Тень машины войны (ЛП) - Бейли Кристин

Посмотрев на запятнанные и порванные листы, я гадала, сохранил ли Уилл те письма, что я посылала в ответ. Я написала целые стопки писем, состоящих из мелочей, которыми мне нужно было поделиться. Я не знала, настанет ли день, когда у меня закончатся слова, и мы сможем молча сидеть бок о бок, понимая, что знаем друг о друге всё. Я не могла представить, что такое возможно.

Подобное казалось такой роскошью. Я сделала глубокий вздох. Я не была уверена, сумеем ли мы быть вместе настолько часто, что у нас закончатся слова. Наши цели были очень разными. Я лишь надеялась, что связь между нами достаточно сильна и не даст нам отдалиться.

Без Уилла я чувствовала себя брошенной на произвол судьбы, но с каждым минувшим днём моя жизнь продолжалась. Мне хотелось, чтобы мы были вместе, но из желаний и мечтаний получались плохие кирпичики для построения чего-то реального. Я задавалась вопросом, вдруг время в итоге полностью разведёт нас в разные стороны.

В дверь магазина постучали.

Я прижала письма к груди, в моих ушах зашумела кровь. Я тут одна. Замок повреждён, сигналы тревоги выключены.

Стук повторился уже сильнее, с мрачной настойчивостью громыхая по древесине. Стучащий очень хотел, чтобы его впустили.

Пистолет, который дал мне Уилл для защиты, без толку лежал в мастерской. Чтобы взять его, мне придётся пройти через торговый зал магазина игрушек, то есть, очутиться ближе к опасности.

Железная кочерга лежала у камина. Я схватила её и задумалась, куда лучше нанести удар — в голову или по колену.

«Тук-тук-тук».

Я ревностно молилась, чтобы стук стих, и так крепко стиснула кочергу, что мои пальцы онемели.

— Мег! Чёрт возьми, ты там вообще или нет? — крикнул голос с узнаваемым шотландским акцентом.

— О Боже мой, — я уронила кочергу на пол и побежала в зал так быстро, как только могла. Мне не терпелось отпереть дверь. Мои пальцы дрожали.

Когда я распахнула дверь, вихри снежинок заплясали вокруг и осели на знакомом чёрном шотландском берете. Там, на пороге, под снегопадом, стоял молодой парень в толстом чёрном пальто. Он выглядел как будто крупнее и сильнее, чем при нашей последней встрече. Физический труд наделил его здоровым сиянием, и даже зимой его смуглая кожа выглядела загорелой. Снег оседал на тёмных волосах, вьющихся за ушами, словно хотел нашептать ему секрет.

— Уилл! — я вцепилась в дверь, едва сдерживая желание кинуться в его объятия. — Ты что здесь делаешь? В такое позднее время?

— Стою у тебя на пороге и замерзаю.

Я приоткрыла дверь чуть шире, затем поколебалась. Я обернулась назад. Дом пустовал. У меня не было компаньонки. Если нас застанут вместе, тогда нам придётся пожениться, и либо Уилл будет вынужден отказаться от своей работы на Литейном заводе, либо мне придётся отказаться от своего ученичества.

— Заходи быстрее. Пока тебя не увидели.

Я схватила его за пальто и затащила внутрь. Он захлопнул дверь и привлёк к себе в тёплое объятие.

Наконец, в этот момент, словно величайшее из рождественских чудес, все страхи и тьма исчезли, и в его объятиях я почувствовала себя в безопасности.

Уилл крепко обнял меня, баюкая мою голову на своей тёплой груди. Бархат его камзола мягко ощущался под моей щекой.

— Ты почему уехала от Оливера? — спросил он. — Тебе не безопасно находиться тут одной.

— Как ты сюда добрался? — он по-прежнему был одет в униформу Литейного завода. Весь в чёрном, начиная с берета на голове и заканчивая высокими чулками, и единственное, что выбивалось по цвету в его традиционном шотландском костюме — это клетчатый плед МакДональдов. Должно быть, он направился сюда прямиком с корабля, но я и не знала, что тот уже причалил. Рабочих Литейного завода не ждали в Лондоне до самого принесения клятвы.

