой. Он зачарованно смотрел на длинный ряд цифр. Путь домой. Код точки на карте, географически совпадающей с тем местом, где он находился сейчас, только в его мире. Ему не хотелось вопить от радости, не хотелось молотить кулаками по воздуху. Работа выполнена, только и всего. Закутав «Доктора Квантума» в несколько слоев ткани для тепла, он по скользким ступенькам бросился в рубку.

Шарки оторвался от переговорного устройства и заглянул через плечо Эверетту, колдующему над кабелями. Макхинлит оборудовал для Эверетта рабочее место за пультом управления, протянул кабели и установил прыгольвер на опору — оружие, способное выстреливать людей в другие миры.

Эверетт подсоединил «Доктора Квантума», пустил ток и провел рукой по экрану: на нем заскользили сияющие прозрачные полотнища, измерения внутри измерений Инфундибулума.

— «Исчисляет количество звезд; всех их называет именами их», — тихо промолвил Шарки.

Эверетту не нравилось, что старший помощник стоит так близко. С памятного бегства к границам Верхней Дойчландии, когда их преследовали сторожевые корабли и истребители Королевского военно-воздушного флота, Эверетт не доверял Шарки. Тогда Шарки предложил капитану Анастасии выдать его Шарлотте Вильерс. Пожертвовать Инфундибулумом ради спасения дирижабля. Библию ты цитируешь наизусть, думал Эверетт, но живешь ли ты по ее заповедям?

Шарки поднял голову, подошел к большому обзорному окну, отвел от вмонтированного в потолок монитора увеличительное стекло на кронштейне, приблизил его к окну и, притянув микрофон, сказал:

— Мистер Макхинлит, наши транжирки вернулись.

Дрожь прошила дирижабль, палубу, подошвы ног. За то недолгое время, что Эверетт успел побыть безбилетником, поваром, странником между мирами, а теперь навигатором в путешествиях по вселенным, он научился различать рывки и содрогания «Эвернесс». Этот низкий гул означал, что открыт грузовой люк. Приземления дронов он слышать не мог — слишком легки и проворны были малышки, зато ощутил, как завибрировал мостик под двумя парами быстрых ног. Эверетт, не поднимая глаз, методично подсоединял «Доктора Квантума» к прыгольверу.

— Мистер Шарки! Мистер Макхинлит! — Всегда и везде первое слово оставалось за капитаном Анастасией. Она влетела в рубку, на ходу стягивая перчатки из овчины. — Вверх и подальше от этой штуки!

Тон, которым она отдавала команды, всякий раз заставлял Эверетта подпрыгивать. Он недолюбливал начальство, будь то ненормальные физкультурники, заставлявшие футболистов выходить на поле под проливным дождем, или капитаны грузовых дирижаблей из порта Большой Хакни с Земли-3. Эверетт отвернулся, чтобы капитан не заметила выражения его лица, на котором просияли облегчение и затаенное обожание.

Эверетт с гордостью поглядывал на капитана Анастасию Сиксмит, стоявшую у большого обзорного окна, заложив руки за спину. Сен стянула летный шлем и тряхнула светлой африканской гривой. Ледышки со звоном попадали на пол. По пути к пульту управления она ущипнула Эверетта.

— Я вернулась, Эверетт Сингх. Или ты мне не рад, оми?

Эверетт смутился. Сен была прямолинейной, бестактной и напористой. Она пугала Эверетта из Стоук-ньюингтона и восхищала пенджабского Эверетта. Выбравшись из оранжевого комбинезона, Сен первым делом вытащила из-за пазухи колоду «Таро Эвернесс» и, чмокнув карты, положила их на приборную панель.

— Мистер Сингх! — Капитан Анастасия подошла к Эверетту со смартфоном в руке. На экране застыло расплывчатое изображение адской машины, до зубов вооруженного бронированного судна на воздушной подушке, расписанного сверху донизу полумесяцами Аль-Бурак — аналога Британии на Земле-2. — Вы когда-нибудь видели такое?

— Никогда, мэм.

— И я никогда. Я хочу услышать ваше профессиональное мнение: мы выстоим?

— Нет, мэм, ни единого шанса.

— Согласна. Эта штука будет здесь через десять минут. Благодарю, мистер Сингх. Портал работает?

— Наверное.

Эверетт заметил, что Шарки закатил глаза.

— Мистер Шарки! — воскликнула капитан Анастасия, не отрывая бездонных глаз от Эверетта. — Бросайте все, резак в зубы и живо наружу! Отвяжите нас.

— Но, мэм…

— Я сказала, живо!

Не промолвив ни слова больше, Шарки вышел, однако Эверетт заметил его косой взгляд, опущенные плечи и то, с каким недовольным видом он вытащил резак, с помощью которого аэриш чинили обшивку из карбоволокна.

Притянув микрофон, капитан нажала кнопку переговорного устройства:

— Мистер Макхинлит, у меня два вопроса. Первый: сможем ли мы взлететь? Второй: способны ли мы совершить прыжок?

В напряженной атмосфере рубки акцент уроженца Глазго прозвучал грубо, как лопата.

— Сможем, способны, но не одновременно.

— Меня такой расклад не устраивает, мистер Макхинлит.

— Где я возьму столько энергии? А если бы взял, гондолы двигателей замерзли. Да еще балласт: десять тонн твердого льда. Я вам не волшебник.

— Значит, придется стать им, мистер Макхинлит. — Капитан Анастасия обернулась к Эверетту. — Мистер Сингх, теперь вы. Чем отличается «наверное» от «наверняка»?

— «Наверное» означает, что соединение может не сработать. Мы выстрелим из прыгольвера, но никуда не прыгнем. Или программа не запустится — с тем же результатом. Или станем системным багом и переместимся сразу во все миры. Все атомы — в разные стороны. Бабах! И пикнуть не успеем.

— Второй вопрос: расстояние от «наверное» до «наверняка»?

— Десять, пятнадцать минут.

— Эта махина будет тут через пять. Нам уже повезло, рассчитывать на удачу еще раз было бы самонадеянно. Сен, приготовиться к взлету. Мистер Сингх, поторопитесь.