Маска, я тебя не знаю! - Влада Ольховская

– Так, с этого места – поподробнее, – вклинилась Агния. – Почему эта тема тебя интересует?

И Андрей все им рассказал.

Он почуял неладное – причем в прямом смысле слова! – еще раньше, чем люди Рощина. На часы он не смотрел. Было около двух ночи. Он проводил Жин-Жин в номер и вернулся к тому коридору, откуда учуял запах крови. Вот только источника этого «аромата» он так и не обнаружил!

К тому моменту, когда Андрей добрался до наблюдательного пункта, запах ослабел, смешавшись с миазмами бытовой химии. Похоже, если кровь и была там, ее уже успели замыть. Дверь в зал с мониторами была заперта. А охранники нашли ее уже распахнутой! Андрей подумывал о том, чтобы взломать замок, но все же отказался от этой идеи. Он не был уверен, что в этом имеется такая уж острая необходимость, а попасть в неприятности ему не хотелось. Впрочем, он заметил, что камера отключена – профессионал мимо такого факта бы не прошел.

– Получается, что, когда я был в коридоре, убийца все еще оставался в зале, – завершил он свой рассказ. – Сбежал он в течение получаса, прошедшего между моим уходом и появлением там охраны. Черт! Надо было мне все-таки взломать дверь…

– Погоди! – нахмурился Даниил. – С чего ты вообще взял, что речь идет об убийстве?

– С того! Если вчера я в этом еще немного сомневался, то сегодня уверен на все сто – после того, что я услышал. Говорю же: слишком много было там крови для мелкого ранения. Да и вообще: если бы это просто дежурный порезался, для него не имело бы смысла скрываться и самостоятельно устраивать зачистку. Дежурного убили, потому что иного способа подобраться к мониторам не было.

Это уже хуже – намного хуже! Если бы вирус в систему видеоконтроля запустил сам дежурный, оказавшийся переодетым вором, версия Даниила имела под собой некие основания. Но так – это слишком уж похоже на боевик в стиле «Одиннадцати друзей Оушена», чтобы оказаться правдой: эдакий вор-ловкач, выдающий себя за кого-то другого?..

Правда, и сведения Андрея о случившемся убийстве картину отнюдь не проясняют. Они лишь указывают, что человек, сотворивший все это, очень опасен. Он явно все спланировал заранее, раз сумел провернуть такое за столь короткий срок и остаться незамеченным! Может, Андрей и перехватил бы его, если бы отнесся ко всему посерьезнее. Но он, как и Агния, так усиленно заставлял себя не думать о криминале, что отказался поверить в очевидное.

Нет смысла сожалеть об этом. Рановато «ностальгировать» по проблеме, раз она еще не устранена!

– Ну и что теперь? – Агния растерянно переводила взгляд с одного мужчины на другого. В их присутствии брать ответственность на себя ей не хотелось.

– Решение Даниила было правильным, – сказал Андрей. – По поводу того, что я и Женя должны быть рядом с вами. Подождем, что тут еще придумаешь?

– Можно отправиться обратно в порт…

– Не думаю, что это так просто, – возразил Даниил. – У нас нет тела, следовательно, нет и прямых доказательств того, что убийство действительно имело место.

– И что? Камеры-то отключены! Расскажи обо всем Максу, он тебе поверит! – заявила Агния.

– Макс-то поверит, но не думай, что он один тут главный. Ты же сама видела: организаторов круиза – несколько. Макс всего лишь занимается общением с гостями, когда речь идет об инвестициях, его роль далеко не самая значимая. Для того чтобы лайнер вернулся в порт, его мнения будет недостаточно.

А остальные не согласятся, это Агния и сама понимала. Если форум сорвется, толком и не начавшись, они все понесут колоссальные убытки. Поэтому и будут упираться рогом до последнего. Перспектива присутствия на борту вора их вряд ли сильно испугает, а в убийцу они просто не поверят.

– Получается, что мы вынуждены просто ждать?

– Определенно, – подтвердил Даниил. – Судя по четкости выполнения операции, речь идет о плане, подготовленном заранее. Отключение камер – это, как ни крути, первый этап. Просто подготовка к чему-то.

Вот и как этим двоим удается оставаться такими невозмутимыми?! Агнии показалось, что ее волной холодного ветра обдало, мороз пробежал по коже.

– Да уж, подготовка… Но мне совсем не хочется знать, к чему он готовится, этот тип!

Глава 5

С посудой следует обращаться осторожно. Потому что она – дорогая. Вроде она и красивой считается, но это на любителя. Кирилл не видел принципиальной разницы между здешними чашечками и копеечными сувенирными кружками, стоявшими в его кухне на полке. Кружки даже лучше! Они не такие хрупкие, да и вместительность у них больше.

