Братва: Век свободы не видать - Евгений Монах

Евгений Монах

Братва: Век свободы не видать

Об авторе

Два года назад, в двенадцатом номере «Урала» за 1094 год, дебютировал автор, назвавшийся Евгением Монахом. Уже первая его повесть вызвала некоторый фурор у читателей: находясь в общем русле пользующихся широким читательским спросом произведений на криминальную тему, она заметно выделялась из общего потока, ибо преступный мир изображался здесь изнутри, глазами одного из его авторитетов. Жесткая натуральность живописуемых сцен при отсутствии намерений оправдать или романтизировать поступки персонажей придавала рассказанной Монахом истории привкус особой достоверности, а живая, выразительная манера повествования подстегивала читательский интерес. Автор в одночасье «проснулся знаменитым».

Странным, непривычным для русской литературной традиции и, конечно, неоднозначным по эстетическому и этическому смыслу было появление в литературном обиходе такого писателя. Непривычным — но явно не случайным. И потому не только любители «полицейских» романов обратили на него внимание. Сначала на автора вышел корреспондент «Известий» Александр Пашков — взятое им у Монаха интервью было перепечатано потом и «Уральским рабочим». Потом о необычайной повести и ее авторе упомянул журналист Серж Дюмон в большой статье о русской мафии, опубликованной в бельгийском журнале «ВИФ/Экспресс» и опять-таки перепечатанной «Уральским рабочим». Правда, бельгийский журналист ухитрился похоронить автора повести за полгода до первого появления Евгения Монаха в редакции журнала «Урал», явно перепутав его с совершенно другим лицом. Но реальный Монах продолжал жить и писать. За минувшие два года «Урал» опубликовал две его новые повести и готовит к публикации следующую; московское издательство выпустило его большую книгу, появились уже и первые переводы за границей. А недавно крупнейшая испанская газета «Эль-Паис» опубликовала о нем статью, из которой читатели впервые смогли почерпнуть достоверные сведения о человеческой и литературной судьбе Евгения Монаха. Думаем, статья эта небезынтересна и для российских читателей. С разрешения автора — испанской журналистки Пилар Боннет — перепечатываем ее здесь с небольшими сокращениями.

«Екатеринбургская неделя», № 49, 1996 год.

Свидетель преступного мира

Евгений Монах, осужденный за убийство и пишущий романы о преступном мире в России, — продукт своей страны и своей эпохи. В свои сорок лет он прошел через детство ребенка из хорошей семьи — сына партийного преподавателя философии, через тяжелое приобщение к миру взрослых, стоившее ему в конечном счете тринадцати лет заключения за различные преступления, одним из которых было умышленное убийство, и сейчас погрузился в литературное творчество, помогающее ему, как он утверждает, дистанцироваться от своего криминального прошлого.

Как писатель он обладает сегодня определенным положением в русской остросюжетной литературе. Как осужденный за убийство, он все еще находится под воздействием прошлого. Помилованный Президентом Борисом Ельциным в 1994 году, Монах наслаждается условным освобождением и обязан периодически являться в милицию до 1997 года, когда его долг государству будет погашен.

Монах — свидетель преступного мира в зоне Урала, там, где Азия соединяется с Европой, формируя русскую душу. Для нашей встречи он выбрал редакцию литературного журнала «Урал», где в 1994 году увидела свет его первая публикация — «Смотрю на мир глазами волка», а позже появились его повести «Победитель наследует все» и «Китайская забава». В Германии только что перевели его первые произведения, и издательства, специализирующиеся на данном жанре, просят у него следующие.

Писатель изображает в «антиполицейском» ключе мир мафиозных организаций, группирующихся вокруг зарождающегося частного сектора в экономике. Герои его произведений преступники, конфликт — борьба соперничающих группировок за контроль над бизнесом. Он вдохновляется реальной жизнью, описывает все перипетии от первого лица и себя самого изображает как человека, который отечески относится к членам своей банды, но не имеет жалости, когда речь идет о правилах игры в среде профессиональных преступников.

Он не хочет возвращаться в тот мир, ему нравится воссоздавать его на бумаге, и он надеется таким способом освободиться от него. «Я не бегу от жизни и не погружаюсь в рефлексию. Я просто отдыхаю, когда пишу. У меня на теле двадцать шесть шрамов. Меня множество раз хотели убить, и жив я по чистой случайности. Так что я предпочитаю переживать мои приключения в книгах».

