Письма с Марса - Хьюго Гернсбек

Хьюго Гернсбек

Письма с Марса

Сегодня я расскажу вам, как этот изумительный народ построил свои знаменитые каналы. Вы знаете, конечно, как недоверчиво отнеслись наши земные ученые к теории каналов на Марсе, предложенной в свое время Лоуэллом. Конечно Лоуэлл был прав, утверждая, что каналы представляют собою искусственные сооружения, необходимые для планеты, испытывающей острый недостаток в воде. Так как на Марсе никогда не бывает дождя, Лоуэлл пришел к заключению, что каналы несут воду снегов полярной области в умеренную и в тропическую зоны планеты. В течение одного сезона вода движется с севера на юг, в течение следующего — с юга на север. Эту гипотезу ваши ученые еще могли допустить, но их ограниченный «земной» кругозор не мог постичь возможности искусственных сооружений таких колоссальных размеров. Как могли живые существа построить каналы протяжением от 2-х до 3-х тысяч миль длиной и шириной от 6 до 20 миль? И не только один такой канал, но сотни их? Возможность такого инженерного сооружения превосходило всякие границы человеческого разума. Некоторые из земных ученых даже приводили сложные вычисления, доказывавшие, что такое предприятие потребовало бы многих тысяч лет. Другие доказывали, что при условии пользования даже самыми усовершенствованными землечерпательными орудиями, сравнительно с которыми механизмы, работавшие на сооружении Панамского канала показались бы детскими игрушками, — на прорытие одного марсианского канала понадобилось бы 500 лет непрерывной работы. Должен сознаться, что, когда я впервые познакомился с этими вычислениями, я также усумнился[1] в теории Лоуэлля.

Но, дело в том, что мы судили все же, пользуясь нашими ограниченными земными критериями, считая земного человека и его разум за «венец творения». Необходимость — мать изобретательности. Эта истина приложима и к условиям жизни на Марсе. Население, насчитывающее за собой миллионы лет существования, поставленное пред угрозой уничтожения вследствие все увеличивающегося недостатка в воде, применило весь запас накопленных сотнями тысяч лет знания и высокоразвитого интеллекта, чтобы отвратить или, по крайней мере, отсрочить свою гибель и не остановилось перед, казалось бы, непреодолимыми трудностями. И я убедился, что марсиане не погибнут от недостатка воды еще в течение многих тысячелетий. Я убедился в то же время, как ничтожны представляющиеся столь грандиозными технические достижения земных ученых, примененных хотя бы при сооружении Панамского канала.

Я невольно улыбаюсь, вспоминая то ребяческое изумление, которое я испытывал, созерцая земные механизмы; каждый из них представляется мне детской игрушкой.

Дело в том, что ваши ученые и инженеры не могли себе представить, что подобные грандиозные сооружения были построены без помощи каких-либо механизмов или машин. Это было вне их понимания.

Вы знаете, конечно, что пламя гремучего газа режет сталь как масло. Ну вот, таково было мое первое впечатление, когда вчера впервые я увидел работы по сооружению одного из таких каналов. Правитель, узнав о нашем желании познакомиться с процессом этих работ, показал нам только что начавшуюся постройку «маленького» добавочного канала, длиной всего в 600 миль и шириной в 4 мили, который должен был соединить две большие водные магистрали. Он нужен был для создания новой плодородной территории в колоссальной пустыне.

