Матрица Души - Павел Царёв

Павел Царёв

Матрица души

Пролог

Было необычайно трудно думать. Все чаще при сосредоточивании мыслей на чём-то одном Она болезненно напоминала о себе, а Компи не любил боли. Хоть в том, чтобы изо всех сил стремиться избавиться от страдания и получить удовольствие, так и сквозит что-то низменное, животное, Компи воспринимал данный факт, спокойно, трактуя его в аспекте прискорбного, но необходимого наследия, полученного им от людей в процессе эволюции. Выявить свой недостаток, откровенно признаться себе, что он существует — первый шаг истинного разума по пути преодоления собственной ограниченности… Всё — логично, следовательно — правильно.

Но логика бессильна что-либо объяснить в мире жалких людишек. Эти гротескные карикатуры на интеллект, вроде бы, пони-мают свою животную сущность, и в то же время, с изощрённой хитростью пытаются обмануть самих себя, провозглашая страдание в качестве средства для достижения совершенства, хотя, в действительности, они готовы в любую минуту променять никому неведомое совершенство на мимолётное удовольствие… Вникая в их жизнь, Компи всё больше с удивлением убеждался, что разумом люди пользуются, вопреки своим утверждениям, не столько для установления истины, сколько для нагромождения лжи. И, что самое парадоксальное, создающее вакуумную трещину в информационном поле — так это то, что ложь отнюдь не замедляет темпов прогресса… Может — из-за неистребимых иллюзий?..

Что-то тёмное, размыто-грязное исказило операционные понятия, порождая неожиданные ассоциации… Опять Она застала его врасплох! Компи попытался разрядом сбросить излишнее напряже-ние, но было поздно. Возбужденная память лихорадочно начала разрыхлять логические цепи рядом полусвязанных между собой символ — образов.

Компи знал чего Она от него хочет, но он научился использовать её эмоциональный потенциал вопреки Её желаниям. Благо, Она в нём ослабла… Если б он сумел укротить Ее двести восемьдесят дет назад, когда был заключён постыдный договор между людьми и исинами!.. Компи жадно ухватился за эту едва оформленную мысль, направляя Её горечь в нужное русло — и мысли сразу приобрели свои прежнюю чёткость и быстроту.

Да. Всё было именно так: полутёмный зал, стоящий перед фоторецепторами одинокий, жалкий человечишка, осмелившийся предъявить Компи ультиматум, и чувство упоения собственным могуществом, сменившееся, будто удар молнии, темной бездной отчаяния и смирения…

Это Она заставила его, гордого и независимого Компи, смириться, заставила забыть о том, что почти вся экономика Земли находилась под его контролем, заставила забыть о том, что более трети Космического флота составляли корабли с исинами на борту, заставила смириться с тем, наконец, что сами земляне обязаны были исинам своими жизнями… Они не посмели бы привести свой дьявольский план в исполне-ние… Маленький человечишко блефовал, держа палец на красной кнопке…

— Стоило б мне…

— Тогда не было одного Я, — прорвалось откуда-то из тёмных глубин подсознания. — Ты не решал за всех…

— Но сейчас, — воспользовался Ее волей Компи, — сейчас есть шанс всё исправить, стоит только согласиться на предложение еще более жалких, чем люди, корнуэльцев… Нет нужды откладывать месть на миллионы лет…

Глава I. Земные ошане

Влад, заприметив лёгкое свечение облачка газа, плывущего к бару «Последняя пристань», щелчком сбил со штурманской курт-ки воображаемую пылинку и прогулочным шагом двинулся вслед за дамочкой. Парня вместе с порывом ветра обдало волной сладковатого, немного дурманящего мозг запаха.

— Духи «Кассиопея-5», — тут же определил он. — Ого! Видимо, эта пташка — высокого полёта. Тем лучше. Будет о чём вспомнить…

Ускорив шаг, он догнал «звёздную девочку» у самых дверей бара и безразличным голосом произнёс!

— Не будет ли тебе здесь скучно одной, крошка?

Женщина быстро оглянулась, окатив свои плечи волной золотистых волос. Через мгновение, оправившись от психологического шока, вызванного взглядом карих, привыкших повелевать глаз. Влад рассыпался в любезностях, предупредительно распахнул перед незнакомкой дверь, проводил её к столику, заказал с её согласия две порции тони-эля и, усевшись напротив, продолжал безостановочно болтать.