Он не стремится к психологическим глубинам. Его интерес — в действии: банды, которые делят налоги от киосков и ночных заведений, борются за зоны влияния в городе, содержат проституток и делают первые шаги в сферах стриптиза, казино, опиума.

Монах автобиографичен — но не в том, что касается уголовных дел. «Я не совершил столько преступлений, сколько приписываю главному герою моих романов», — осторожно говорит он, когда его спрашивают, сколько человек он убил за свою криминальную карьеру. Труп, который стоил ему осуждения за умышленное убийство с особой жестокостью, принадлежал одному гангстеру. «Ему приказали убрать меня, и я просто его опередил. Был 1984 год, перестройка еще не началась. Она началась для меня в предварительном заключении в следственном изоляторе, где пришлось провести два года, потому что не могли доказать мою причастность к ликвиду, а я не признавал себя виновным, естественно».

Монах абсолютно не жалеет о случившемся. «Если бы я не убил его, он убил бы меня».

Он не хочет говорить о причинах: «Наша группа немного разошлась во взглядах с его группой, и вопрос разрешился сведением счетов с шестью трупами в финале».

У Монаха своя мораль. «Меня раздражает убийство из хулиганства. Но, если убийство имеет серьезную цель, тогда оно оправданно. Это нормально». Самая крупная подлость, которую можно совершить в мире профессиональной преступности, — это предательство. «Если кто-то доносит органам о друзьях, совершенно логично, что тем самым сам себе подписывает смертельный приговор. Это совершенно в порядке вещей».

Его псевдоним «Монах» — такое же имя носит его центральный персонаж — идет из лагеря. В повести «Игра» рассказывается, что его придумал начальник колонии, после того как герой вышел из штрафного изолятора, задушив сокамерника, который пытался его унизить.

Этот человек — исключительный свидетель изменений, произошедших в криминальном мире Урала, — всей эпохи, лежащей между стрельбой и налетами, которые первый раз привели его, молодого человека, в тюрьму, — и продажей наркотиков, что, по его словам, является сегодня основным мафиозным бизнесом в России.

В настоящее время невозможно завести никакое дело, даже жалкую забегаловку, не имея протекции со стороны мафии — «крыши», утверждает Монах. Он считает, что нынешние преступные группы не выполняют законов преступного сообщества. «Это оттого, — говорит он, — что сюда проникло множество молодых людей, которые даже ни разу не сидели и которые принесли с собой элементы хулиганства. И еще повлиял Афганистан, потому что те, кто там воевал, пришли уже превращенные в «беспредельщиков». Озверели от крови, короче. И сейчас будет сказываться влияние Чечни, потому что для солдат, принимавших участие во всем том кошмаре, воровских законов даже не существует. Они признают лишь грубую силу. Единственный путь покончить с нынешней анархией — уничтожение, но это практически невыполнимо, так как придется ликвидировать слишком многих».

Как и в советские времена, русский преступный мир проводит регулярные конгрессы — «сходняки», где определяются приоритеты криминального бизнеса. Последний «сходняк», говорит Монах, состоялся прошлой зимой в Сочи. «Сегодня приоритет и главный источник доходов — продажа наркотиков. Это наиболее развитый на Среднем Урале бизнес из-за дешевизны — опиум-сырец продается всего за двадцать тысяч рублей (менее четырех долларов за грамм). Он окончательно вытеснил марихуану, правда, на черном рынке без проблем можно купить гашиш. Наркотики поступают из Центральной Азии, прежде всего из Таджикистана. Потребителей этого товара много, и они с каждым годом «молодеют», что говорит о хороших перспективах этого бизнеса в будущем».

Контрабанда цветных металлов, с другой стороны — это сфера, которая имеет свои корпоративные легальные цепочки и прибегает к преступным кругам как к вспомогательной службе. Заказные убийства также не приносят много. Год назад платили по тысяче долларов за голову (если будущий клиент кладбища не имел охраны и не являлся выдающейся персоной), нынче тарифы поднялись до двух-трех «штук». Когда Монах в интервью «Известиям» упомянул эти расценки, его ребята обвинили его в том, что он вредит рынку.