Вот только его мнения никто не спрашивал. Потому и приходилось брать каждую чашечку бережно, обеими руками, чтобы, не дай бог, не уронить или не ударить ее о край стола. Потому что тогда крики, вопли, скандалы! Плавали – знаем! Он еще в первую ночь разбил какое-то там антикварное блюдо, и у главного менеджера ресторана чуть инфаркт не случился.

А жаль, что все-таки не случился! Противная телка…

Убирать посуду было тошно. На тарелках оставалась еда, на краях чашек – отпечатки помады или просто сальных губ. Но это все равно лучше, чем разносить заказы. Убирая посуду, не нужно смотреть в глаза этим зажравшимся тварям, улыбаться им. Можно даже убедить себя, что ты вообще никому не прислуживаешь!

Он их изначально ненавидел, еще до встречи с ними. А теперь, когда он увидел все эти их дорогие шмотки, побрякушки, их «окружение», этих тупых продажных девиц, ему стало только хуже. В памяти всплывали ободранные стены домов родных улиц и те дни, когда им приходилось – так унизительно! – одалживать деньги у соседей, потому что своих-то уже не оставалось, не хватало! Если бы забрать хоть немного средств у здешних богатеев, можно было бы наладить жизнь людям, которых он знал лично.

Да разве же эти что-то отдадут? Кирилл не мог видеть в них людей. Он знал, какими путями такое богатство достигается – за счет страданий других! Поэтому свою ненависть к ним он считал справедливой. Несмотря на то что за работу официанта ему платили раза в три больше, чем в полиции, он бы никогда на это не согласился… если бы не обстоятельства.

Нельзя сказать, что родился он совсем уж в бедной семье. Родители его работали в школе, имели стабильный достаток. Не шиковали, но и концы с концами не сводили. Кирилла с первых лет жизни приучали к тому, что бьющееся в глаза богатство – это плохо, поэтому он принимал свою жизнь такой, какой она была, и не стремился к большему.

Вот только приучать-то родители его приучали, а на самом деле думали иначе. Лишь этим можно было объяснить ту нелепую трагедию, произошедшую с их семьей… В девяностые годы отец Кирилла увлекся крайне популярной в то время финансовой пирамидой. Он не только бросил в эту бездонную дыру собственные сбережения, но и одолжил денег у знакомых.

И, естественно, прогорел. Не суждено было Игнатенко-старшему войти в число счастливчиков, получивших от этого дела хоть какую-то прибыль. А долги надо было отдавать! С учительской зарплатой даже думать об этом не приходилось: он-то основной расчет делал на то, что разбогатеет! Поэтому отец пошел простейшим путем: повесился.

Он повесился, а долги остались. Мать продала квартиру, купила комнату в коммуналке. Ей было тяжело, поэтому Кирилл, чтобы не мешать ей, бросил учебу и пошел в армию. Ему это было несложно, понравилось даже – спортивный рослый парень быстро пресек все попытки старослужащих сделать его мальчиком на побегушках.

Вернувшись, он устроился опером в местное отделение полиции – тогда еще, правда, милиции. Получал немного, но ему хватало. Детская вера в то, что показное богатство – это зло, осталась в его натуре. Он видел «сильных мира сего» разве что по телевизору и смотрел на них с легким презрением. Ненависти особой еще к ним не было, она уже позже появилась, и не без причины…

Деньги – в повышенных количествах – его заинтересовали тогда же, когда и Аллочка. С ней он познакомился на работе – условно говоря. Аллочка была одной из потерпевших, у нее украли телефон, поэтому она сидела в отделении и рыдала так, словно всю семью разом потеряла. Кирилл тоже сидел в отделении, но не рыдал, а просто пребывал на дежурстве.

Ему было скучно, а еще – жалко совсем молоденькую девушку. Он подсел к ней, и они разговорились. А когда Аллочка умылась и привела себя в порядок, выяснилось, что она не просто симпатичная, а очень красивая.

Телефон ее так и не нашли. А новый аппаратик Алле купил уже Кирилл.

Девушка вообще любила подарки и красивую жизнь. Поначалу он не обратил на это внимания, однако чем дольше они жили вместе, тем чаще звучали упреки с ее стороны. Он старался зарабатывать больше, иногда – не совсем честными путями. На взгляд Кирилла, им всего хватало. Аллочка же так не считала.

Но все же она не уходила. Во-первых, ее родители вместе с младшей сестрой жили в однокомнатной квартире, а Кирилл уже успел обзавестись собственной двушкой, пусть и в кредит. Во-вторых, Кирилл ее тоже интересовал – сам по себе. Внешностью природа его не обидела, даже побаловала: доходило до того, что на улице к нему девушки сами знакомиться подходили. Аллочке льстило такое внимание к человеку, бывшему рядом с ней.