Проводник (СИ) - Лионова Мария

Она укоризненно и бесстрашно взирала на мужчину. Дарьяна же в свою очередь с осуждением посмотрела на женщину. По ее взгляду читалось, что не сболтни тогда женщина о ее истиной сущности, этого бы всего не произошло с ней. Мадам Брук избегала смотреть на нее, чувствуя на себе взгляд девушки. Она следила как громила борясь с собой несколько секунд, наконец развернулся выходя и закрывая за собой дверь.

— Мне сказали тебя господин ждёт! — деловым тоном сообщила она мужчине. Но тот ничего не ответил, он продолжал злобно смотреть на дрожащую в углу девушку.

— Я с тобой ещё не закончил, маленькая сучка! — угрожающе произнес он, дёрнул металлическую цепочку на двери и развернувшись большим шагом направился к выходу.

Слезы ослепляли девушку, были слышны ее частые всхлипывания. Она старалась из-за всех сил, чтоб не упасть тут на подстил в рыданиях. Слепо шаря одной рукой в поисках разлетевшихся пуговиц, другой рукой она придерживала на груди полы разорванной кофточки. Ее раздражало присутствие стоящей по ту сторону двери женщины, хотелось остаться сейчас одной.

— Дай-ка мне сюда свои вещи, я починю и принесу, — женщина казалось чувствовала себя виноватой, раз предлагала свои услуги. — Я… мне жаль что так вышло, не стоило мне кричать в тот момент об этом. Но кто ж знал что этот пёс там стоит и слушает. А ты тоже хороша, подошла ко мне под горячую руку. Давай же поскорей, пока я не передумала.

Девушка посмотрела на теряющую терпения женщину. Похоже это было не в ее правилах, прогибаться перед кем бы то не было. Да и в ее положении, теперь обижаться на кого-либо тоже не было смысла. Тем более на того, кто похоже искренне расскаивался и был готов помочь.

Вытерев слезы тыльной стороной руки, девушка быстро стянула с себя порванную вещь и протянула вместе с пуговицами в проем клетки.

— Вот возьми, ты ведь наверно мечтаешь о ванне, — женщина смочила в кадушке с водой, стоящей рядом, кусок чистой белой ткани, вытащенного из передника. — Оботрись пока я сбегаю и найду что-то подходящее тебе из одежды. Вода тут чистая не беспокойся, даже лошадь ещё не пила. За ними тут, как ты наверно заметила, ухаживают гораздо лучше чем за людьми.

Мадам Брук ушла, а Дарьяна ещё с минуту стояла и смотрела на смоченную тряпку, капли от которой капали ей под ноги. Как женщине удалось остановить поток слёз, девушка сама не заметила. Только зачарованно смотрела на мокрую вещь.

Ванна. Она и забыла что это такое. События этих дней так выматывали ее, что она едва успевала только прикрывать глаза как забывалась глубоким, тревожным сном. О ванне и речи не могло быть. И теперь глядя на стекающуюся струйками воду, Дарьяна поняла как ей не хватает горячей, расслабляющей воды. Чтоб закрыть глаза и раствориться вместе с лопающимися пузырьками на поверхности.

Девушка качнула каштановой гривой, прогоняя мираж и принялась обтираться: проводя холодной приятной тканью от шеи, груди и лицу. Приобретя более менее опрятный вид, она задумчиво сидела, ожидая женщину и прикрывая грудь мокрой тканью.

Услышав как скрипнула входная дверь, она напряглась, боясь что вернулся ее мучитель. Но эта была мадам, она держала за пазухой свёрток. Размотав который, оказался огромной, бывшей когда-то белой рубахой.

— Зато чистая и целая! — заметив сомнение на лице девушки, констатировала женщина. Она ещё что-то бормотала себе под нос, словно выполняла привычно-каждодневную рутинную работу, затем забрав мокрую тряпку назад обратилась к Дарьяне — Всё, меня здесь не было. Утром если ты будешь тут, зайду и может удастся хоть покормить незаметно.

— Спасибо вам, — Дарьяна и правда была ей признательна сейчас. Обиды остались в прошлом. Рано или поздно все равно бы всё выяснилось. И что-то подсказывало ей что более долгое умалчивание не принесло бы ничего хорошего.

Но как же она терпеть не могла ожидание. Здесь ей в последнее время приходилось делать это чуть ли не постоянно.

