Мертв или жив - Патриция Вентворт

— Не хотелось бы вас задерживать, — снова усмехнулся Билл, — но, может быть, вам это будет интересно… в меня стреляли прошлой ночью.

Гэрратт застыл на пути к двери и резко повернулся.

— В тебя… что?

— Стреляли по дороге в отель — в уютном захолустье, жители которого приучены спать при любых обстоятельствах: будь то воздушный налет или Судный день.

Гэрратт нахмурился.

— Все шутишь?

— Разумеется, нет.

— Тогда расскажи мне нормальным языком, что произошло?

Билл повиновался. Во время его рассказа Гэрратт достал план Лондона и начал прослеживать пройденный Биллом путь.

— Миннеттс-роу… — Гэрратт ткнул ногтем большого пальца в тонкую черную линию, которая обозначала улицу с убогими домишками, где Билл стоял, ожидая, кто появится из темной аллеи. — Мортонс-элли и Миннеттс-роу.

— Я свернул на пешеходную аллею, так как думал, что за мной следуют, и хотел узнать кто. Фактически я не сомневался, что кто-то идет за мной от самого дома Мэг.

— Почему?

— Ну, я был где-то здесь… — теперь Билл указал пальцем место на карте, — когда мне показалось, что кто-то следует за мной, и с этого момента я чувствовал уверенность, что все время слышал сзади его шаги.

— Шаги ты слышал и на аллее, а когда ты вышел на улицу, в тебя выстрелили из пистолета почти в упор и промазали? Надеюсь, ты не был пьян? — произнес Гэрратт в высшей степени оскорбительным тоном.

— Нет, я вообще не пил. И он не совсем промазал — пуля оцарапала мне ухо, и я шел в отель, кровоточа, как недорезанный поросенок.

Гэрратт обследовал рану без особого сочувствия.

— Должно быть, этот парень чертовски скверно стреляет. Ты уверен, что не порезался сам?

Билл выпрямился и отошел к камину.

— Думайте что хотите. Мне просто показалось, что вам следует это знать.

Несколько секунд Гэрратт молча смотрел на карту, потом отодвинул ее с такой силой, что она свалилась на пол.

— И кто, по-твоему, это мог быть?

— Не знаю.

— Никто не затаил на тебя злобу?

Билл покачал головой.

— До такой степени, чтобы застрелить — никто.

— А в Чили у тебя не было неприятностей?

— Не пытайтесь притягивать к этой истории Чили, — усмехнулся Билл.

Гэрратт обошел вокруг стола, подобрал карту, сложил ее кое-как и бросил на блокнот с промокательной бумагой.

Подойдя к Биллу, он ткнул ему в грудь указательным пальцем, твердым, как обломок газовой трубы.

— Так кто же, по-твоему, это был? Ты ведь думал о ком-то, рассказывая мне об этом?

Билл пожал плечами.

— Я думал об O'Xapa, но это не мог быть он.

— O'Xapa? Чушь собачья! — Схватив карту, Гэрратт подошел к книжной полке в дальнем конце комнаты и сунул ее между «Кто есть кто» и «Книгой пэров» Берка, потом обернулся и повторил:

— Чушь собачья! O'Xapa мертв!

Глава 9

После разговора с Гэрраттом Билл отправился к торговцу, с которым договорился насчет автомобиля, уплатил за него и поехал в Ледлингтон. Поскольку машина была еще не обкатана, он ехал на скорости тридцать пять миль в час, хотя ему хотелось ехать гораздо быстрее. Прежде чем снова повидаться с Мэг, Билл решил наведаться к Генри Постлетуэйту. Вчера вечером она была так расстроена встречей с Деллой Делорн и вопросами Билла, что совсем не помнила о его намерении встретиться сегодня с ее дядей.

Иначе выудила бы у него обещание не волновать дядю Генри, не говорить ему, что у нее нет денег, а главное — не намекать на то, что он обязан снабжать ее ими. Однако именно это Билл и собирался сделать. Он любил профессора и не хотел его расстраивать, однако твердо решил настоять на том, чтобы старик позаботился о Мэг. Поэтому, дабы избавить себя от лишних споров, Билл предпочел не созваниваться с Мэг до своего возвращения.

Утро было весьма подходящим для поездки — голубое небо, чуть подернутое перистыми облаками, легкий ветерок и теплое солнце, почти июньское, хотя давно был октябрь. Ночью шел дождь, и капельки влаги все еще поблескивали на кустах ежевики и на усеянном темно-красными ягодами боярышнике.

Билл перекусил в Ледлингтоне, оставив машину на площади под присмотром статуи сэра Элберта Дониша, чьи магазины быстрого обслуживания стали ныне повсеместными, а прародитель их начинал свою блистательную карьеру в скромной лавке, находящейся ярдах в двадцати от памятника. Ледлингтон по праву гордился своим великим сыном.

