Игры больших мальчиков - Ольга Славина

Тут-то Катя и влезла со своими цветами.

— Поздравляю! — выдавила она из себя.

— Спасибо. — Валерия улыбнулась.

Взяла букет, хотела отдать кому-то, чтобы поставили в вазу, которых скопилось за ее спиной с десяток. Но вдруг случилось что-то страшное.

Суровцева покраснела, из глаз брызнули слезы, руки затряслись, и цветы полетели на пол. Виновнице торжества стало не до красивой песни, улыбок и тостов. Она начала хватать ртом воздух, согнулась и не смогла разогнуться.

— Что с вами? Вам плохо? — испугалась Катя.

Валерия не отвечала. Она задыхалась, багровея на глазах.

Певец резко оборвал песню.

— Врача! — громко крикнул он в микрофон.

Вокруг все начали толпиться, пихаться, охать, давать советы. Валерии подставили стул, на который она рухнула почти без чувств. Откуда-то появился Алексей Горчаков, схватил дамскую сумочку, висевшую на стуле, стал бесцеремонно рыться в ней. Вытащил футляр, в котором почему-то оказался шприц, уже наполненный какой-то жидкостью, и, как заправская медсестра, сделал Валерии укол в руку.

Катя смотрела на все это в полной растерянности. Вместо гламурной светской вечеринки начался какой-то балаган. Красавица именинница выглядела так, будто стояла на краю могилы. И что это за шприц в сумочке? Наркотик?

Потом приехала скорая. И Валерия смогла самостоятельно выйти вместе с врачами. Хороший признак. Видимо, ей стало лучше. Но расслабляться было рано.

— Что ты наделала! — услышала Катя пронзительный крик.

И с ужасом поняла, что это по ее адресу. Светик смотрела на нее с нескрываемым осуждением и тыкала в ее сторону тем самым букетом.

— Это ты принесла, я видела. Как ты могла?

— Что?!

С каких это пор дарить цветы на день рождения — преступление?

— Алекс, ты посмотри, она принесла ей лилии. — Светик будто приговор оглашала. — Катя, ты принесла ей лилии! Ты что, хотела ее убить?!

Глава 5

Может, это такая игра? Реалити-шоу «Кто сколько раз обвинит Катю в убийстве». Хотя непонятно, при чем тут насилие? Она же не автомат Калашникова завернула в разноцветный целлофан, а преподнесла имениннице букет. Что может быть естественнее? Только подарить топор Раскольникову.

— Вы действительно вручили Валерии букет из лилий? — уточнил Алексей Горчаков с таким видом, будто еще не определился, в адвокаты ему пойти или в прокуроры.

— Я?! — почему-то испугалась Катя. — Нет, не я. Вернее, вручила я… Но там не только лилии, там розы. Красиво…

— У Валерии на лилии аллергия.

— Аллергия? — переспросила Катя, хотя это и так было очевидно.

Сильнейшая аллергическая реакция — вот что подарила новая сотрудница на день рождения своему вице-президенту.

— Простите, я не знала.

— А по-моему, я тебе говорила, — встряла Светик. — Точно говорила. Сегодня утром. Мол, будет море цветов. Но только не лилий. Все знают, что у Валерии на них аллергия. И она даже может от этого умереть.

— Мы это не обсуждали, — возразила Катя. — Не я заказала этот букет. Его посыльный принес к нам. Я решила, он просто кабинетом ошибся, думаю, сама отнесу. Там карточка есть: «С днем рождения, Валерия!». Без подписи. Что же я должна была с ним делать? Я решила вручить.

— Получился подарок вроде троянского коня, — невесело усмехнулся Алексей.

— Милый, хорошо, что ты не растерялся, — похвалила Светик. — Сделал укол. Кстати, откуда ты знал, что нужно делать?

— Мы с Валерией знакомы не первый год. К тому же у меня мама — врач. Наследственность.

— Конечно, дорогой. Как я об этом не подумала. Алла Станиславовна может тобой гордиться.

— Этим она и занимается целыми днями, — хмыкнул Горчаков.

Праздник был безнадежно испорчен. И все из-за Кати. Хотя нет, из-за того, кто выбрал для Валерии именно такой букет. Вряд ли это было случайно. Но, с другой стороны, розы и лилии — классическое сочетание. Так что же это было? Недоразумение или попытка убийства? Знакомый вопрос, не так ли?

Кате первый раз в жизни захотелось напиться. Не смаковать, не закусывать, не выпить и поговорить. А напиться. Чем-нибудь крепким и горьким. И наплевать на похмелье. Как и ее отцу…

Раньше у нее тоже бывали неприятности. Но сейчас проблемы, допросы и подозрения преследуют ее, как прыщи подростка. Надо бы их спиртиком…

Светик и Алексей больше не обращали на нее внимания, увлекшись беседой с каким-то толстым и важным типом. Катя огляделась в поисках выпивки. Заметила, что гости активно прикладываются к керамическим кувшинчикам. Подошла, налила себе какую-то жидкость в небольшую чашечку без ручки.

