Новости - Артур Алекссевич Харитонов

Артур Харитонов

Новости

– Постой куда же ты? Подожди меня, подожди!… А она улетает, да так легко лавирует среди синих туч, что и угнаться за ней не могу. Всё выше и выше… Сколько бы не напрягался, а сократить расстояние никак не получается. Она летит, а я плетусь за ней. Вдруг зловещая темно-синяя туча извергает молнию. Нет, не молнию – пучок молний. Да как начнут свистеть, жужжать – фють, фють, бзззз, бззззз.

Я открываю глаза…

Скомканная горячая подушка, волосы так и лезут, а на тумбочке звенит телефон. Будильник. Не то чтобы я выспался или как это вообще называется, но радовало воскресное солнце, которое робко выглядывало из-за занавески. Радовался не слишком долго, поэтому повернулся на другой бок, чтобы не слепило и, конечно, не забыл ухватить телефон.

9:21 – да отличное время, чтобы встать и заняться утренней рутиной, но… Новости. Что же произошло в мире, пока я спал. Так и жизнь просплю.

«Подрыв трубопровода Северного Потока. Тонны газа проникают в атмосферу». Протёр глаза, думал – показалось, ан нет.

– Господи, это что же будет? Европа без газа, Россия и денег не получит. А мы же без продажи энергоресурсов что будем делать? Может Китай, Индия выручат? Скоты, уроды, кто же устроил такой саботаж?! Я подорвался на кровати, но в тот же миг лёг обратно – на экране ласкались миленькие, премиленькие кошечки и нежно мурлыкали.

«В Москве восьмиклассник подорвался на кофемолке».

– Что? Эксперименты – дело науки, дружок… Засыпал в кофемолку содержимое петард и включил её. Да, тут только эксперимент по естественному отбору.

Но и он исчез, палец его смахнул как пыль.

«Бомж целует голубя в метро» гласит заголовок. – Неплохо, очень даже неплохо. На лице мелькнула задорная улыбка, но как только видео загрузилось, она сразу пропала. Я с отвращением отбросил телефон. Появилось непреодолимое желание умыться и почистить зубы. Я поднялся и собирался уже отправиться в ванную, но пришлось задержаться, чтобы найти телефон.

Было уже 11 часов. Под журчание воды и хруст щетки во рту меня начало укачивать от новости про Белгород. Ближайшие деревни снова были под обстрелом.

– Когда же это уже закончиться? Столько молодых ребят гибнет, мирных лю… Америка заявила о том, что поставит ещё вооружения на несколько миллионов долларов. – Ах ты, старый маразматик. Да, зачем же всё решать мирным путём? Можно ведь здороваться с воздухом, падать с велосипеда и радоваться, что правым делом занимаешься.

«Россия заявила, что будет использовать все возможные средства для защиты собственных рубежей и новых субъектов, в том числе ядерное оружие». Понимаю дело необходимое, но не успел я прочитать слово «числе» как по спине пробежал холодок. Я выплюнул пасту вместе со щеткой. Мне уже не было никакого дела до таких мелочей как щетка. Возникло желание вырваться из тесных стен и подышать – я не стал ему противиться.

На лестничной клетке встретил задумчиво курящего соседа Виктора Степановича.

– Доброе утро! Викт Степаныч. Не угостите ли?

– Гммм, день. Держи.

– Что творится, что твориться? Как же жить с этим дальше? Вы можете себе представить?

Виктор Степанович только многозначительно мычал на все вопросы.

– А ваша позиция? Мне, кажется, мир сходит с ума. Куда же люди то простые? Ладно, власть имущие, им можно, но куда человек простой лезет?

– Да, не лезу я, Ваня. Обстоятельства.

– Вы, вы, да все. Да, говорю я – все! Что скидывать на обстоятельства? Нужно нести ответственность, неужели только я понимаю? Что делать, что делать? Что будет?

– Молодой ты, а на больное давишь. Плюнул Виктор Степанович на пол, в последний раз что-то грустно промычал и исчез за железной чёрной дверью.

Я с расстроенными чувствами понял, что это всё неспроста. Тоска схватила Викт Степаныча, он и сдался. Старый уже, но я видимо единственный у кого с головой всё в порядке, и потому понял, что нужно готовиться. «Готовиться к чему?» задал себе вопрос. «Ко всему» был ответ. Подготовка начиналась с покупки банок тушёнки и воды.

У меня не было времени на прихорашивание. Ни у кого нет времени – пронеслось в голове. В домашних тапочках и осенней куртке я выскочил на улицу, чтобы добраться до ближайшего продуктового ларька.

Мерзкое Солнце жгло лицо, холодный ветер шатал меня из стороны в сторону, а я пытался хоть как-то ухватиться глазом за экран телефона.

«В Эстонии начались сборы резервистов». «В кинотеатрах будут показывать реалити-шоу «Беременна в 16». «США закупят лекарства для ядерной чрезвычайной ситуации на 290 миллионов долларов». «Польша стягивает к границам военную технику». «КНДР провела испытания самой быстрой баллистической ракеты в истории». Пока глаза стирались об эту новостную карусель, я шагал быстрее и быстрее.

Уже на пороге ларька, я, запыхавшийся, остановился. На меня с выпученными глазами смотрела Клавдия Семёновна, местная продавщица.

– Што ты, сынок? Ну и вид у тебя. Суббота хорошо прошла что ль? – сказала сначала напряжённо, но потом очевидно придумала причину моего взбалмошного вида и успокоилась.

– Да, пришёл за консервами мясными. Мне всё рассказал Викт Степаныч. Я всё понял. Дальше так нельзя, это какой-то ужас. Мир сходит с ума, и все люди. Даже вы! – Под конец мой речи я уже перешёл на фальцет, даже указательный палец сам выпрыгнул и устремился прямо в лоб Клавдии Семёновны.

– Внучок, внучок, что же ты? Да, я ведь, я ведь что скажу мужу, то своему? – Её подбородок задергался, а крупный стан будто усох в момент. – Он решил, а я то… Куда там перечить?

– Да, он мне всё сказал, всё сказал! – я продолжал кричать на перепуганную женщину, потрясая консервной банкой.

– Ох, грех то на душу берём и взаправду ведь. Котятки слепенькие, слепенькие, а он их в мешок хочет, да в речку. Клавдия Семёновна совсем расклеилась и упала на стул за прилавком. По её щекам струились слёзы.

– Что же будет? Что же бу.. Котята? – резко замолчал и вопросительно посмотрел на неё.

– Котятааа – и ещё громче разревелась Клавдия.

– Какой же идиот – прошептал я, а потом ударил себя по лбу несколько раз. В этот момент мне захотелось выкинуть телефон в урну и убежать со стыда. Но вид рыдающей женщины остановил меня.

– А давайте я котяток возьму?

Она убрала руки от лица, и в её слезах я увидел играющие лучики то ли солнца, то ли детского счастья.

– Правда?

– Правда.