Дорога на Тортугу - Екатерина Юрьевна Аксенова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кажется, я понимаю.
— Вот в такие вечера Бог смотрит на землю и думает: «А я, черт возьми, неплохо постарался», — кивнул Шкипер и протянул Гвоздику тарелку гречки.
На небо выкатила желтая луна. Костер потух, и как-то совсем по-осеннему похолодало, но уходить Гвоздику не хотелось. Не каждый день выпадает возможность послушать джаз вместе с Богом.
Глава 14. Ночной гость
Гвоздик проснулся и не мог понять, что же его разбудило. То ли ночной холод с реки, то ли смутное чувство тревоги, когда просыпаешься в незнакомом месте. Кажется, что куда-то нужно бежать, не опоздать, сделать что-то важное.
Новые звуки сбивали с толку. Через мутную пелену сна до Гвоздика дошло, что он в палатке. События прошлого дня всплыли в голове. В первую секунду захлестнула паника. Но мирный храп Шкипера, возня Бородатой Мэри успокоили и убаюкали Гвоздика. Всё в порядке. Он в безопасности.
Мальчик улегся на правый бок, натянул одеяло по самые уши и задремал. Внезапно снаружи раздался шорох. Кто-то рылся в вещах. Звенел котелок с недоеденной гречкой. Шуршали пакеты.
Гвоздик застыл. Первая мысль — привидение! Хотя какие привидения в такой глуши? Но Гвоздик никогда не ночевал в палатке. Все здесь было ново, непривычно. Мирный плеск реки сделался зловещим, холодок — пронзительным. Жуть!
Но будить Шкипера было стыдно. Хорош из Гвоздика пират, если каких-то ночных звуков испугался! Но ночь на то и ночь, чтобы простую букашку превращать в чудовище.
Гвоздик сглотнул и пошевелился.
«Дзиньк-шурх-вших!» — послышалось снаружи.
— Ме-е-е, — подала голос коза. Тоже услышала ночного гостя?
— Ш-ш-ш, старушка, — Гвоздик погладил козочку по голове, — Шкипера не буди, сами разберемся.
Но коза заметно нервничала. Бородатая Мэри вскочила. Звякнул колокольчик.
— Тихо, говорю, — прошипел Гвоздик.
Но коза будто не слышала, так она испугалась.
— Ме-е-е, — жалобно замекала Мэри и попятилась в дальний угол палатки. Гвоздик кинулся за ней. Ухватил за ошейник, потянул, но бесполезно. Мэри уперлась и отчаянно сопротивлялась.
В палатке темно, хоть глаз выколи. Гвоздик опрокинул рюкзак с вещами — искал фонарик. Зашуршали одеяла, звякнула какая-то склянка. Шорох снаружи стих.
— На абордаж! — заорал Шкипер и вскочил. Это Мэри в темноте и суматохе отдавила ему руку копытом.
Палатка заходила ходуном. Сонный Шкипер молотил руками направо и налево. Гвоздик пытался его утихомирить, но получил в нос. Мэри отчаянно мекала и с перепугу боднула Шкипера в бок. Единственный плюс — от этого он проснулся и нашарил под боком фонарик.
— Что за… дела? — спросил Шкипер и оглядел палатку, где все оказалось вверх дном. — К нам что, воры забрались?
— Снаружи кто-то есть, — Гвоздик кивнул на выход. — Сначала я проснулся и услышал шум. А потом и Мэри. Испугалась старушка.
— Тсс, — Шкипер прижал палец к губам и прислушался.
Через минуту шум снаружи возобновился. Кто-то запыхтел, зазвенела посуда.
Шкипер выключил фонарь и осторожно подполз к выходу.
— Не ходи! Вдруг там… — прошептал Гвоздик, и ему вмиг стало стыдно, что он испугался. Но ведь не привидения испугался, а за Шкипера!