— За новую работу, — шепнула она сама себе и выпила залпом.

Надо же, напиток горячий. Достаточно крепкий и даже острый. Налила еще. Вот не обмыла новое назначение, как положено, оттого и неприятности. Валерия Суровцева и так не в восторге от своей новой сотрудницы. Ей не нравятся ни внешний вид Кати, ни ее историческое мышление. А теперь Валерия ее вообще возненавидит. Катя сунула ей под нос эти проклятые лилии, превратила красивую женщину в задыхающегося вождя краснокожих. Причем позор был публичным. Такое не прощается. Тем более в юридической фирме. Коллеги по судам затаскают.

— За новую работу, хотя я не уверена, что она у меня еще есть…

— Сами с собой разговариваете и сами себе наливаете? — спросили у Кати голосом Валерии. — Саке так не пьют.

Она вздрогнула и обернулась. Рядом с ней стояла… Валерия. На лицо вице-президента фирмы «Горчаков и партнеры» вернулась аристократическая бледность, макияж подправлен, прическа, как всегда, идеальная.

— Вам хуже? — проблеяла Катя, сама не понимая, что говорит. — То есть лучше?

— То есть, — кивнула Валерия. — А вам?

— Мне?!

— Не переживайте, со мной такое случается. — В голосе Суровцевой явно слышалось участие.

Или у Кати слуховая галлюцинация? Не станет же комар мило беседовать с «Фумитоксом»?

— Вы не хотели ничего плохого, и вдруг такие жуткие последствия, — продолжила Валерия. — Людей это пугает. Меня уже нет. Бывают заболевания и похуже.

Неужели она совсем не сердится? Будь Катя на ее месте, она бы безо всякой жалости отхлестала букетом того, кто испортил ей день рождения опасным для жизни способом. Или это тактический ход? Улыбнуться врагу, пожать ему руку. И уколоть иголкой с ядом, спрятанной в перстне. Так, кажется, поступали в семействе Борджиа?

— Извините меня, я правда не знала. — У Кати так тряслись руки, что чашку от греха подальше пришлось поставить на стол.

— Это выглядит ужасно, но быстро проходит. Нужно только вовремя сделать укол. Лешка впервые всадил в меня иголку однажды на лекции. Мы с ним вместе учились в университете.

Лешка гораздо лучше манерного Алекса, подумала Катя.

— Вам налить еще? — спросила Суровцева. — Саке — напиток не для одиночек. Его подливают друг другу.

— Давайте сообразим на троих. — Неожиданно к ним присоединился господин Горчаков.

Вот это да! Катя хотела тихо напиться в уголке. А оказалась в кругу избранных. Но на всякий случай оглянулась. Вдруг Светик опять налетит со своими обвинениями. Однако подруги поблизости не наблюдалось.

— У Леры еще на кошачью шерсть аллергия, — предупредил Алексей. — Так что, если кто-нибудь, Катенька, попросит вас передать Валерии котенка, вызывайте милицию, невзирая на степень пушистости. Попытка причинить тяжкий вред здоровью налицо.

— Да ладно тебе, Лешка, — отмахнулась Суровцева. — Человек же не нарочно. Давайте выпьем за здоровье…

Катя вдруг стала гвоздем программы на вечеринке? С ней, видимо, хотят чокнуться, чтобы потом рассказывать, что пили вместе с девицей, которая все время пытается кого-то убить. Сначала коллегу, потом начальницу. Убийственный карь ерный рост. Но как иначе объяснить, что с ней уже не одну минуту общаются блистательная биз нес-леди и красивый богатый юрист?

Впрочем, скоро этот тройственный союз распался. Прибыл еще один гость, вернее, гостья, причем опять из тех, кого показывают по телевизору. Известная актриса поздравляла Валерию и кокетливо улыбалась Алексею.

Катя забилась в уголок, чтобы попробовать наконец пресловутые суши и роллы. Конечно, с палочками у нее ничего не вышло. Ролл спикировал на ее джинсы и весьма живописно там размазался. С ней всегда так! Но после саке это даже забавно.

И все же Катя потихоньку ушла из ресторана, пока никто не заметил, что ей срочно нужна химчистка. И с удивлением поняла, что на улице уже сумерки. Да, домой она доберется, скорее всего, уже завтра, зато без пробок.

Она поплелась к метро, завидуя парочкам, обнимавшимся на бульваре. Когда вдвоем, даже пить не надо. И так голова кружится.

Какая-то машина затормозила прямо перед ней, когда Катя хотела перейти дорогу. Большая, надо сказать, машина, такую не сразу обойдешь. А тут еще распахнулась передняя дверца, и внутри оказался Алексей Горчаков.