Сборник "Иванов, Щербатых. 34-й мир" - Борис Иванов

Борис Иванов, Юрий Щербатых

Тридцать четвертый мир

«Нужны ли мы нам?»

1

ОТСТРАНЕНИЕ

– Остановитесь, Следователь!.. – широкоплечий человек в спортивном костюме и темных очках догнал, наконец, худощавого велосипедиста, притормозившего на обочине затянутой еще утренним туманом парковой дорожки и, не без недоумения взиравшего на подбегающего к нему чудака.

– Вы меня с кем-то путаете, – добродушно отозвался он, явно намереваясь возобновить свою поездку. – Я не работаю в прокуратуре. Если...

– Да, я знаю, мистер Санди. Вы здесь в отпуске. Тем не менее, примите, все-таки привет от Ника Линдермана...

– Не припомню такого... – велосипедист, ледяной взгляд серых глаз которого не слишком гармонировал с добродушной мимикой, действительно был Следователем пятой категории Каем Санди. Но знать это полагалось лишь трем людям на старушке-Земле. Четвертый не был предусмотрен. Тем более такой, что горланит о секретах Управления на милю окрест.

– Из фирмы «Глория». Вы помните такого? – несмотря на основательную пробежку, которую заставил его проделать не желавший откликаться на свои настоящие имя и должность человек на велосипеде, атлетически сложенный обладатель почти классического носа, украшенного черными очками, не выглядел запыхавшимся. Раздосадованным и только.

Кай с трудом удержался от того, чтобы выдать и свою досаду. Условные слова о несуществующем, скорее всего, в природе Нике Линдермане и его фирме мог произнести только личный представитель шефа Сектора. Что означало какие-то серьезные известия. Скорее всего, неприятные.

– Все равно, не сказал бы я, что очень хорошо помню этого человека, – отозвался он, не без злорадства принуждая собеседника назвать резервную кодовую фразу.

– А вот у него сохранились наилучшие воспоминания о том... О том, как вы провели время за покером в Восточном экспрессе... – с явным нетерпением слепил тот свою реплику.

«Покер и Восточный экспресс... Ладно, не стоит дальше мучить человека», – прикинул Кай.

– Теперь припоминаю. У него, если не ошибаюсь, были какие-то интересы в Лунных Оранжереях?

– Вот именно, Следователь, в Лунных Оранжереях... – собеседник облегченно вздохнул, получив, наконец, положенный отзыв. – Господин Литлвуд предупредил меня, что вы – большой формалист, но вы превзошли мои ожидания, мистер Санди... Мне три квартала пришлось за вами гнаться. Хотел застать вас в гостинице, но вы, оказывается, любитель браться за дело спозаранку... Пройдемте в мой кар – нам надо торопиться...

– У меня другие дела, господин э-э...

– Дель Рэй. Гвидо Дель Рэй, капитан Планетарной Контрразведки, – собеседник профессиональным жестом предъявил Каю свой идентификатор, – можете меня называть просто Гвидо... Нам предстоит работать в паре...

– Простите, но я не уведомлен о том, что вас собираются подключить... – Следователь спрыгнул с велосипеда и, придерживая его рукой, зашагал вслед за собеседником в сторону притулившегося невдалеке не по правилам припаркованного кара. Строго говоря, автомобилю вообще нечего было делать в центре Женевы. Только сине-белая разрешающая наклейка как-то извиняла его присутствие в зоне велотранспорта.

– Подключают вас, Следователь. Не меня... Что касается ваших забот, связанных с операцией «Сон», то можете о них забыть... – Гвидо нырнул в кар и жестом пригласил Кая садиться рядом.

Тот пристроил велосипед у обочины и последовал этому приглашению.

– Вот, ознакомьтесь, – Гвидо протянул Каю белый прямоугольник мнемокарты, украшенный пломбами-печатями Планетарной Контрразведки и Управления Расследований.

Кай набрал на сенсорной клавиатуре свой код и приложил к прямоугольничку сенсора безымянный палец. На девственно-белой поверхности карты появился текст.

Приказом по Управлению, Следователь пятой категории Кай Санди начиная с двадцати трех часов, тридцати минут истекших суток отстранялся от руководства операцией «Сон» и участия в ней, ввиду необходимости включения его в объединенную группу по расследованию обстоятельств смерти Ли Окамы – Чрезвычайного и Полномочного Посла Федерации Тридцати Трех Миров. Со стороны Планетарной Контрразведки, взаимодействие с Каем Санди поручено осуществлять капитану Гвидо Дель Рэю. Материалы по операции «Сон» поручено было сдать, личные записи – уничтожить.

