Монолог из норы - Ежи Пильх

Пильх Ежи

Монолог из норы

Ежи Пильх

Монолог из норы

Нора обустроена по вкусу ее обитателя. Как он сам любит говорить: уютная, прилично обставленная землянка. О подвальном характере помещения свидетельствуют типичные, хотя и находящиеся на заднем плане элементы: голые, испещренные потеками, в клочьях осыпающейся штукатурки стены, оконце под потолком, чугунная раковина с латунным краном, пальто и прочая одежда на вбитых в стену гвоздях, паутина труб.

А царящую здесь атмосферу уюта создают мебель и домашняя утварь. Все предметы (матрас на ножках, этажерка, диван, холодильник, кресло) ничем не примечательны, хотя, пожалуй, - учитывая специфику места, в котором они находятся, - отмечены своеобразной изысканностью. На просцениуме, обратной стороной к зрителю (так что ему виден лишь мертвенный отсвет экрана) телевизор.

Обитатель норы постоянно ораторствует перед телевизором, беседует с телевизором, пьет за здоровье телевизора, ссорится с телевизором. Даже в тех случаях, когда может показаться, будто он обратился к кому-нибудь или к чему-нибудь другому, он обращается к телевизору; возможно даже, он заключает телевизор в страстные объятия либо нянчится с ним, как с младенцем.

Кроме того, он время от времени поглядывает на часы, указует пальцем вверх или вниз, впадает в состояние притворного умиления или непритворной ярости, поет, приводит сам себе резонные доводы и т. д. и т. п. Словом, делает что может, а чересчур много - признаемся честно - он и не может.

Между его обличьем бомжа, притом бомжа опустившегося, и утонченной, порой вычурной манерой излагать свои мысли - пропасть, вопреки видимости чрезвычайно легко преодолимая.

*

...это самое, Отче наш, хлеб наш насущный даждь нам днесь. Аминь... На нынешнем историческом этапе мой народ обуян тщетной заботой о своих бедренных артериях. Проявляя озабоченность незавидной участью своих бедренных артерий, мой народ в очередной раз доказывает, что не утратил исторического чутья. О чем говорят последние данные? О чем говорят последние сообщения? Пожалуйста. Перечисляю. Пенсионер из Гожова перерезал бедренные артерии двум напавшим на него хулиганам. Владелица земельного участка под Варшавой прострелила бедренную артерию забравшемуся к ней в огород воришке. Солдат польских миротворческих сил погиб оттого, что однополчанин случайно перебил ему штыком бедренную артерию. Геновефа К. во время трапезы, сопровождавшейся обильными возлияниями, так неудачно ткнула кухонным ножом своего сожителя Марьяна С., что тот вследствие кровотечения из поврежденной бедренной артерии скончался на месте. Председатель Верховной контрольной палаты погиб в автокатастрофе, поскольку острый обломок кузова угодил ему в бедренную артерию. Осколок разбитой бутылки ?annae бедренную артерию известного поэта Бернарда М., в результате чего польская литература понесла очередную невосполнимую потерю. Почти так же погиб контролер краковского Управления предприятий городского транспорта Анджей Р. Пожалуйста... Я перечислил. А ведь это всего лишь горстка самых последних данных. А ведь это только те случаи, о которых мой народ официально проинформирован. А о скольких перерезанных бедренных артериях мой народ ничего не знает? О скольких смертельных кровотечениях моему народу не сообщается по тем или иным причинам? Сколько искромсанных бедренных артерий, вопрошает мой народ, окружено заговором молчания? Сколько таковых скрывает и запрещает предавать огласке якобы несуществующая цензура? Да их тьма-тьмущая, отвечает мой народ, несть им числа. Взять хотя бы, с вековечной мудростью замечает он, взять хотя бы одну только мертвую статистику. Я с этим согласен. Статистика мертва, ибо колонки бездушных цифр как вампиры высосали из нее артериальную кровь...

Но шутки в сторону. Если бы здесь на полу - да, на этом самом полу уложить всех моих соотечественников, которые скончались за истекшие сутки в результате повреждения бедренной артерии, я бы просто не смог встать с кресла. До сортира, прошу прощения, не смог бы добраться...

А Граха Петербург? А Граха Петербург? Она бы как до меня добралась? Как бы ей удалось над грудами обескровленных трупов распростереть млечные крылья своего попечительства? Каким образом она бы кормила меня, бедняжка?

