Рецепт идеальной мечты - Анна и Сергей Литвиновы

Полуянов печально вошел в приемную, печально поприветствовал Марину Михайловну Затем тяжко вздохнул и вошел – нырнул в обширный начальственный кабинет.

Главный и впрямь был суров и сосредоточен. Отложил бумаги, встал, указал Полуянову на приставной столик. Сам вышел из-за своего обширного стола и уселся напротив. У Димы слегка отлегло от сердца. То был знак, что разговор предстоит неформальный.

– Это ты писал о краже в Историко-архивной библиотеке? – вдруг хмуро спросил редактор.

– Было такое… – туманно ответил Дима.

"К чему он, интересно, клонит? Я что-то напортачил в заметке? Так ведь когда дело было! Чего он, спрашивается, ждал?"

– Грабителей, кажется, до сих пор не нашли? – поинтересовался главный.

– По-моему, нет, Василий Степанович.

Редактор побарабанил пальцами по столу. После паузы вдруг спросил:

– А ты не хочешь, Полуянов, съездить в классную командировку?

– В классную? – переспросил Дима. Он понял, что нагоняя, кажется, не предвидится, и развеселился. – Это в Вятку, что ли?

– Нет. В Степлтон.

– В Сте… Куда? Не верю своим ушам. В Стерлитамак?

– Не паясничай, Полуянов, – строго сказал главный. – А то поедешь даже не в Стерлитамак, а в Ухту.

– Хорошо-с. Понял вас. Значит, в Степлтон, штат Вашингтон, США. А что мне там делать, в этом Степлтоне? То есть я, конечно, там готов делать все, что угодно…

– Работать там будешь. Работать. Собирать материал для статей.

– Благодарю за доверие… О чем будут статьи?

– Видишь ли, Дима, – сказал, тщательно подбирая слова, редактор, – проживает там, в Степлтоне, некая дама. Богатая. Даже очень богатая.

– Хорошенькая?

– Возможно. Не надо перебивать, когда разговариваешь со старшими. Дурная привычка. Не способствующая продвижению по службе… Так вот она, эта богатая дама, проживающая в США, в последнее время, говорят, заинтересовалась древнерусской литературой. Настолько сильно заинтересовалась, что даже поселила в своем доме филолога – нашего, из России. Известного в узких кругах филолога, доктора наук. С чего, спрашивается, вдруг такое?.. А филолог наш, похоже, живет у нее на всем готовом. Во всяком случае, он никуда из ее дома не выходит…

– Может, он у нее типа в плену? Прикован ржавыми цепями в мрачном подвале?

– Может, и так, – без тени юмора ответил главный.

– А может, у доктора наук с этой американской богачкой любовь? – азартно спросил раздухарившийся Дима. Ему изрядно понравилось, что, кажется, доведется ехать в Степлтон. И еще порадовало то, что перед ним, возможно, замаячила очередная тайна. Тайна, которую он сумеет разгадать – и сделать сенсационный репортаж.

– Да вряд ли между ними любовь… – покачал головой главный. – Нашему филологу семьдесят два года.

– А что тогда, если не любовь?

– Говорят, у нее наши историко-архивные рукописи видели.

– Значит, вы, Василий Степанович, хотите сказать, что это она, американская богачка, скоммуниздила рукописи из нашей Исторички? А теперь украла нашего филолога, чтобы он эти рукописи исследовал? Приводил в товарный вид?

– Я сказал тебе только то, что стало известно.

– Откуда стало известно? И стало известно – кому?

– Стало известно компетентным органам. – Начальник глянул на журналиста тяжелым взглядом.

– "Компетентным"? С каких пор эта наша ФСБ стала интересоваться древними рукописями? Она же всю жизнь очень современными рукописями интересовалась…

– Ты очень болтлив, Полуянов. Не лучшее качество для журналиста.

– Понял. Виноват. Исправлюсь… Только еще один вопрос. С каких пор вы, Василий Степанович, работаете на компетентные органы?

– Ты еще и слишком любопытен, Полуянов.

– По-моему, хорошее качество для репортера.

– Не в отношениях с начальством… Ладно, удовлетворю твое любопытство. Я, как ты знаешь, играю в теннис. С очень разными людьми. В том числе с одним генералом. Из компетентных органов. Вот этот генерал мне как бы между прочим об этом и упомянул. И добавил, что его людям в Степлтоне некогда заниматься какими-то рукописями. Им дай бог успеть уследить за "Майкрософтом" и "Боингом".

– И вы с генералом решили использовать в качестве секретного агента меня…

– Ну, по поводу "секретного агента" ты не обольщайся…

– А в качестве кого я тогда поеду в Степлтон?

– В качестве того, кем ты являешься, – спецкора "Молодежных вестей". Придумай себе пару-тройку тем.

Можешь постараться взять интервью у той бабы-богачки. И заодно – что-нибудь разнюхать насчет рукописей.

Только очень аккуратно. Предельно аккуратно… Командировку подпишу тебе я.

– Понял. А у меня будут связные, пароли, явки?

– Ты что, Полуянов, совсем больной? Или прикидываешься?

– Ясно. Значит, я буду работать в одиночку. Как Бонд. Джеймс Бонд.

– Для Бонда ты слишком поверхностен. И, извини, болтлив.

Дима пропустил мимо ушей суровую отповедь и быстро спросил:

– Как звать расхитительницу гробниц? То есть – рукописей?

– Шеви.

– Как?

– Пола Шеви. Как "погоня" <От английского "chevy" – охота, погоня.>.

– Или модель джипа… А кто такой этот русский филолог, проживающий на ее харчах?

– Его фамилия Васин. Николай Петрович Васин.

Доктор наук, профессор.

– А больше нет никаких наводок, что это именно она. Пола Шеви, свистнула рукописи?

Редактор секунду поколебался, но ответил:

– Никаких.

– А могу я взять с собой в Америку помощника? – быстро спросил Дима. – А то ведь я в этой русской литературе ни бум-бум. Сплошные трояки на "факе" были.

И если вдруг даже сами рукописи увижу – ни за что не опознаю… А с помощником… Смотрите, Василий Степанович, какая получается выгода: поедет со мной специалист. Сможет по ходу дела дать любой совет… Какая разница, в конце концов: одну командировку в Степлтон вам оплачивать или две…

– Ты, Полуянов, очень наглый. Это тебе мешает.

– Понял ход вашей мысли. Можете, Василий Степаныч, дальше не продолжать. А если я возьму с собой специалиста по древнерусской литературе за свой счет?

– Твой "специалист" – женщина?

– Вы меня обижаете! Не мужчина же!..

– Кто такая?

– Митрофанова Надежда, – быстро сказал Дима. – Старший библиотекарь той самой Историко-архивной библиотеки. Семьдесят девятого года рождения, не замужем. Хорошо готовит.

Редактор поразмышлял секунд десять, потом заявил:

– Если за свой счет – тогда бери кого угодно. – Он поморщился. – Только не болтай ей много… Давай садись, прямо при мне пиши заявление на командировку.

– Спецрасходы предусмотрены? Чтоб напоить там кого-нибудь? Соблазнить, сделать подкоп?

– Это, Полуянов, обычная командировка, – подчеркнуто устало произнес редактор. – Пятьдесят долларов суточных. И чем меньше ты будешь болтать о своей настоящей цели, тем будет лучше: для тебя самого и для нас. Для всех. А лучше – вообще не болтать. Понял?