Но тот уже исчез в темноте. Снаружи кто-то зарычал. Гвоздик похолодел, а Мэри начала мекать. Да так беспокойно и жалобно, словно случилась беда. Гвоздик не выдержал и рванулся вперед.
«Волк!» — первое, о чем подумал Гвоздик, когда в темноте сверкнули два желтых глаза и показались оскаленные клыки.
— Тсс, — сказал Шкипер и медленно обернулся к Гвоздику, — где там у нас сосиски лежали?
— В рюкзаке.
— Тащи.
— Но…
— Тащи!
Гвоздик послушно скрылся в палатке. Сосиски? Какие еще сосиски?!
Руки вспотели. Застежка на допотопном походном рюкзаке Шкипера никак не желала открываться. Снаружи вновь послышался шум и рычание. Да пока он тут копается, Шкипера там волк сожрет! Гвоздик с силой рванул застежку и вытряхнул содержимое на одеяло. Схватил сосиски и кинулся спасать жизнь лучшего друга.
Пока Гвоздик штурмовал рюкзак, расстановка сил изменилась. Волк отступил к кустам, а Шкипер занял оборонительную позицию возле котелка. Котелок, кстати, оказался чистехонек! Волк что, полкотелка гречки слопал?
— Может, палку взять и прогнать его? Волк вроде нападать не собирается, — предложил Гвоздик.
Но Шкипер только нахмурился и протянул руку:
— Сосиски нашел?
Гвоздик отдал упаковку. Шкипер достал сосиску и зашвырнул поближе к кустам. Мальчик чуть не лопнул от возмущения! Тут ближайший магазин за несколько километров, между прочим! Но Шкипера это, похоже, совсем не заботило.
Волк сожрал угощение и уставился на людей. Новая порция не заставила долго ждать. Сосиска прилетела на метр ближе к Шкиперу и Гвоздику. Волк послушно последовал за едой.
«Да ведь Шкипер его подманивает, — осенило Гвоздика. — Но зачем?»
Волк подошел совсем близко и воровато ухватил сосиску из рук Шкипера. Тогда Гвоздик понял, в чем дело!
«Волк» оказался всклокоченным, грязным, худым, увешанным репьями псом. Самая обычная дворняга. Только глаза большие, грустные, а на шее оборванная веревка болтается.
«Волк» съел сосиску и принялся лизать Шкиперу руки, а тот чесал ему за ухом.
— Его в лес привезли. Бросили. Ненужный стал, а может, провинился чем, — объяснил Шкипер.
— А веревка зачем?
— За дерево привязали. Чтоб домой не вернулся.
— Но это ведь… на верную смерть. Так не бывает, — сказал Гвоздик, хотя прекрасно знал, что еще как бывает. И не такое бывает.
Шкипер ничего не ответил.
— А может… оставим его? — робко спросил Гвоздик. Вообще-то он всегда мечтал о собаке. Но кому какое дело, о чем он там мечтал. А пес был славный. Хвостом помахивает, довольно поскуливает. Ненужный. Лишний. Совсем как Гвоздик.
— Не бросать же его теперь, придется взять на борт, — улыбнулся Шкипер. — Надеюсь, старушка Мэри против не будет.
Гвоздик чуть не задохнулся от радости. У него будет пес! Его собственный пес! Вот так просто?! Дома он целый год учился на одни четверки, пылесосил, ходил за продуктами, потому что на следующий день рождения ему пообещали собаку. Но, когда настал долгожданный день, Папаша сказал, что собака — это второй гвоздь в крышку его гроба, а ему и первого пока достаточно.
— Я назову его Волк!
— Морской! — добавил Шкипер и расхохотался.
Пес приободрился — понял, что не прогонят. Веревку сняли. Шея оказалась вся в ссадинах и в корках запекшейся крови.
— Бедняга, немало сил потратил, чтобы веревку порвать. А ведь совсем еще щенок, — вздохнул Шкипер.
Гвоздик сжал кулаки. Уж он бы показал
