Повесть о граффах - Даша Клубук

Ирвелин избегала их лиц и сидела для расслабленного человека слишком ровно. Август умолк, а Мира, вскочив с подушек, переметнулась на Филиппа.

– Пришло время для признаний, господин Кроунроул! – Филипп ответил ей немой полуулыбкой, и тогда Мира повернулась к Ирвелин: – Видишь ли, Ирвелин, уже три года я общаюсь с этим чопорным брюнетом, а чем он занимается на своей работе – до сих пор не знаю.

Ирвелин приняла Мирины слова за шутку, а потому ждала продолжения. Только его не последовало – Мира вместе с Августом как собаки в ожидании косточки глядели на Филиппа. Тот, почесав сломанный нос, обреченно вздохнул:

– Я подписал документ о неразглашении. Я не имею права вам сказать. И скоро мне надоест это повторять.

– Ничего-ничего, кое о чем мы догадываемся. – Мира обратилась к Ирвелин, заговорщически шепча: – У него есть проходные билеты в Мартовский дворец на День Ола. На ковровый прием для высокопоставленных лиц. Высокопоставленных! Небось прислуживает тайным советником у самого короля.

– Я не тайный советник, – спокойно отметил Филипп. – И предлагаю сменить тему, а то весь остаток вечера Мира будет высасывать мою кровь.

– А откуда ты берешь все эти книги? – спросила Ирвелин у Филиппа, не особо заинтересовавшись его тайным ремеслом.

– Некоторые покупаю, а остальные попадают сюда из самых разных мест. Часть я увез из родового поместья, а часть мне подарили. К примеру, почти весь левый передний стеллаж достался мне от пожилой семьи с третьего этажа. Им так понравилась моя библиотека, что они решили отдать сюда на хранение всю свою книжную коллекцию. Говорят, здесь их книгам будет комфортнее, чем на задворках их старых шифоньеров.

Ирвелин вернулась вниманием к библиотеке, которая раскинулась перед ними сказочной панорамой. Действительно, все эти книги, как старички, проживающие свою пенсию в престижной гостинице.

– Вы на День Ола идете? – резко спросила Мира, чем поймала осуждающие взгляды остальных. – Что?! От книг меня в сон клонит, а День Ола уже послезавтра.

Получив три утвердительных ответа, Мира успокоилась.

– Замечательно! – Она хлопнула в ладоши. – Не знаю, Филипп, как тебе удалось достать билеты на такой прием, но благодаря тебе я наконец-таки смогу надеть на себя что-то помимо рабочего фартука. И ты, Филипп, вроде бы впервые идешь на День Ола? С чем же связана столь резкая перемена твоего отношения? Неважно! Чудесно, что все мы идем! Слышала от одной своей клиентки, что на шоу иллюзионистов будут горные пещеры. А! И что король облачится в наряд, в котором был сам Великий Ол, когда выкапывал белый камень…

– Ересь какая, – не сдержал смеха Август.

Мира вздернула нос:

– Посмотрим, что вы скажете, господин Ческоль, когда увидите Ноорманта Третьего в облегающей тунике и чепчике.

Следующую четверть часа Мира рассказывала обо всех мероприятиях, которые готовились в королевстве в преддверии Дня Ола. Ирвелин стала слушать вполуха – Филипп вернул ей в руки бордовый фолиант Феоктиста Золлы, и она принялась осматривать ветхие страницы. Узнал бы отец, что именно она держала сейчас в руках, – ни в жизнь бы не поверил.

Спустя полдюжины перебранок Миры и Августа первый светский четверг Ирвелин подошел к концу. Граффы скопом засеменили к выходу. Пока Мира все еще о чем-то болтала, Ирвелин выскочила в парадную и побежала по лестнице. Когда она вернулась в свое любимое горчичное кресло, чуть не раздавив на радостях свои сборники нот, до нее, наконец, дошло, что попрощаться с соседями она забыла.

Глава 5

День Ола

В субботу Ирвелин вышла на Робеспьеровскую ровно в четыре часа дня. По улице сновали вереницы из граффов, которые спешили к фонтанной площади. По случаю Дня Ола Ирвелин принарядилась в юбку три четверти и светлую блузку с жабо – подарок ее матери в честь переезда. Принарядилась, но уже успела пожалеть об этом: кружевные оборки доставали ей до самого подбородка и от порывов ветра неприятно щекотали. Прикинув все за и против, она решила вернуться домой и переодеться, развернулась – и в дверях столкнулась с Филиппом.

– С днем великого свершения, – поприветствовал он ее.

– С днем великого свершения, – кивнула Ирвелин, возвращаясь на прежнее место, чтобы пропустить Филиппа.

– Вижу, граффы на подходе, – сказал он, оглядывая ожившую улицу. На нем были свободный серый костюм и ботинки с острым носом. Выглядел он как человек, отправляющийся на службу, а не на эпохальное пиршество.

Вспомнив о своих щекочущих оборках, Ирвелин снова подошла к двери, но и вторая ее попытка вернуться домой успехом не обернулась. Следом за Филиппом из парадной вышли Август и Мира.

– С днем великого свершения, дорогая Граффеория! – крикнул Август на всю Робеспьеровскую. Некоторые из проходивших мимо граффов ответили ему аплодисментами, тогда как Ирвелин и Мира второпях зажали уши.

Август Ческоль облачился в национальный синий мундир с шитьем из кованого серебра. Мундир выгодно подчеркивал вытянутый стан левитанта, а пуговицы блестели на солнце так, что ослепляли всякого, кто решит ими полюбоваться.

– Когда-нибудь я привыкну к твоим выходкам, Август, – буркнула Мира, убирая руки от ушей. Ее костюм лимонного цвета красиво гармонировал с пепельными волосами, которые сегодня ей удалось собрать в тугой пучок (не без участия изрядного количества липкого лака).

– Ты, я вижу, решил одеться в выходное-парадное, – произнес Филипп, скептически осматривая мундир друга.

– А ты, я вижу, решил отправиться вместо дворца в бухгалтерию, – усмехнулся Август в ответ.

Они пожали друг другу руки. В этот момент Ирвелин хотела незаметно ускользнуть, но Август не преминул обратить на беглянку всеобщее внимание.

– Ирвелин, куда так спешишь? – И, не дожидаясь ответа, добавил: – Шоу иллюзионистов начнется через два часа. Предлагаю пойти по улице Доблести, по ней мы быстрее выйдем к фонтанам.

Ирвелин открыла было рот, чтобы попросить их ее не ждать, однако Мира ее опередила:

– Филипп, ты не забыл взять проходные билеты во дворец? Их на всех хватит? Превосходно. Я вчера весь день потратила на поиски этого костюма, отдала за него месячную выручку, вы можете себе представить? Опаздывать нам нельзя. Мне нужно успеть со многими познакомиться…

По мере того, как Мира болтала, ее ноги приближались к противоположной стороне улицы. Филипп, спрятав руки в карманы, последовал за ней.

– Ирвелин, ты идешь? – спросил Август и взглянул на нее тем бессовестно дерзким взглядом, который Ирвелин успела невзлюбить. Ей тоже захотелось оказаться внутри Мартовского дворца, а без Филиппа и его билетов она никак не могла туда попасть. И она поддалась, зашагав по высохшей