После ленча Билл поехал в Ледстоу. Дорога вначале шла через вересковую пустошь, а потом вилась среди деревьев.

Деревня Ледстоу состояла из церкви, пивной, автозаправочной станции и единственной улицы с рядом коттеджей: вариации от лачуги елизаветинских времен до переделанного железнодорожного вагона — послевоенного детища.

Все жилища выглядели одинаково неряшливо, но, увы, не все — живописно. От деревенского пруда, покрытого слоем зеленой ряски, исходил давно забытый аромат, соперничающий с присущим исключительно двадцатому веку запахом бензина. Прекрасную старинную церковь окружало обширное кладбище, густо усаженное тисами.

После недолгих расспросов Билл выяснил, что Ледстоу Плейс — имение, недавно купленное Генри Постлетуэйтом, — именовалось здесь просто Плейс и находилось в четверти мили от деревни. К нему шла тенистая аллея, ведшая вправо от пруда и огибающая кладбище, дальний конец которого граничил с весьма солидной стеной, окружавшей поместье.

Билл подъехал к запертым воротам с притаившейся среди деревьев сторожкой. Ему пришлось просигналить полдюжины раз, прежде чем к воротам подошла глухая старуха и осведомилась, что ему нужно. Билл уже жалел, что не предупредил о приезде телеграммой. Он протянул сквозь прутья карточку и крикнул:

— Мне нужно повидать мистера Постлетуэйта! Я его старый друг!

Старуха покачала головой.

— Он здесь не живет.

— Кто не живет? — также громко осведомился Билл.

— Нет здесь никаких Смитов, — заявила старуха. — И сроду не было.

— Постлетуэйт, а не Смит! Профессор Постлетуэйт!

— Никогда о таком не слышала, — твердила женщина.

Билл с горечью подумал, что профессор нашел отменное убежище, тут его драгоценный покой точно не нарушат… Но если кто-то полагает, что он, Билл Кавердейл, приехал сюда только для того, чтобы сразу уехать, он жестоко ошибается. Билл написал фамилию Постлетуэйт на обороте другой карточки и был вознагражден проблеском осмысленности на лице собеседницы.

— Тогда почему вы спрашивали о Смитах? — сердито пробурчала эта карга. — Таких здесь сроду не было.

— Постлетуэйт!!! — рявкнул Билл.

Старуха вновь покачала головой.

— Они принимают только тех, с кем заранее условились. Мистер Постлетуэйт шибко занятой джентльмен.

Конечно ему следовало дать телеграмму, но он испытывал странное желание нагрянуть без предупреждения.

Достав третью карточку, Билл написал под своим именем: «Я только что вернулся из Чили, и мне крайне необходимо с вами повидаться».

Он вручил старухе карточку вместе с пятью шиллингами.

— Я хочу видеть мистера Постлетуэйта. Можете передать это в дом?

Старуха сунула деньги в карман, с интересом прочитала текст на карточке и вдруг завопила:

— Джонни-и-и!

Из-за угла сторожки появился увалень лет восемнадцати. Судя по его грязным рукам и башмакам он что-то там копал. Взяв карточку перепачканными в земле пальцами, он неторопливо зашагал по подъездной аллее. Старуха вернулась в сторожку.

Билл огляделся по сторонам. Ему казалось, что профессор здорово просчитался с покупкой. Поместье, похоже, было огромным и очень запущенным. Аллею явно не посыпали гравием со времен окончания войны, а кусты с обеих сторон, не знавшие ножниц лет двадцать, делали ее совсем темной. Возможно, имение продали за бесценок, но чтобы привести его в порядок, требовалось целое состояние. Разумеется, профессора это не заботило. Тот малый, по-видимому, был здесь единственным садовником.

Билл радовался, что не взял с собой Мэг. Он подумывал об этом, но хотел поговорить с Генри Постлетуэйтом без помех. Хорошо, что Мэг не пришлось ждать у ворот дома .собственного дяди, как сейчас приходится ему. В старом поместье ощущалось нечто зловещее.

Было около половины третьего. Небо стало серым, в воздухе запахло дождем, и холодный ветер шевелил пожелтевшие листья конских каштанов по другую сторону стены. Плоды в этом году падали рано из-за засухи. В каком же унылом жилище похоронил себя старый Постлетуэйт!

Билл подумал об Уэйз-Энде, чей красивый георгианский фасад был виден издалека с деревенской улицы… Ну что ж, профессор хотел покоя и получил его с избытком.

На аллее снова появился тот увалень и скрылся за сторожкой, не обратив на Билла ни малейшего внимания.

Билл нажал на гудок автомобиля, но никто не вышел.

Только еще три каштана сорвались с дерева.