– Ну что ж, – сказал Кай – больше самому себе, чем Гвидо. – Материалы остались в группе. Записей при себе не держу. Хотелось бы посоветовать кое-что, напоследок, ребятам...

– Не беспокойтесь, – успокоил его капитан Дель Рэй, трогая кар с места, – с двух часов ночи дело уже взял довольно опытный ваш коллега... С этакой смешной фамилией...

– Коль скоро я от этой операции отстранен, то знать его фамилию мне не следует, – холодно остановил его Кай. – Почему вы, кстати, не воспользовались обычным блоком связи, раз уж столь вольно относитесь к режиму секретности? На худой конец, существует кодовый канал...

– Я, знаете, не сподобился быть допущенным к кодовому каналу вашей группы, а вас решил застать лично – очень уж поджимает время... Вы еще сможете связаться со своими друзьями с дороги, если хотите передать им что-нибудь...

– А в чем, собственно, причина такой спешки? И почему именно без моей персоны не может обойтись данное расследование?

Пугая тучных сонных голубей, кар развернулся на рассветно-пустой площади и, вырвавшись из исторического центра города, устремился к выезду на скоростную магистраль.

Глядя на начавший сливаться в сплошные полосы пейзаж, Кай с какой-то горечью подумал, что так вот всегда и бывает – после этапа ломания головы, после построения сложнейшей и в то же время безупречно надежной схемы операции, после кропотливой подготовки и проверки всех элементов хитроумной ловушки, тебя кидают в новую, плохо проваренную кашу, а спусковой крючок доверяют нажать коллеге со смешной фамилией.

Нет, он не слишком боялся, что новый руководитель провалит дело – слишком хорошо оно было подготовлено, да и дураков в Управлении не держали (он только не мог припомнить, у кого из отличных специалистов слежки и анализа, из тех, что могут заменить его, фамилия посмешнее). Как только его «крестник» Дмитрий Шаленый покинет здешнее исправительное заведение, след его будет взят, и непременно приведет к где-то относительно недалеко припрятанному странному сокровищу, которое примерно шесть лет назад то ли по воле Провидения, то ли по идиотской случайности попало в руки нынешнего клиента Женевской тюрьмы. Называлось оно просто «Документ Каррозерса» и являлось предметом вожделения прежде всего темной, полуподпольной громады Комплекса. Не прочь завладеть этими бумагами были и Мафия, Движение за защиту прав человека, многочисленные средства массовой информации и бог весть кто еще. Разумеется, правительство Федерации было не на последнем месте в этой очереди, но как всякая государственная структура норовило не заплатить ни гроша, а загрести жар руками Управления Расследований. Это, конечно, было уже своего рода утопией. Даже у Академии наук нашлось бы несколько лишних миллионов кредиток, чтобы заплатить за материалы, пусть неполные, о грандиозной биологической программе исследований, которые группа Каррозерса осуществила где-то перед самой Последней Войной. И сами исследователи и даже та планета, где эта, во многом преступная по теперешним меркам программа была осуществлена, были, скорее всего, сметены ядерной катастрофой Конца Империи. Но где-то скрылся сам генерал-академик Каррозерс. И уцелел «Доклад Каррозерса» – документ, который долгие годы считался апокрифом. До тех пор, пока не объявился из глубин криминального подполья Федерации Дмитрий Шаленый, по кличке «Шышел-Мышел», с убедительными доказательствами достоверности заполученного им оригинала этого тысячатрехсотстраничного сочинения.

Шышела-Мышела подвела жадность. Не стоило ему предлагать свой товар шести разным покупателям сразу. Видимо, если бы Федеральный Следователь пятой категории Кай Санди не надел бы на него в космотерминале Каллисто пару стальных наручников, прохлаждаться бы Шаленому на Том Свете – не от пули или ножа Мафии, так от аккуратно организованного Комплексом «несчастного случая». Единственным проколом, который при чуть-чуть других обстоятельствах мог дорого стоить Федеральному Следователю, было то, что ничего похожего на «Доклад» при арестованном обнаружено не было. За считанные десятки минут, когда Шаленый ушел от бдительной слежки Управления (из-за идиотского вмешательства очередной раз околпаченных «борцов за гражданские права») проклятый документ был «скинут» в какой-то тайник или вверен заботам некоего доверенного лица. Предстояло начинать игру сначала. Нет, не того, что Шаленый снова переиграет Управление боялся Кай. Он боялся, что найдутся те, кто опередит людей Управления.