Первохрам - Алена Миронова

Алена Миронова, Иван Алексин

Первохрам

— Ты предлагаешь нам драться с этими недомерками?! — возмущённо взревел Аарх, выпятив широкую бочкообразную грудь. — Да мы их в землю втопчем!

Стоявшие за его спиной воины поддержали вождя громкими криками.

«Втопчут», — мысленно согласилась с ним Феми. Слишком уж разительным был контраст между племенами.

От вождя неандертальцев так и веяло мощью и необузданной силой. Массивный, почти квадратный, с большой, наклоненной вперёд лохматой головой на короткой шее, весь бугрящийся мышцами, он напоминал ей изготовившегося к атаке тура. Такого же яростного и неудержимого.

— Не драться, а пройти испытание, — пояснила ему Феми. — По итогам которого и будет принято решение. Победившее племя продолжит существование в этом мире.

— А можно узнать, кто будет принимать решение?

Фемида перевела взгляд на Тарика. Вождь кроманьонцев был стар. Лицо, обезображенное глубоким шрамом, тщедушное тело, закутанное в обрывок рваной шкуры, большая сучковатая палка в морщинистых руках. На фоне звероподобного Аарха он выглядел просто жалко. Да и его соплеменники, испуганно жавшиеся друг к другу за спиной вождя, совсем не впечатляли: ободранные, замёрзшие, голодные.

— Я, — Феми окинула взглядом оба племени. — У вас три дня на то, чтобы доказать, кто лучше. А затем я приму решение. Победившим достанется этот мир. Проигравшие, — в её руке возник пылающий меч, — уйдут в небытие. Дерзайте!

Взмах руки и люди исчезли, вернувшись в свои стойбища.

— Думаешь, эти задохлики обречены? — на плече девушки тут же материализовался огромный чёрный ворон.

— Конечно, — усмехнулась Феми, покосившись на своего фамильяра. — Не знаю, почему Один за этих доходяг поставил. Ясно же, что воины Аарха их одним щелчком вынесут!

— Так может уже сейчас победителя объявить? — ворон, наклонив голову набок, заглянул девушке в глаза. — Чего тянуть-то, если и так всё ясно?

— Ну, уж нет, — тряхнула кудряшками Феми. — Раз они меня судьёй выбрали, буду судить по правилам! Положено за ними три дня понаблюдать — будем наблюдать. Чем ты и займёшься, — девушка щёлкнула птицу по клюву. — И чтобы каждый вечер с докладом прилетал.

Вечером ворон вернулся. Сделал небольшой круг, каркнул, поприветствовав, и плюхнулся обратно на плечо.

— Ну? — покосилась в его сторону Феми, тряпочкой снимая лак с ногтей.

— Сильны.

— Кто?

— Да неандертальцы эти, кто же ещё! Сначала они саблезубого забили, а потом мамонта до смерти загоняли. Сильны!

— А ты что хотел? — хмыкнула Феми, переходя ко второй руке. — Зевс за слабаков пари держать не будет. А другие что? Тоже на охоту пошли?

— Не! — пренебрежительно махнул крылом фамильяр. — Эти убогие весь день камни на скалу, что рядом со стойбищем, таскали.

— Зачем?

— Да кто же их знает? Ты же сама запретила с ними вступать в контакт. Но натаскали уже довольно много.

— Ну, ладно, — девушка задумчиво убрала тряпочку в один из кармашков. — Посмотрим, что завтра будет.

На следующий день ворон продолжил восхищаться племенем Аарха.

— Они такие выносливые! — восторженно щёлкал он клювом, топчась на плече. — Целые сутки через горы лезут! Ни снег глубокий, ни скалы отвесные им нипочём! К утру как раз к лагерю этих неудачников выйдут!

— Я в их выносливости и не сомневалась, — Феми подточила пилочкой один из ноготков. — Зевс в этом толк знает.

— Я думаю, завтра Аарх на кроманьонцев нападёт, — глубокомысленно заявил ворон.

— А они что? — пилочка замерла в воздухе, карие глаза с интересом уставились на птицу.

— А этим словно и дела нет, — будто человек, пожал плечами фамильяр. — Опять весь день камни свои таскали!

— Зачем?

— Да не знаю я! — страдальчески заломил крылья ворон. — Может спросить всё-таки?

— Ни за что! — мотнула головой Феми и яростно принялась за другой ноготь. — Ладно. Посмотрим, что завтра будет. Если что, я эти камни им на головы и сброшу!

— Ну! Что скажешь? — Феми, надув щёки, подула на блестящий от свежего лака ноготок.

— А что тут говорить, — махнул ворон пренебрежительно крылом, — раскатало задохликов племя Аарха. Стойбище их захватили, а всех кто выжил, на скалу загнали.

— А эти что? — кисточка начала выводить узор на следующем ноготке.

— А эти всё с камнями возятся! Стену из них возводить начали, дурни! Неужто не понимают, что уже всё равно не достроят!

— Ну, может, и достроят, — Феми любовно окинула взглядом ногти, выставив руку перед собой. — Время у них теперь есть, — оторвавшись от созерцания своей руки, девушка внимательно посмотрела на птицу: — Я вынесла вердикт.

— А как же?!

— И не каркай мне тут! — заявили ворону, сгоняя с плеча. — Всё по-честному. Проиграли твои неандертальцы. Я сегодня сама в долине была!

Феми не стала рассказывать обескураженной птице, что не только побывала в долине, но и успела побеседовать со стариком.

Первый храм, строящийся в её честь! В такую игру она ещё не играла!

Эпилог

Лихая година в долину пришла.

На Ворона крыльях беду принесла.

Решили вдруг боги опять поиграть.

Систему в мир новый пытаясь внедрять.

Два племени рядом не могут прожить.

Достойные будут лишь жить, не тужить.

А спор тот Фемиде судить предстоит.

На том правосудие ведь и стоит.

Лихие вояки долину трясли.

И мускулы в жертву богам принесли.

Достойно крушили, с добычей играли.

А умные — молча лишь камни таскали.

Три дня развлекали богов как могли.

И день на четвертый в могилу слегли.

А те, кто молчал — построили храм.

И выжили ведь, слава мозгам!

И стал на Земле жить наш прачеловек.

Потомки, несите знание в свет.

И помните — сила дурниной, не в счет.

Лишь в знании слава, жизнь и почет.