— Мне пришлось выкроить время и приехать на поезде. Оливер хотел, чтобы я присутствовал при демонстрации его нового Развлечения, и попросил Гордона отпустить меня пораньше. Люсинда написала, что Дэвид вызвался забрать меня, но когда я прибыл на вокзал, там никого не оказалось, — Уилл окинул взглядом магазин и нахмурился при виде бардака. Он наклонился и поднял оловянного солдатика с пола.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

До этого самого момента я считала, что «ослепнуть от ярости» — не более чем выражение. Но нет.

— Дэвид должен был забрать тебя?

Вот ублюдок!

— Осознав, что никто за мной не приедет, я нанял извозчика. Но когда я приехал в городской дом, леди Бриони сообщила мне, что ты оттуда уехала. Что случилось? — он обвёл взглядом разгромленный торговый зал.

— Дэвид предложил руку и сердце, — призналась я, хотя мгновение спустя до меня дошло, что он, наверное, спрашивает, что стряслось с магазином.

Уилл выпрямился, и я затылком ощутила холодок в воздухе.

— Мне нужно кое-кого поздравить? — его голос звучал осторожно, но он никогда прежде не говорил о Дэвиде так сдержанно.

— Только Люсинду и Оливера. Они ждут ребёнка. Я отказала Дэвиду, — я принялась разминать себе пальцы. — Это было весьма унизительно, надо сказать.

Его плечи расслабились. Уилл посмотрел на меня. Я не могла прочесть выражение его лица. Я знала: ему наверняка приятно, что я отказала Дэвиду, но посмотрев на него, я увидела вовсе не это. На его лице отражалось нечто более суровое, гораздо более серьёзное.

— Надеюсь, ты отказала ему не из-за меня, — сказал он. — Я боготворю тебя, Мег, но если он тебе хоть немного нравится, то он — явно лучшая партия для тебя. Он может дать тебе вещи, на которые я попросту неспособен.

— Прекрати, — даже мне показалось, что мой голос звучал резко. Моё сердце слишком сильно болело. — Я терпеть не могу, когда ты пытаешься убедить меня в своей вопиющей никчёмности. К твоему сведению, я не пошла бы за Дэвида даже в том случае, если бы никогда не встретила тебя. Особенно после того, что он сделал сегодня. И я не пошла бы за него, даже если бы он был богат как Мидас.

— Он богаче, — пробормотал Уилл.

Я протянула руку и прикоснулась к щеке Уилла, поворачивая его лицо к себе.

— И такой же дурак. Он видит во мне ту, кем я не являюсь, и я отказываюсь подстраиваться под его идеал. Я бы стала противна самой себе, — я сделала глубокий вдох. — У меня есть свои средства к существованию, и я вполне ими довольна.

Я потянулась к нему и сама скользнула поцелуем по его тёплым губам.

— Я довольна, — прошептала я.

Уилл накрыл ладонью мою щёку, затем опустил голову и нежнейше прильнул губами к моему лбу. Я почувствовала, что таю так же неизбежно, как снег, налипший на его волосы.

— Твои средства к существованию пребывают в весьма плачевном состоянии, — прокомментировал он. — Что здесь произошло?

— Мужчина в заводной маске нанёс визит. Меня не было дома. Он оставил свою визитку, — я вздохнула, обводя взглядом обломки. — Что ж, хотя бы он не сжёг это место.

— Я рад, что ты в безопасности, — прошептал Уилл напряжённым голосом.

— Я не в безопасности. В этом и проблема, — я отстранилась от него и взяла спички, чтобы зажечь остальные лампы. Хотя бы нам не придётся оставаться в холоде и темноте. — Я никогда не буду в безопасности, пока на меня ведётся охота.

Уилл опустил глаза в пол, затем поднял взгляд с твёрдой решительностью, которая всегда восхищала меня в нем.

— Я разведу огонь, а потом мы приведём магазин в порядок.

— Спасибо тебе за помощь, — сказала я, надеясь, что он почувствует всю глубину моей искренности.

— Я очень рад помочь, — мы оба принялись за работу. Я взяла одну лампу наверх и переоделась в простое платье, в котором можно было работать. К тому времени, когда я спустилась вниз, благодаря стараниям Уилла в камине горел весёлый огонь, а на чугунной плите в кухне стоял чайник чая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он собрал письма и просматривал их.

— Ты их хранишь? — его тёмно-карие глаза смотрели на меня с непониманием и изумлением. — В них не говорится ничего важного.

— Не соглашусь, — я взяла стопку писем и пересекла комнату к тому месту, где на полу всё ещё валялась ленточка. Я перевязала письма и положила их на прежнее место, на маленький столик возле камина.