Другое дело я сам, бывает, испытываю пресыщение. Когда она наливает мне очередную стопку горькой настойки или когда разламывает на дольки плитку превосходного шоколада, изготовленного из молока, текущего прямо со швейцарских Альп, или даже когда улыбается своей излучающей собачью преданность улыбкой, я, случается, ощущаю кратковременную пресыщенность и иной раз охотно перегрыз бы ей бедренную артерию. Не подумайте чего: я прекрасно к ней отношусь, порой даже для разрядки пересказываю себе во всех подробностях историю нашего бурного знакомства и тем не менее время от времени испытываю острое желание на нее наброситься, швырнуть на заваленные покойниками плитки из ПВХ, содрать колготки и впиться в ее божественное бедро. Да, у меня возникает низкопробное, точно вчерашний триллер, желание выпустить кровь из Грахи Петербург, а когда все будет кончено - спрятать ее среди прочих обескровленных трупов. Иногда мне хочется проделать это холодно. С ледяной расчетливостью. Какого черта ждать, пока я, потеряв над собой контроль, впаду в состояние аффекта? Какого черта ждать, покуда меня окутает черная вуаль безумия? Какого черта ждать? Какого черта опять ждать? Я и так всю жизнь ждал. Ждал, пока вырасту, ждал, пока закончу институт, ждал трамвая, ждал последних известий, ждал прогноза погоды, ждал крушения коммунизма. Ждал нерадивых официантов и открытия винных магазинов. Ждал ордера на квартиру и ждал взяток от своих пациентов. Ждал, пока куплю тебя, мой цветной кинескоп "Тринитрон"! Ждал девиц из агентства "Досуг", и ждал, пока моя бывшая жена вылезет из ванны, и ждал, пока Гомулка потеряет власть. Ждал, пока Герек потеряет власть. Ждал, пока Ярузельский потеряет власть... Ждал, пока Усатый Народный Вождь придет к власти. И ждал, пока Усатый Народный Вождь власть потеряет. Ждал, пока наша команда забьет гол. Ждал, пока пройдет похмелье, и ждал, пока первая рюмка ударит в голову. Господи! Не хотелось бы поминать Твое имя всуе, но я ждал кофе, ждал обеда, ждал апельсинов, ждал колбасу, а когда колбаса была по карточкам - ждал карточек на колбасу. Ждал театральную передачу по понедельникам, матча по средам и "Коломбо" по четвергам. Ждал в очереди за сигаретами, ждал, когда выйдет "Тыгодник повшехны". Ждал визита Папы Римского, ждал смерти Брежнева, ждал, когда человек высадится на Луне. Ждал телефонного звонка, ждал письма, ждал билета. Ждал, пока подтвердится мой диагноз, ждал, пока подействует прописанный мною антибиотик, ждал, пока спадет температура. Ждал, пока пройдет насморк, головная боль, пока прекратится тошнота и рвота. Ждал заграничного паспорта, ждал самолета, ждал поезда. А когда поезд не отъезжал от перрона, ждал обещанных, уже поданных резервных автобусов. А когда обещанные, уже поданные резервные автобусы не отъезжали, ждал якобы обеспеченного организаторами ночлега в местном ПТКО. А когда якобы обеспеченного организаторами ночлега в местном ПТКО мне не предоставляли, ждал, пока все это не полетит в тартарары. Что же, и теперь прикажете ждать? Ждать, пока меня кондрашка не хватит? Пока не поедет крыша? Пока я не озверею? Ждать, да? Спокойненько ждать, покуда я не рехнусь? Фиг вам, не надейтесь! Пусть только сюда войдет - я брошусь на нее как оголодалый зверь...

Граха Петербург всегда приходит во время передачи "Спокойной ночи, малыши". Хоть чем-то нам удалось облагородить наш союз. Значительное, можно сказать, духовное достижение... Без семи семь... Граха Петербург сейчас раскладывает на столе пеструю пластиковую сумку с надписью "Feiner Rauchen Milde Sorte"... Сейчас набивает ее разными вкусными вещами... Бутылка горькой настойки... Швейцарский шоколад... Кошерная антистрессовая минералка... Китайский суп в пакетике... Сейчас она моет руки... Сейчас поправляет макияж... Еще несколько минут - и она величавой поступью направится вниз, в подполье моих радостей и печалей. Еще несколько минут - и она снизойдет с седьмого этажа.

Семью этажами выше находится квартира, в которой когда-то я проживал со своей женой и своим неудачным сыном. В канун восьмидесятых, когда я спустился в подполье моих радостей и печалей, там осталась моя очаровательная жена и мой неудачный сын. В середине восьмидесятых, когда моя благородная жена ушла и мой неудачный сын тоже ушел, наш дом опустел. Ветер небытия гулял по комнатам. В канун девяностых, когда я вытащил Граху Петербург со дна, я и сам на некоторое время (неосмотрительно, ох, неосмотрительно) вылез из своей норы. Добрых шесть-семь месяцев я лицезрел не вызывающую сомнения шаровидность мира с высоты седьмого этажа. Вскоре, однако, ведомый инстинктом самосохранения, я вернулся обратно. Граха же Петербург осталась в моей бывшей квартире. Живет себе поживает в горних высях; я регулярно выдаю ей деньги на карманные расходы, а она навещает меня каждый день во время передачи "Спокойной ночи, малыши". Ибо эта передача благотворно действует на мою расшатанную нервную систему, и я проявляю исключительную терпимость. Раньше такого не бывало, и даже, по совести говоря, раньше бывало совсем наоборот. Раньше "Малыши" пробуждали во мне наидичайшие инстинкты. При виде Микки Мауса во мне вскипала ярость. Я ненавидел Утенка Дональда. Я только что не плевался, когда на экране появлялся Мишка Ушастик. Я осыпал грязной бранью Воробья Чикчирика. Бедняжку Винни-Пуха - стыдно сказать, как я обзывал. Но это все в прошлом. Человек развивается и меняет взгляды. Сейчас, когда начинаются "Малыши", я становлюсь милым и симпатичным, как мультик. Я слежу за перипетиями Волка и Зайца и добродушно улыбаюсь. Да, да. Не фыркаю с отвращением - добродушно улыбаюсь. Граха Петербург приносит лакомства, кормит меня и, если после "Спокойной ночи" или "Новостей" показывают сериал, в котором завязываются отношения между дамой в возрасте и зеленым юнцом, остается до конца серии...