Венгрия-1956: другой взгляд - Артем Кирпиченок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, сегодня, оглядываясь на реставрацию в Восточной Европе, с ликвидацией национальной культуры в пользу Голливуда, повсеместной американизацией и фактическим управлением ряда стран советниками из США, подобные претензии можно назвать смешными, но для венгров, воспитанных в презрении к «варварам с востока» и в преклонении перед Западом, любое следование советскому опыту воспринималось как унижение.
Ситуация в экономике обострилась после начавшегося в 1948 году конфликта между СССР и Югославией, а также по ходу эскалации холодной войны. Граничившая с Социалистической Федеративной Республикой Югославия СФРЮ Венгрия внезапно оказалась «прифронтовым» государством. Многие проекты, которые строились с расчетом на кооперацию с Белградом, были заморожены, огромные средства направлены на развитие тяжелой и оборонной промышленности. Страна снова готовилась к войне.
Расплачиваться за новую политику приходилось прежде всего венгерским трудящимся. Положение рабочего класса было очень тяжелым. На 1954 год у 15 % не было одеял. У 20 % отсутствовала зимняя одежда. Рабочий в тот период получал около 1200 форинтов в месяц, что было недостаточно для жизни. Лишь 15 % семей имели содержание на уровне прожиточного минимума38. До определенного момента власти могли ссылаться на «тяжелое наследие старого режима», но послевоенный экономический бум с каждым годом делал этот аргумент все более и более уязвимым. В 1953 году произошло падение зарплат в промышленности, и их уровень снова вернулся к показателям 1949 года. Раздаваемые после войны щедрые обещания коммунистов оказались невыполненными, и массы постепенно охватывало чувство разочарования. Недовольство подпитывала работавшая на Венгрию западная пропаганда, распространявшая слухи и подогревавшая недоверие к правительству.
Уже в 1953 году на Чепельском комбинате в Будапеште, флагмане венгерской промышленности, произошли волнения почти 20 тысяч рабочих, поднявшихся против низких зарплат, нехватки продуктов питания и тяжелых производственных норм. Рабочие выступления прошли и в других городах страны.
Совершенные ошибки были вынуждены признать даже советские публикации, вышедшие после 1956 года: «Партийным и государственным руководством был также неоправданно завышен темп развития промышленности, сопровождавшийся отставанием в развитии сельского хозяйства и в повышении жизненного уровня населения. В частности, в 1951 году в связи с успехами по выполнению первого пятилетнего плана последний был пересмотрен в сторону ничем не обоснованного завышения плановых показателей. Так, промышленное производство в целом должно было увеличиться уже не на предполагавшиеся 86, а на 200 %, машиностроение — не на 104, а на 280–290 %, сельскохозяйственное производство — не на 42, а на 50–55 %, жизненный уровень населения — не на 35, а на 50–55 %.
Пересмотренный пятилетний план оказался нереалистичным и привел к большим затруднениям в экономическом развитии страны. В 1951–1953 годах жизненный уровень населения не только не вырос, а даже понизился...»39
Обострение на международной арене нашло отражение и во внутренней политике Венгрии. В 1948 году в верхушке ВПТ начались политические чистки и репрессии. Самым известным стало дело бывшего министра внутренних дел Ласло Райка, объявленного «хортистским шпиком», «американо-французским агентом» и сообщником «клики Тито — Ранковича». В 1949 году он был осужден и казнен в ходе показательного процесса. Вместе с ним жертвами репрессий пали генералы Шойом, Или, Палфи, Белезнаи, Реваи, известные партийные работники Салаи и Сеньи. Были арестованы и подвергнуты тюремному заключению бывшие президенты Золтан Тильди и Арпад Сакашич, бывший министр иностранных дел Каллаи, а также множество других видных деятелей номенклатуры, среди которых был и Янош Кадар.
В свое время «Независимая газета» писала, что «Репрессии Ракоши в масштабах Венгрии не уступают достижениям его учителя [Сталина]»40. Другое интернет-издание писало, что «по всей Венгрии был развернут террор небывалых масштабов. Считается, что из девяти с половиной миллионов венгров более четверти были подвергнуты судебным преследованиям с различными последствиями»41. К сожалению, мы имеем здесь дело с заведомыми манипуляциями в духе практики печально известного «Мемориала». В действительности при Ракоши в Венгрии было казнено от 100 до 200 человек и 40 тысяч человек подверглись тюремному заключению42. Учитывая, что многие из этих людей были невиновными в приписываемых им преступлениях, речь идет о возмутительном явлении, но указанные цифры и близко не стоят к числу жертв ракошистского режима, появляющихся на страницах не только публицистических, но даже научных изданий. (Чаще всего фигурирует цифра в 650 тысяч человек — по всей видимости, говорится о лицах, на которых имелись досье в органах безопасности. Учитывая ультраправые настроения, царившие в венгерском обществе до 1944 года, такое количество людей, находившихся под наблюдением, не должно вызывать удивления43.)
Репрессии на какое-то время консолидировали партийное и политическое руководство вокруг фигуры Матьяша Ракоши, но породили затаенное недовольство среди партийной бюрократии. Как и их советские коллеги, чиновники не хотели жить под вечным дамокловым мечом бонапартистского государства. Номенклатура выжидала удобный момент, чтобы избавиться от диктатора и взять власть в свои руки.
Смерть Сталина 5 марта 1953 года положила конец и эпохе «высокого сталинизма» в Советском Союзе, и эпохе ракошизма в Венгрии. Почти сразу после кончины Сталина в СССР начался процесс десталинизации, который в последующие годы затронул и страны Восточного блока.
В июне 1953 года правительственная делегация ВПТ, возглавляемая Матьяшем Ракоши, была подвергнута резкой критике на переговорах в Москве. Спустя еще несколько дней вождь венгерских коммунистов был освобожден от должности премьер-министра (сохранив за собой пост генерального секретаря партии), а на его место был избран Имре Надь.
Безвольный и беспринципный Имре Надь был удобен для партийного руководства как легко управляемая фигура. 4 июля 1953 года новый премьер-министр выступил на сессии Государственного собрания Венгерской Народной