Сидя теперь на соломе и чувствуя, как после тяжёлого труда и слёз, глаза болезненно слипаются, девушка не стала себе противиться. Она так крепко уснула, что даже не услышала как в конюшню шумно вошли люди, держа за узды усталых от долгого бега лошадей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Пусть как следует накормят его, — говоривший остановился у соседней клетки, где спала девушка. — Тайфун сегодня летал как бешенный, зверюга. Сегодня он в ударе, как впрочем и всегда.

— Конечно мой господин, — нерешительный голос Рафа прозвучал в ответ, затем продолжая после некоторой паузы он произнес — Я говорил о той новоприбывшей. Мы ведь ее к детям отправили. Она тут сейчас.

— Ты мне это зачем говоришь?! — раздражённо перебил его низкий голос. — Не можешь разобраться уже с людьми? Мне тебя учить что делать? Пусть продолжает свою работу, если нет сопротивлений. А будет, тогда и поговорим.

— Но она водила нас за нос, — пытался оправдаться собеседник.

— Сутки за нос?! Ты тронулся умом Раф? Не забивай мне голову этими вопросами. — прорычал мужчина, затем послышались решительные шаги направляющиеся по проходу.

Проходя клетку, в которой лежала Дарьяна, мужчина в последний момент заметил спящую девушку. Он вопросительно посмотрел на Рафа, вернее тому показалось, что вопросительно и он кивнул обернувшемуся.

Рэй остановился, глядя на свернувшегося спящего ребенка. Иначе и не назовешь. Такой умиротворённый и крепкий сон бывает только у детей. Подогнутые под себя ноги, в истерзанных колготках. В ее облике необычным, от ранее видевшемся ему были— разбросанные по соломе, длинные, каштановые волосы. Ну и чистое теперь и очень бледное лицо.

Мужчина отвернулся, почувствовав на себе взгляд Рафа. Махнув ему следовать за ним он продолжил путь к выходу следуя большим, размашистым шагом.

Дарьяна проснулась от звуков «кишащих» вокруг. Конюхи выводили уже покормленных и отдохнувших лошадей; их нетерпеливый ржач свидетельствовал, что они вновь готовы к работе. Девушка подтянулась, почувствовав боль во всем теле, так будто ее хорошенько попинали накануне вечером. Ныла каждая мышца, непривыкшая к тяжёлому и долгому труду.

Стряхивая с себя солому, Дарьяна встала, озираясь по сторонам. Подошла к двери и взявшись за деревянную решетку прислонила голову, пытаясь разглядеть что происходит в коридоре. Никто не обращал на нее внимания. В этом мире все для всех являлось вполне объяснимым. Никому не придет в голову задавать вопросы, почему человек сидит в одной из клеток, а не животное.

Девушка в отчаянии отодвинулась от клетки. Что готовил для нее этот новый день? Ничего хорошего она уж точно не ждала. Дарьяна вздохнула, закрывая глаза. Но тут же открыла их, почувствовав мягкое, теплое касание на своих пальцах. Девушка в страхе обернулась, одернув руку от деревянной решетки.

На на нее смотрел — красивый черный конь. Он стоял один возле ее двери, такой высокий и статный. Вся его уверенная поза в нем будто говорила, что он не нуждается в помощи. Дарьяна тихонько хихикнула и с улыбкой подошла ближе к жеребцу. Лошади всегда восхищали ее своей красотой, грацией и умом. Но так же вызывали чувство страха. Она страшилась их дикой силы. Никогда не понимала этих животных. Сейчас же она не отдавала отчёта своим действиям. Подойдя очень близко, осторожно просунула руку в решётку, с секунду помешкав она решительно коснулась его лоснящегося бока, двигаясь к сильной шее животного. Конь казалось застыл, словно эти простые и ласкающие жесты были для него чем-то новым. Ладошка девушки гладила его морду, а затем слегка ткнула пальцем в мягкие подушечки носа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дарьяна едва слышно рассмеялась, одергивая руку, боясь что животное ей её укусит. Конь фыркнул, задирая морду и демонстрируя девушке свои большие зубы.

Не понимая, что он делает девушка снова радостно засмеялась. Впервые за все это время ей было весело. Ее смех сопровождался мотанием, мордой коня.

Похоже ему не нравилось поведение девушки. Дарьяна перестала смеяться, подозревая недовольство жеребца. Снова подходя ближе она зашептала: