Полуночные кружева - Михаил Март

Задержку маршрута определяли не по времени, а по месту нахождения. Все банковские машины были оборудованы датчиками GPS, и наблюдения за ними вели через спутник.

Сначала диспетчер не придал большого значения остановке машины. В банке знали, как работает переезд. Но она оставалась на месте и после трех часов. Диспетчер отправился к начальнику группы инкассации.

— Прости, Петрович, но ребята все еще стоят в трех километрах от переезда. Может, пиво пьют?

— Какое пиво? Они сегодня на свадьбу идут. И я приглашен. Кому охота приходить к шапочному разбору.

— Может, колесо меняют? Машина застыла минут сорок пять назад. Точно утверждать не берусь, но, кажется, они съехали с трассы в лес.

— В лес? Мне это не нравится. Надо кого-то послать, проверить.

На место отправили группу дежурных инкассаторов, те нашли машину и вызвали милицию. Стражи порядка прибыли около пяти часов. К этому времени все следы затоптали, а две милицейские машины, загнанные в лес, окончательно все испортили. Дорожка узкая, не развернешься. Шесть мешков с деньгами на горбу не вынесешь. Все же понятно. Нет, они едут по следам и сами усложняют себе работу. И ведь не дураки. Опытный сыщик из следственного управления МВД Семен Седлак и старший оперуполномоченный уголовного розыска Матвей Тамарин.

— Ну что скажешь, герой? — спросил Седлак у выжившего инкассатора, которому врач скорой помощи перевязывал голову.

— Снимите наручники. Рука затекла.

— Потерпишь. Так надежней. Подельник тебя кинул?

— Пожалел. Друг все-таки. Или струсил, или кровь на себя не стал брать. Дурак. Его же все равно возьмут.

— Давай начнем с того, кого надо брать?

— Ивана Школьникова, — раздался голос начальника группы инкассации из-за спины следователя. — Он пропал. На маршруте работало четверо. Шофер, правда, новенький. Постоянный в отгулах. У него свадьба сегодня. За него работал Сулимов, но в машине его нет. Старший группы Владимир Лысенко убит. А это Игорь Усов. Я бы его не стал подозревать. За три года ни одного замечания. Он с Иваном дружил, это точно. Но Ванька парень легкомысленный. Так, балаболка.

— Добалаболился, — хмыкнул Седлак. — Ладно, Данила Петрович, дай мне парня выслушать, а с тобой я еще наговорюсь. Рассказывай, Усов.

— Да я сам ничего не знаю. На шоссе нас гаишник тормознул. Псих какой-то. Настоящие гаишники банковские машины с зеленой полосой не останавливают. Витька прижался к обочине, но выходить не стал. Лейтенант сам подошел. И тут я услышал два хлопка подряд. Я видел только, как на лицо старшего кровь брызнула из головы шофера, а следующая пуля старшему досталась. Глазом моргнуть не успел, как и меня огрели по башке. Я вырубился. Кроме Ваньки в салоне никого не было, значит, это он бил меня по черепушке. Очнулся на траве прикованный. Револьвер не тронули, а телефон забрали. Вот и балдею здесь до сих пор.

— В котором часу это случилось?

— Около трех.

— Гаишник был на машине?

— Да. У обочины стоял милицейский «козлик». Там сидел еще один офицер, но я не разглядел его. Да и этого тоже. Он шел против солнца и фуражка на носу.

— Понятно. Убитого водилу надо искать в кювете. Гаишник занял его место и погнал машину в лес. Гаишник высокий или маленький? — не отводя глаз от парня, продолжал следователь.

— Средний, скорее всего. Не высокий и не маленький.

— Возьмите его оружие на экспертизу, — дал указание Седлак. — Ты стрелял?

— Я рта раскрыть не успел.

Оперативник вынул из кобуры Усова револьвер и понюхал ствол.

— Похоже, чистый.

— Тебя не спрашивают, Гудков. Сколько денег лежало в машине?

— Я их не считаю, на накладных только печать проверяю, на мешках пломбы. Шесть мешков — немало.

— Надо бы у руководства банка спросить, — предложил начальник группы инкассации.

— Так и сделаем. Отцепите парня и в управление его. Я ему не верю.

— Потому что живым остался? — спросил Игорь.

— Я никому не верю. Потому что невиновных не бывает.

С парня сняли наручники и отвели в патрульную машину.

Главного бухгалтера банка срочно вызвали к директору. Но когда женщина вошла в кабинет, то увидела, что на месте директора восседает следователь в штатском, с видом напыщенного индюка. Директор же в своем кабинете выглядел просителем. Никаких ни приветствий, ни предложений присесть. Тон следователя казался раздражительным, а голос скрипучим, как у не смазанной телеги.

— Сколько денег везли в машине? И почему в хранилище, а не в областной банк?

— Сто двадцать миллионов рублей, — спокойно ответила главбух. — Это обмен, а не банковская операция. Мы отправили в областной банк новые гознаковские купюры в обмен на ветхие, изъятые из обращения.

— Представьтесь! — рявкнул следователь, как полковник на рядового.

— Ведите себя в рамках, — резко ответила женщина. — И прежде чем задавать вопросы, представьтесь сами. Это вы пришли к нам, а не мы к вам.

— Это вас ограбили, а не меня. Следователь Седлак Семен Афанасьевич.

— Маргарита Евгеньевна Дьячук. Главный бухгалтер. Маршрут в областной банк на изъятие ветхих денег проводится раз в полгода. Сегодня мы отправили им сто двадцать миллионов гознаковских купюр по их заявке. В обмен они сдают нам ту же сумму ветхих денег, подлежащих уничтожению. Эти деньги уже списаны областным банком, но мы акт не подписывали, так как их не пересчитывали.

— Они не пригодны? — смягчил тон Седлак.

Не дожидаясь приглашения, женщина села, но директор продолжал стоять.

— Их никто не изымает. При пересчете кассиры сами определяют ветхость и не пускают их в дальнейшее обращение. Это не рваные бумажки, а ветхие. У вас в кармане могут лежать такие же и никто не в праве вам отказать в приеме платежа.

— Кто знал о сегодняшнем маршруте?

— Руководство, кассиры, да все. Заявка пришла месяц назад, и мы дали запрос в Центробанк. Областной банк был извещен за четыре дня, а расписание мы составили после согласования с ними.

— Инкассаторы знали?

— Знали, что им придется ехать в областной банк в четверг. То есть сегодня. Но о цели поездки им никто не говорил.

— Они знали, что повезут деньги туда, но не знали, что повезут назад. Я к тому, что их могли ограбить по пути туда. Стопроцентная надежность.

— Если нужна такая надежность, то лучше не брать новенькие хрустящие купюры, где стоит одна серия. Мы ничего не переписывали, но это же легко проверить по накладным. Ветхие деньги вообще не переписываются. Они же идут под нож.

— Значит, наводчика надо искать в областном банке?

— Я этого не говорила. Но мне с трудом верится, будто в налете надо обвинять мальчишек.

— Инкассаторов? Да им эта идея первым пришла на ум. Совсем недавно по телевизору показали передачу, как один инкассатор так же под прицелом заставил заехать своих собратьев в лес, утащил мешки и закопал их в лесу. На чем и попался. Эти ребята урок усвоили. И времени у них имелось больше, чем у грабителя-одиночки. Где их теперь искать? Они уже пару областей успели проехать и сменить не одну машину.

В кабинет вошел капитан и что-то шепнул на ухо следователю.

— Ну вот, я прав! — озвучил Седлак. — Через переезд после открытия не проезжала ни одна милицейская машина. Они поехали в сторону Киржачей. А там более десяти развилок. Да и беглый инкассатор Школьников не рискнул бы возвращаться в город. К тому же шоссе проходит мимо двух судоходных рек. Нам очень повезет, если мы найдем брошенную милицейскую машину.

— Господин Седлак, — заговорил директор банка, — нам не нужен скандал. Банкам и без того не очень-то доверяют. Давайте посоветуемся с руководством. Вы со своим, а мы со своим. Деньги шли на списание и в обороте уже не значатся. Может, не стоит раздувать из мухи слона?

Следователь побагровел и начал раздуваться, как мыльный пузырь. Оставалось лишь зажмурить глаза, чтобы в них не попали брызги. Но Седлак не лопнул.

— Преступники должны сидеть в тюрьме. Убиты два человека за ваши списанные бумажки. И я должен на это закрыть глаза и дать сволочам возможность гулять на свободе и еще жировать от пуза! Вы не банкир, вы вор! Я бы вас посадил как сообщника.

— Ваше личное мнение, Семен Афанасьевич, никого не интересует, — тихо сказала Маргарита Дьячук. — Мы обратимся к начальнику вашего управления с просьбой заменить следователя. С вами разговаривать невозможно.

Главбух встала и вышла из кабинета.

Ближе к полуночи Маргарита Евгеньевна приехала в гаражный кооператив. Охраны здесь не было. Огромный участок с сотней боксов огородили забором, ворот как таковых не имелось. Висел замок на цепи, ключ лежал между бревнами, сваленными у забора. Конечно, сюда мог проникнуть каждый, вскрыть гараж и угнать машину. Но ничего подобного не случалось. Гаражи распределялись между ветеранами, а старики владели старыми «жигулями». Кому они нужны, если под открытым небом во дворах и на улицах ночуют новенькие иномарки. Хозяин бокса давно умер. Его сын продал гараж Маргарите без оформления документов, так как сам не имел на него никаких прав. В кооперативе старик числился живым и здоровым.