Невеста в довесок - Верхова Екатерина Сергеевна

И, пожалуй, хотя бы мысленно я могла признаться, что он мне понравился. Вслух же я произносить не стала, посчитала это капитуляцией в нашей холодной с императором борьбе. Нравился, пусть не так сильно, как город, в котором я родилась и прожила всю свою жизнь. Но там, скорее, дело привычки. Тут же меня впечатляло все. От снующих туда-сюда фей с увесистыми сумками на длинных ручках, до низких грузных гномов с бородами, доходящими до кончиков ботинок. От худых утонченных эльфов до простых людей.

– Почему они тебе не кланяются? – спохватилась я, вспоминая реакцию всех подданных в замке на появление своего правителя.

– Я наложил на себя иллюзию, – просто ответил он. – Теперь только ты видишь мой прежний облик. Я часто так гуляю, мне интересен мой народ, то, как он живет, какие у него нужды.

Ага, благодетель.

– О моих нуждах ты так не интересуешься, – процедила я. Сцепила зубы покрепче и попыталась отогнать непрошеные эмоции. С каждым разом контролировать их было все сложнее. И, пожалуй, компания Стефании мне подошла бы больше. Меньше нервов, меньше катализаторов для ругани, больше информации.

– Этот знак котла на вывеске значит, что тут проживает ведьма. Их деятельность легализовали не так давно, лет двадцать назад. Зато теперь куда ни плюнь… – продолжил он спокойно, никак не отреагировав на мой выпад. – А вот скрещенные мечи – это знак кузнеца, как можно догадаться. Катушка ниток – ателье. Ателье обычно заправляют либо эльфы, либо феи. Работа эльфов ценится выше, зато феям нет равных в изготовлении украшений. Да, им приходится прибегать к помощи гномов, но таких тонких и искусных работ нет ни у кого.

– А детские сады, школы, университеты? Развлекательные комплексы, в конце концов?

– Чего? – Нейт удивленно приподнял брови. – У нас только один университет с несколькими филиалами. Но если ты о нашем сыне, то зачем ему университет, если самых лучших преподавателей я могу приглашать во дворец?

– Социализироваться, – тихо буркнула я.

Что-то объяснять и доказывать смысла не видела. Все равно мы с малышом сбежим, как только представится случай. Но для этого придется постараться. И в первую очередь хотя бы попробовать обуздать свои и ребенка эмоции.

“Все ради тебя, малыш”, – мысленно произнесла я, поглаживая живот. Через местный аналог бондажа – упругой, но тянущейся ткани – почувствовала легкое щекотание внутри. Такое, какое обычно настигает при магии. Ребенок слышал мои мысли! И я чувствовала его негласную поддержку. Значит, ему понравился мой план.

– Нейтан, давай заключим полное перемирие, – во второй раз за день проговорила я. Спокойно, взвешивая каждое слово, будто бы была на переговорах с важным клиентом. – И договор.

– Договор? – переспросил он.

– Ребенок чувствует каждую мою эмоцию и отзывается поддержкой, – смотря перед собой, начала я. Придется раскрыть хотя бы часть козырей. – Магической поддержкой в том числе. И, как ты уже сказал, он способен защитить не только себя, но и меня. Потому в твоих интересах пойти мне навстречу. Мы позволим тебе делать подпитку, и, когда настанет время, я отступлю, – лукавила. – Но взамен я хочу свободу. Возможность обустроить тут все для сына так, как мне бы хотелось. Мне все равно, какой надо мной будет осуществляться надзор, каких людей ты приставишь, чтобы они стали моими друзьями. Я не собираюсь вредить малышу, поскольку верю, что мой побег может плохо на нем сказаться. Я просто хочу, чтобы у него осталось от матери хоть что-то.

Конец ознакомительного фрагмента.