Пролетая в комфортабельном «гравитационном» (двигающемся в воздухе на принципе уничтожения силы притяжения) аэроплане, с высоты 3000 футов мы в подробностях познакомились со способами сооружения этого уже почти законченного, по еще не наполненного водой канала. Направление его было абсолютно прямое, как бы прочерченное карандашом по линейке. Вдоль этой линии действовали какие-то механические конструкции, прорывавшие канал с невероятной легкостью и быстротой. Представьте себе колоссальные башни, каждая в тысячу футов высоты, двигавшиеся в разных направлениях на гигантских колесах. С вершины каждой из них в разные стороны направлялись широкие лучи какой-то электрохимической эманации ярко пурпурного цвета. Эти лучи, имеющие свойство раздроблять, или точнее, расплавлять атомы любого вещества, были необычайной мощности. Почва, твердые породы, песок и т. п. буквально таяли под их действием. Конечно, луч сам по себе не горяч, не имеет высокой температуры, он только превращает вещество в атомы. Это нечто вроде атомистического распыления; скалы и песок под его воздействием превращаются в тончайшую пыль и рассеиваются в воздухе. Источник этих лучей, — башни, движущиеся со скоростью около 50 миль в час, работают безостановочно. Их лучи ритмически режут и уничтожают грунт, проникая в него однако неглубоко. Средняя глубина этого водного пути была, повидимому, не более 10 футов. Вообще глубина каналов Марса не превышает 8 м, так как назначение их служит исключительно для орошения, а не для судоходства.

Конечно, вы спросите, что же происходит с вырытым материалом? Как бы он ни был распылен на атомы, он все же существует, ибо в природе ничего не исчезает. Ответ очень прост. Возьмем для примера воду. Если вы, путем электролиза, разложите литр воды, он исчезает, но только в смысле невозможности воспринять его зрением; вода просто разлагается на два свои составные элемента — газы — кислород и водород. Но земная наука, умея разложить электролизом воду на ее составные части, все же не может еще расщепить ее на атомы. Разлагаясь на атомы, вещество превращается в энергию, при чем ничего из него не теряется. Секрет применения для этой цели электро-химических лучей известен на Марсе уже в течение многих тысячелетий. Проникая в грунт или песок, лучи беспрерывно разбивают их на атомы. Процесс этот сопровождается сильнейшим шумом, напоминающим шум пара, вырывающегося из узкого вместилища. Вырабатывающаяся вследствие этого процесса теплота так огромна, что на уровне максимальной глубины проникновения луча, грунт или каменная порода расплавляется в виде лавы. Эту массу марсиане называют «крок».

Воды на Марсе очень мало, поэтому необходимо предотвратить ее просачивание в подпочвенные слои и постепенное уменьшение ее запасов. Это случилось уже с луной, поверхность которой совершенно лишена влаги; даже в недрах луны вода имеется лишь в виде льда. Вводя воду в водонепроницаемые вместилища строители их устранили просачивание ее в почву. Даже в тех районах, где вода подводится к предназначаемым для возделывания территориям, она не допускается глубже верхних слоев, где она нужна для орошения, путем очень простого и, в то же время, очень действительного приема. Почва из площади, предназначенной для возделывания, «экскавируется», так же как и самый канал и на такую же глубину, как канал, и делается непроницаемой; затем она наполняется плодородной почвой. Кроме того, надо заметить, что после того как лучи покрыли ложе канала плотной массой лавы, этот пласт лавы делается проводником для марсианских токов ионов. Как я уже объяснил, воды в марсианских каналах, путем уничтожения действия притяжения, делаются невесомыми. Достигается это пропусканием сквозь ложе канала токов ионов. Продвижение невесомой воды по каналу достигается действием тех же лучей, направляемых из башен, вдоль каналов. Вас удивляет, вероятно, как могут быть марсианские каналы так необычайно широки. Некоторые из них имеют от 10 до 20 миль в ширину. Разве не было бы целесообразнее прокладывать их более глубокими, но более узкими, чтобы выгадать больше полезной площади, в которой марсиане очень нуждаются? Ответ очень прост: испарение. На Марсе нет океанов, морей, озер, если не считать небольших искусственных водных вместилищ на соединении каналов. Возможно большая ширина водоемов необходима для марсиан, чтобы иметь возможно большую поверхность испарения. Система регулирования процесса испарения приводит к тому, что на крайних пунктах, на севере и на юге, каналы уже почти не имеют воды. Она уже использована для целей орошения. Эквивалент ее испарился и будет вновь использован в следующем году.