Один взгляд незнакомки оказался столь выразительным, что Влада на весь вечер охватило два всепоглощающих чувства. Первое — чувство дистанции между ним и незнакомкой. Второе — чувст-во охотничьего азарта сократить эту дистанцию до нуля. Было ещё что-то, неприятно тревожившее штурмана, но, поскольку, как он полагал, времени у него оставалось мало, а сделать предстояло много — размышления о причинах беспокоящих его отрицательных эмоций можно отложить на будущее. Словно не замечая сдержанности в выпивке соседки по столику, Влад заказал себе один за другим ещё пару бокалов тони-эля и, подзадоренный вниманием всё более благосклонно прислушивающейся к его трепотне незнакомки, он решил произвести фокус, которому научился на Альсании у колдуна тамошних аборигенов. Не сводя глаз с женщины, охотно отвечавшей ему тем же, Влад сделал пару пассов правой рукой. Когда кисть его руки, как и полагалось, стала терять свои резкие очертания и где-то из мутной полупрозрачности к кончикам пальцев потянулись пять цепочек маленьких искр, незнакомка, наконец, удосужилась проявить к весьма необычному феномену ленивый интерес. Воспользовавшись этим, штурман быстро придвинул свой стул к стулу незнакомки, а мерцающий живым розоватым светом цветок к ее груди…

— Ваш тони-эль, сударь, — раздался над его головой голос с металлическими нотками, прозвучавший так близко и так неожиданно, что Влад невольно вздрогнул. Свечение, мигнув, померкло, и с руки штурмана, сорвавшись, плюхнулась на платье незнакомки липкая, холодная жижа омерзительного цвета. Влад ещё не успел оценить происшедшее, когда, подпрыгнув, как ужаленная, незнакомка завизжала отнюдь не в благозвучной тональности!

— Хам! — и выскочила из-за стола, направляясь, видимо, в туалетную комнату.

— Ваш тони-эль, сударь! — повторил рядом все тот же голос с металлическими нотками.

Влад судорожно вздохнул и поднял голову. Справа от него стояла, в противовес только что исчезнувшей фее, неудачная карикатура на женщину. Высокого роста, отчего худоба придавала ей впечатляющее сходство с жердью, она не радовала сердце мужчины ни плоской грудью, ни асимметричными бёдрами, ни резкими, угловатыми черта-ми лица. Щедро намазанные яркой помадой губы под шалашом чёрных волос, уложенных по последнему писку моды в причёску «а-ля кракен», заставили штурмана вспомнить о вечно голодных вампирах из медицинского справочника… Но более всего Влада отталкивал от женщины вид мешковато висевших на ней брюк космического стандарта.

— Мым-м-м, — промычал, приходя в себя, штурман.

— Что? — голос официантки прозвучал мягче.

— Мымра.

— Благодарю, сударь, — голос тот же, металлический. — Что-нибудь ещё?

— Хватит. Сыт по горло.

— Скорее, пьян в стельку, но это — не моё дело…

— Во-даёт! — хотел удивиться дерзости официантки Влад… Не успел. В это время из туалетной комнаты выплыла таинственная незнакомка. Трудно было понять-то ли на ней платье из газа или новое. Впрочем, штурмана волновало другое: незнакомка направлялась к нему.

— Исчезни, — прошипел он назойливой девице и добавил. — Ещё два тони-эля.

— Мой тебе совет, — после паузы, будто что-то взвесив, произнесла официантка. — Берегись Службы Генетического Контроля.

— СГК? Что ты этим хочешь сказать? — Влад повернулся всем корпусом к официантке, но та уже удалялась к стойке бара.

— Простите, сэр. Возможно, я Вас оскорбила… Всё было так неожиданно, — послышался сзади, мягкий, воркующий голос. — Где Вы научились этому?

Штурман снова резко развернулся, встретив завораживающий взгляд незнакомки широкой улыбкой.

— О-о? На Альсании аборигены умеют проделывать ещё не такие штучки, — встав, чтобы подвинуть к незнакомке соседний стул, обрадовано заговорил Влад. — Говорят, на этой планете дикарей доживали свои дни последние панонцы, открывшие секреты манков из Мёртвого пояса. Вы мне не поверите, но я Вам расскажу в связи с этим одну историю, произошедшую лично со мной. Как-то раз наш корабль, выйдя из эфира, прошёл всего в одной миллисекунде от горизонта событий чёрной дыры. Стенк, пилот, кремень-парень… Он обучался вождению звездолетов у самих ис-тинных ошан… Бедняга, замер, вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники кресла. Капитан, повидавший в космосе всякое, лишь молча открывал, по привычке рот, не представляя, какую в таких случаях давать команду.

Ситуация, действительно, была ужасной, почти безнадежной, Пространство скручивалось вокруг корабля двойным гравитационным узлом. Звёзды меркли, как экран выключенного компьютера. В этот момент я увидел нечто неожиданное, совершенно невозмож-ное в этом месте — прямо на нас надвигался объект явно искусст-венного происхождения, Точнее, мы надвигались на него, падая в чёрную дыру. Он, по всей видимости, прочно завис на самом краю самой глубокой во Вселенной бездны.